Иванка и белый волк (СИ) - Васечкина Андромеда - Страница 41

— А что ты конкретно здесь ищешь? — Бу весь горел от любопытства, он же был эльфом, хоть и привидением, а эльфы были так же любопытны, как и гномы, которые в свою очередь были любопытнее белки.

— Арахнироида.

— Ого, — глаза Бу расширились от удивления. — А разве такое бывает?

— Бывает. И мало того, в этом замке проживал один такой экземпляр.

— Когда? Я что-то не припомню, чтобы здесь проживали чудища.

— В то время, когда здесь жил барон. Он служил дворецким по имени Генри.

Бу едва заслышав это имя, резко встрепенулся и взмыл под самый потолок.

— ГЕНРИ? Этот старый плут дворецкий был чудовищем?

Иванка, подняв голову, посмотрела на взволнованного Бу.

— Да. Он был арахнироидом, а проще говоря, пауком. Значит, ты с ним был знаком?

— Знаком, это мягко сказано. Барон приставил его ко мне, чтобы он следил за каждым моим шагом, не выпускал из замка и так далее. Я не раз пытался улизнуть, в отсутствие барона, но стоило мне приблизится к двери, как Генри тут же оказывался у меня на пути. Хотя я был полностью уверен, что его нет поблизости. Я высматривал, чтобы он был чем-то занят и быстро, украдкой пробирался к задней двери, а он уже позади меня. Это не давало мне покоя, как ему удавалось не заметно пробираться следом за мной? — Бу развел руками в стороны. — Мне до сих пор это не понятно.

Иванка с улыбкой указала на потолок.

— Скорее всего, он передвигался по потолку. В этом нет ничего удивительного, он же паук. Поэтому ты не видел и не слышал его.

— Фу, какая мерзость, — сморщился Бу, представив себе эту картину.

— Да уж, зрелище малоприятное.

— А что они собой представляют, эти паукообразные? — Бу спустился обратно вниз и завис напротив Иванки, заглядывая в книгу с красочными иллюстрациями.

— Высокие, гораздо выше эльфов, примерно на голову или две, у них смешанные черты лица, восемь глаз, шесть рук, темно-серая или черная кожа покрытая щитками, поросшими редкими волосками, на лице два клыка, для впрыскивания яда и поедания своих жертв.

Бу стал еще белее, чем был. Опустившись в кресло напротив камина, он прошептал едва слышно, вытаращив глаза от страха.

— О Боги. Генри, он же мог меня сожрать?

— Вполне, — ответила Иванка, продолжая с упорством листать книгу.

Бу судорожно сглотнул и, стиснув руки на коленях, продолжил рассказывать.

— Значит, не зря я боялся его до глубины души. У Генри были такие пронзительные и колкие глаза, они словно проедали внутри тебя отверстие и видели тебя насквозь. И вот еще что, я ни когда не видел, чтобы Генри ел. Пить он пил, чай, воду. А вот чтоб он ел, я не замечал, хотя, он забирал поднос с едой в свою комнату. Значит, он все же ел и обычную пищу. О, и вот еще что, вспомнил. За то время пропали три поваренка, один садовник и сторож. А лакей барона, мы с ним сдружились, так вот, он мне рассказывал, что как-то ночью он вышел из своей комнаты и направился проведать барона, чтобы спросить, не требуется ли ему что-нибудь, так как тот ложился очень поздно. Так вот, он явственно слышал в кромешной темноте какие-то звуки, словно кто-то крался за ним следом и уже возле самой двери комнаты барона, он почувствовал на своем плече чье-то прикосновение, и это была совсем не рука, а что-то мягкое и пушистое. Он повернулся, но никого не было. Он словно укушенный ворвался в комнату барона и тот на него за это рассердился, но когда лакей рассказал хозяину, что произошло, то тот приказал зажигать на ночь все люстры в коридоре и за что-то отчитал дворецкого. Тогда мы не знали, в чем была причина гнева барона на Генри, а теперь я знаю, что дворецкий хотел сожрать лакея.

Прижмурив глаз, Иванка кое-что прикинула в уме.

— Ага, значит, паук боится света, и при ярком свете не нападает. Значит, нам нужно раскрыть все занавески на окнах, чтобы не было темных участков, а на ночь не гасить свет в комнатах и коридорах.

— Зачем? — тут же полюбопытствовал Бу.

— Затем, что вчера ночью арахнироид укусил моего кучера.

— ЧТО? — вскричал Бу, вновь взмывая под самый потолок. — Неужели в замке опять завелось это чудовище?

Иванка кивнула, продолжая листать книгу.

— Именно так. С чего бы я вдруг просто так заинтересовалась бы им?

— А мне, откуда знать? Ты же смотритель равновесия, вдруг это связанно с каким-то делом, — мгновенно отозвался Бу не спеша спускаться обратно, словно боясь, что если он это сделает, то на него тут же нападет паук.

— Бу, а ты случайно не знаешь, куда подевался дворецкий, после того как барон скрылся а ты… ты…

— Стал привидением? — закончил за него Бу.

— Ну, да, — кивнула Иванка, закладывая книгу и откладывая ее на край письменного стола.

— Нет, к сожалению не знаю. Когда все началось, была страшная неразбериха, все бежали, была давка, крики, вопли. А потом, когда барон убил меня, я долгое время находился в катакомбах, а когда, наконец, выбрался в замок, то он был совершенно пуст. Никакого Генри здесь уже и в помине не было.

— А он не мог скрываться в катакомбах или подвале?

— Не думаю. Я не встречал в подвале и катакомбах никаких чудищ, да и не выжил бы он там, ему же нужно было бы чем-то или кем-то питаться, — при этих словах Бу всего передернуло от ужаса. — А в подвале никого кроме крыс и мышей не было. Разве что он ими и питался… фу, мерзость.

Почесав переносицу, Иванка привалилась к краю стола, скрестив на груди руки.

— Значит, версия, что арахнироид напавший на Сида, все это время находился в замке отпадает. Тогда получается, что он проник в замок с госпожой Инией. Иначе как объяснить сей факт его присутствия?

— Может, пролез, где в лаз какой-нибудь или через те же самые катакомбы. Если это Генри, то поверь мне, он знает этот замок, так же как и я. А я его знаю, как свои пять пальцев. И дворецкий жил здесь задолго до меня. Это именно он проложил всю эту систему под землей.

— Точно, — Иванка довольно прищелкнула пальцами. — Если Генри сам проложил всю эту систему, то вполне вероятно, что он устроил себе несколько укромных местечек, о которых никто не знал. И все это время находился там, в своем убежище, выходя через потайные двери за пределами замка, чтобы питаться.

— Возможно, ты права, — подумав какое-то время, согласился с ним Бу. — И что ты теперь предлагаешь?

— Мы идем с тобой на поиски убежища старого дворецкого, — торжественно объявила девушка.

— Мы? — настороженно переспросил Бу. — Ты хочешь сказать ты и я?

— Именно.

— А Арину и госпожу Кору мы что, не возьмем с собой?

— Нет, им будет безопаснее не спускаться в подвал и катакомбы. На меня яд не действует, да и на тебя тоже.

— Ясно, — без особого энтузиазма проворчал Бу, откладывая свою книгу обратно на полку, где он ее и взял, почитать. — Ну, что же, идем в катакомбы на охоту на паука.

Граф Топир восседал у себя в комнате в шикарном кресле оббитым красным бархатом, с золочеными ножками и наслаждался утренним кофе со сладостями. За занавеской из парчи в нише стояли два лакея скрипача и наигрывали нежную мелодию. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь легкий тюль, разбегались по комнате золотыми солнечными зайчиками, отражаясь на позолоте бликами. Мурлыча себе под нос мелодию, что играли скрипачи, Топир отпил глоток горячего кофе, запивая шоколадную конфету.

— Прекрасно, — с чувством наслаждения вымолвил он. — Очень вкусные конфеты.

В дверь постучали, но звуки скрипки заглушили его. Постучали сильнее. Уловив краем уха стук, никак не гармонирующий со скрипкой, граф приподнял светлую бровь и взглянул на золотые часы на цепочке. Для визитов было слишком рано, никто не имеет права беспокоить его во время завтрака. Но стучали так настойчиво, что граф произнес не довольным тоном.

— Войдите.

Дверь открылась, и в комнату вошел седой, чопорный дворецкий.

— Ваша светлость, ваш брат собирает свои вещи и приказал подать карету.

Поперхнувшись, Топир спросил, откашлявшись.

— Который из них?