Свет в тумане (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна - Страница 22

Но, как и ожидала Мэб, к словам Эффи не проявили должного внимания.

- Дорогая леди Ифигения, - устало проговорил инспектор. - Я могу понять ваше беспокойство, однако… Боюсь, это не может послужить доказательством невиновности господина Рорри. Кроме того, пока мы полагаем, что Люсия Хаутон погибла в результате несчастного случая. Оказалась на берегу после захода солнца.

- Но… - Эффи привстала на месте. - Никто из местных не совершил бы такую глупую ошибку… Всем известно…

- Леди Ифигения, - резковато оборвал ее инспектор. - Прошу вас, возвращайтесь домой и не мешайте нам делать свою работу.

Щеки девушки затопил румянец, она снова привстала, кажется, готовая со всей страстью защищать своего возлюбленного. Мэб пришлось хватать девушку за руку, чтобы остановить.

- Пойдемте, пойдемте, моя дорогая. Благодарю, что уделили нам время, инспектор.

Мэб поднялась, увлекая Эффи за собой, и даже сумела довести до двери. Там девушка вырвала руку, остановилась, обернулась и посмотрела на инспектора гневно.

- Все, что вам нужно, это поскорее отправить кого-нибудь за решетку!

Инспектор внешне никак не отреагировал, но Мэб не сомневалась, что эти слова его задели. Схватив Эффи за руку, Мэб потащила ее прочь из участка, пока девушка не наговорила совсем уж лишнего. На улице Эффи Хапли вновь вырвалась и замерла, вцепившись в раскрытую дверцу автомобиля.

- Это… это немыслимо! Они не могут попросту так все оставить! Они назначили виновного и бросили расследование! А почему бы им не обратить внимание на…

«О, Небо!» - простонала Мэб.

- Почему бы им не обратить внимание на мою чертову тетю Флоранс?!

26.

Мэб исчезла. Никто из служителей гостиницы не видел ее, она не оставила записки, и на секунду Реджинальда охватила глупая паника. Удалось успокоить себя тем, что из-за связи он наверняка почувствовал бы, случись с Мэб неладное. Хоть какая-то от нее польза, от этой связи.

Реджинальд вышел. Присел на выцветшую, просоленную скамейку и, прикрыв глаза, стал перебирать в памяти тех, кто мог заниматься магическими связями. Невеликий вышел список, и в большинстве своем там были люди, которые давно уже умерли.

Потом он уловил запах духов Мэб.

- Кажется Эффи Хапли затеяла скверную штуку.

Голос Мэб прозвучал напряженно и встревоженно. Реджинальд открыл глаза. Ветер испортил прическу молодой женщины, а она довершала начатое, запустив в волосы пальцы и нервно дергая пряди. Потом она села и растерла лицо ладонями.

- Она считает, что Флоранс — убийца.

- Очень может быть, - кивнул Реджинальд.

- Если это так, девочка в опасности. Если же нет… Она ничем своему Мартину не поможет, только хуже сделает. Ну почему дети такие глупые?!

Едва ли на это существовал ответ. Реджинальд вздохнул и приобнял Мэб за плечи.

- Неудачное место я выбрал…

- Отчего же? - Мэб отстранилась к немалой его досаде. - Мы узнали о связи. И мы можем получить бумаги Хапли. Правда, только в том случае, если Мартин Рорри не убийца.

- Предлагаешь заключить договор еще и с Флоранс? - хмыкнул Реджинальд.

Мэб неуклюжую шутку не поддержала.

- Не уверена, что у Флоранс Хапли был мотив. Тут все упирается в завещание барона. Я попытаюсь узнать его содержание, а ты изучи ту картину. Хотелось бы понять, зачем она Верне.

- Мэб…

Реджинальд попытался удержать женщину, но она уже ускользнула, скрылась в доме, оставив после себя лишь обреченный холод отчуждения. В каком-то смысле все вернулось к началу. Что ж, логично и даже предсказуемо.

Сперва магия играла их чувствами, теперь — их жизнями. Страстью и ревностью «Грёзы» вели их к безумию и смерти. Связь обещала долгую жизнь. В зависимости друг от друга. Леди Мэб едва ли хотела зависеть от такого человека, как Реджинальд Эншо. Да и сам Реджинальд…

Сам Реджинальд не имел ничего против.

Он быстро поднялся и шагнул в холл гостиницы, надеясь занять себя делом, чтобы не осталось лишнего времени на размышления. Внутри было тихо и пусто, все в такой час были обычно на прогулке. Еще несколько часов до заката, можно провести это время на пляже, или на вересковых пустошах, или в местном пабе. Одна только хозяйка оставалась за стойкой, занятая проверкой счетов.

- Госпожа Альден, я взгляну на картину поближе? - спросил Реджинальд.

Хозяйка кивнула любезно. В какой-то упущенный момент Реджинальд попал к ней в милость, а госпожа Альден даже позабыла, что у нее под одной крышей проживают состоящие в греховной связи любовники.

- Конечно, господин Эншо. Я помогу вам снять ее.

- Лучше не стоит, - покачал головой Реджинальд. - Это может быть артефакт.

Госпожа Альден пожала плечами и вернулась к своим делам.

Реджинальд первым делом поднялся в номер и взял пару нитяных перчаток, «пудреница» и рабочий блокнот уже были при себе. Спустившись, в холле он столкнулся с Мэб и леди Гортензией, но женщины, оживленно разговаривающие, не обратили на него внимание. Больно кольнуло ощущение потери.

С усилием выкинув эти мысли из головы, Реджинальд занялся картиной. Она была сравнительно небольшой: в длину около метра и в высоту сантиметров шестьдесят. Вполне традиционные размеры для пейзажа, украшающего стену провинциальной гостиницы. И рама была заурядная, без грана магии. Чего нельзя было сказать о самом полотне. «Пудреница», после перенастройки, впрочем, барахлившая, завибрировала, выдала какой-то непонятный, совершенно бессмысленный результат, и отключилась. Перед Реджинальдом несомненно был артефакт. Но что он делал?

О зачарованных картинах ходили легенды, но за свою жизнь Реджинальд так ни одной и не встретил. В собрании Абартона были некоторые полотна, условно относимые к артефактам, но там чары крылись обычно в раме или холсте, но не в самом изображении. Должно быть, в самом процессе творчества изначально было что-то магическое, во всяком случае, многие вещи почти не поддавались чарам. Даже с некоторыми старинными ювелирными украшениями нелегко было иметь дело, хотя уж они-то издревна предназначались на амулеты. Зачаровать картину мог только ее автор, а так уж повелось, что ты либо художник, либо маг-артефактор. Должно быть, на все сразу сил не хватает.

Кто, скажите на милость, написал это полотно, и что оно делает?

Реджинальд склонился ниже, пытаясь в положенных небрежно мазках различить подпись, и лицо его закололо от магическоо фона. Реджинальд поспешно выпрямился.

- Госпожа Альден, есть у вас сейф? Думаю, эту картину разумнее всего пока убрать.

Хозяйка посмотрела сперва на него, потом — с тревогой — на картину, лежащую на столе, и согласно кивнула.

- Следуйте за мной, господин Эншо.

27.

- Постойте-ка, постойте-ка, леди Мэб, - хихикнула по-девчоночьи леди Гортензия. - Вы хотите знать содержание завещания барона Хапли?

- Что-то не так? - нахмурилась Мэб.

- О, нет-нет. Мне просто показалось, леди Мэб, что вы чураетесь сплетен.

- Сплетни меня не интересуют. Мне нужно знать содержание завещания.

Фрейлина снова рассмеялась, странны хрипловатым смехом, точно делает это нечасто.

- Что ж, леди Мэб, идемте. Удовлетворим ваше любопытство. Но, умоляю, помалкивайте. То, что вы простите меня сделать, не вполне..

- Законно? - предположила Мэб, гадая, не вышвырнет ли их нотариус Хапли за порог.

- Этично, - покачала головой фрейлина. - Роанатские законы — вещь тонкая и гибкая. Идемте, леди Мэб.

Возле зеркала в коридоре леди Гортензия задержалась, чтобы поправить прическу и макияж. Удовлетворившись своим внешним видом, фрейлина взяла Мэб под руку.

- Что ж. Надеюсь тут нетрудно будет отыскать экипаж.

Мэб в эту минуту пожалела, что Эффи Хапли умчалась вместе со своим авто, и что сама она не умеет водить машину. И еще больше о том пожалела, когда оказалось, что единственный доступный транспорт — скрипучая коляска на два места без кучера. Она словно пришла из прошлого века. Мэб такое только в детстве видела: в Имении на такой возили на празднике Майскую Королеву, всю в цветах и лентах.