Лунный князь. Беглец (СИ) - Арьяр Ирмата - Страница 43

Так и знал, что меня опять сделают крайним. Пока я сам не выяснил, кто меня так подставляет, все мои слова будут пустым звуком. И тут неуместная мысль пришла в голову: почему то убийственное и всемогущее, судя по трагедии в Базре, нечто не тронуло ни меня, ни моих вассалов? Получается, что к Гончарам оно не имеет никакого отношения? Тогда еще более непонятно, чем оно может быть.

— Молчишь, принц? — прошипела Шойна. — Мне плевать на тех, у кого ты отнял жизнь просто так, даже не заметив. Но ты… ты еще более жесток, если не хочешь взять мою. Будь ты проклят!

Вот где логика? Она же меня парализовала, и теперь требует, чтобы я ее убил. Чудненько.

Снова преобразившись, дарэйли заговорила холодно и жестко.

— Тебя хочет видеть Верховный и твой дед, князь Дорант Энеарелли. Он скоро прибудет в Озерную обитель. Мне велено передать, что Верховный предлагает тебе стать одним из них, и князь будет твоим наставником. Твоих друзей оживит дарэйли жизни Мариэт, если ты согласишься.

— Стать Гончаром? — просипел я. — После смерти друзей?

— Верховный обещал вернуть им жизнь.

— Не могу поверить в такое чудо. Даже если эта Мариэт сумеет заставить их двигаться, это будут просто мертвые рабы, послушные поднявшей их воле.

— Придется поверить, когда ты увидишь мальчишку, оживленного после того, как к нему прикоснулся Ллуф. Он ничем не отличается от обычного человека.

Ллуф! Страшная догадка пронзила меня. Словно в ответ на нее, кусты, отделявшие ручей от поляны, едва слышно зашелестели, как от несильного ветра, и показался беловолосый красавец, державший живого и невредимого Бенха. Вторая рука 'каменного' зажимала жертве рот. В свете луны дарэйли воздуха казался синим от ужаса, его глаза были расширены, колени тряслись. Увидев Шойну, он дернулся, замычал, но вырваться не смог.

Предатель подвел жертву к нам, и ядовитая воительница нанесла в шею Бенха два быстрых укуса. Подхватив парализованного, Ллуф уложил его на траву.

— Все? — спросила Шойна.

Белобрысый молча поднял руку, сложив пальцы в знак V, вопросительно посмотрел на девушку. Она отошла от меня, и ее прищуренный взгляд выискивающее заскользил по сторонам. 'Неужели двое сумели спрятаться? — попытался я расшифровать увиденную пантомиму. — Потому этот бездушный булыжник и помалкивает'.

При свете луны белокожий Ллуф казался замороженным мертвецом. Он уставился на меня пустым, ни единой мысли не выражающим взглядом, и задумчиво разминал пальцы.

Странно, но уже никакого страха я перед ним не испытывал. Совсем. Только лютую злость на предателя. Но даже ярость не помешала понять, что проклинать мне нужно в первую очередь себя: теперь, когда стало поздно, я догадался, что за тончайшие браслеты обвивали оба его запястья. Если приглядеться, от них отходила серебристая паутинка, таявшая в воздухе. На Шойне были такие же.

Это не браслеты, — внезапно озарило меня. Нити, связавшие раба с хозяином. Ну почему, почему я раньше этого не понял?!

Внезапно Шойна, словно почуяв добычу, вскинула руку, показывая на возвышавшийся поодаль дуб с мощным стволом и побежала к нему. И в этот момент земля под моими ногами лопнула с оглушительным звуком, словно по ней ударили огромным молотом из самых недр, и я, не успев моргнуть, подлетел на воздушной волне и тут же провалился в темную бездну, залепившую мне влажной землей рот и глаза.

Последнее, что подарил мне исчезающий мир — легкий толчок в грудь и мелькнувшее перед этим узкое длинное тельце небольшой змеи. Подарок от Шойны?

Глава 11

Верховный часто перечитывал дневники императора, пытаясь понять, какую сущность тот призвал в мир и передал своему чудовищному порождению, но пока ничто не подтолкнуло Сьента к окончательной разгадке, а ошибиться было нельзя, иначе не удастся подчинить мальчишку. Дракон, надо же…

Почему Сьенту не верилось в столь очевидное решение?

Не потому ли, что дневники наводили на другую мысль: его старый враг любил власть, но смыслом жизни было для него единственное детище — империя. Эта страсть была главной. Ионту нужна была любовь подданных, но прежде всего к империи. Завоеватель не мог избрать для наследника нечеловеческую форму. Он-то знал, что подданных не удержать одним только страхом перед драконом-императором, не говоря уже о новых завоеваниях.

Люди будут стоять насмерть, лишь бы не попасть под власть огнедышащего чудовища. Нет, император не мог вылепить дракона. Не мог поставить месть превыше любви к империи. Как бы Сьент не ненавидел своего врага, он признавал: Ионт был великим государем.

Потому Верховный не поверил своим глазам, когда увидел послание Ллуфа — алмазного дракончика. Не поверил, несмотря на то, что был найден и серебряный, наверняка подарок Луаны. Не поверил, хотя Шойна подтвердила, что почуяла эхо сущности огнедышащего дракона. Вот уж кому нельзя доверять, так это змеиной дарэйли. Случайно ли она упустила Райтегора?

— Как сквозь землю провалился, — понурив голову с сотней печально повисших косичек, оправдывалась Шойна.

— Почему — как? — проворчал Ллуф. — Туда и провалился. Если бы ты не решила развлечься…

— Если бы ты вовремя обезвредил Ксантиса…

— Вы оба упустили принца! — прервал перебранку Верховный, поднялся с раскладного стула и, заложив руки за спину, прошелся по ковру, брошенному в походном шатре прямо на траву. — Оба не выполнили приказ.

Дарэйли переглянулись, и Сьент уловил отсвет торжества в глазах обоих. Рабы, переданные ему во временное пользование совсем не огорчены неудачей, совсем. 'Распустились! Оба порченные, толку уже не будет. Придется их все-таки усыпить', - поморщился он. Но радикальные меры применять не хотелось.

— Остается надеяться, что мальчишка попытается спасти своих друзей и попадется. Но на этот раз наказание будет, Шойна, — припустил он гнева в голос. — Раз приказ не выполнен, все мои обещания аннулируются. Не быть тебе ни дарэйлиной крон-принца, ни, разумеется, императрицей. И ты, Ллуф, — повернулся он к беловолосому, — забудь о Ринхорте. Оживлять я его не собираюсь до тех пор, пока Райтегор не будет найден и пленен. И пока этого не случится, вы с Шойной… будете друг другу дарэйлинами.

'По-моему, это достаточное наказание', - удовлетворенно хмыкнул про себя Сьент, заметив, что змеиная дарэйли косится на Ллуфа уже не с видом заговорщицы, а с лютой ненавистью. Соединяй несоединимое и властвуй, как завещал Ионт Завоеватель.

'Кто же ты, принц, дьявол тебя подери? Зачем тебе разрушать равновесие мира? Или по незнанию, или по приказу?' — с силой потер переносицу Сьент, взмахом левой руки отправляя дарэйли из шатра.

— Не хотите быть дарэйлинами, я вижу? Тогда идите к иерарху Глиру, оба.

— Но господин, — вскинулась змеиная дарэйли. — Я не хочу ублажать Глира! Он отвратителен!

— Раз ты не выполнила мой приказ, Шойна, твое желание уже не имеет значения. Только я имею привычку спрашивать у своих рабов согласия, но мне не нужны дарэйли, не выполняющие приказа. Потому я решил удовлетворить просьбу иерарха Глира и передать вас ему до окончательного решения собрания сфер. Оно будет завтра в Озерной обители.

Злые слезы выступили на глазах девушки. На лице Ллуфа, словно застывшего в тот момент, когда Сьент отказался воскресить Ринхорта, не дрогнул ни один мускул, но взгляд, которым он одарил Сьента, был долгим. Невыразительным и долгим.

— Неплохо, малыш, — тихо сказал Сьент. — Ты еще научись таким взглядом убивать и стань уникальным среди многих дарэйли камня. Только тогда ты будешь мне полезен, и у тебя появится шанс навсегда избавиться от навязчивых ценителей твоей красоты.

'А пока подержу тебя подальше от Мариэт', - договорил он уже про себя.

— Ханна! — позвал он, когда Ллуф дрогнул, склонив голову, и оба дарэйли ушли, стараясь не прикоснуться друг к другу даже случайно.

Из-за ширмы, отгораживающей угол шатра, появилась тонкая женская фигура.

— Завари мне что-нибудь освежающее, Ханна.