Затянувшееся путешествие (СИ) - "Niole" - Страница 9

- Тогда пойдём к Сабьорну, он варит неплохой мёд, к тому же, цена у него ниже чем здесь. А нам немало надо.

Под расстроенные взгляды хозяйки таверны, парочка покинула “Гарцующую кобылу”.

- Слушай! – осенила Валю внезапная догадка, когда они шли по пути от ворот города к медоварне, – Если тебе такой наряд твой босмер продал, значит наверняка он сделан из кожи съеденных им врагов!

Левелин вновь заткнул уши и с воплем:

- Я не слушаю! – побежал прочь.

Валя, заливаясь хохотом, помчалась за ним.

Из медоварни они вышли, когда всё вокруг окутал густой, непроницаемый мрак. Валя то и дело спотыкалась о камни на дороге и громко ругалась. Левелин только улыбался:

- Хорошо, что я не доверил тебе нести мёд, – сказал он, потряхивая большим деревянным ящиком, в котором гремели бутылки, – А то принесли бы мы каджитам один запах.

Сказав это, он сам оступился и едва не выронил всё то, за чем они тащились в медоварню. Тут настал черёд Валентины расхохотаться, когда бард разразился бранью.

- Надо было факел брать, – сказала женщина, увидев бредущего по дороге стражника, оказавшимся единственным пятном света на дороге от медоварни до Вайтранских конюшен.

- Будет сделано! – радостно воскликнул Левелин и что было силы заорал, – Эй! Уважаемый!!!

Стражник завертел головой, в поисках источника звука, но поскольку сам был на свету, довольно долго не мог рассмотреть женщину и барда, бредущих позади. В конце-концов, то ли чутьё, то ли звон бутылок, то ли громкое пыхтение нагруженного барда подсказали стражнику направление в котором смотреть. Как раз к этому времени Валя и Левелин подошли поближе:

- Простите, за беспокойство, – Валя приветливо улыбнулась, – Можем мы составить вам компанию до Вайтрана? А то мы ни фонаря, ни факела не захватили, а когда несёшь такое богатство, – она похлопала рукой по ящику с мёдом, – падать очень страшно.

- Ух! – выдохнул стражник, снимая с головы остроконечный шлем, – Я уж думал, что в беду кто-то попал. Конечно, идём!

К концу пути Валя и бард были уже не рады своему опрометчивому решению идти в Вайтран вместе со стражником. Уже немолодой мужчина всю дорогу сетовал о жутких болях, мучавших его по ночам, особенно в это время года.

- Сырость, – грустно вещал он, – сырость и холод, ходить толком не могу, хромаю постоянно. А всё этот проклятый бандит, чтоб его в Обливионе поджарили как следует!

- Так, что случилось, то? – вымученно спросил Левелин.

- Мы банду брали, под Хелгеном, я тогда ещё молодой был, лет двадцать вроде. Ну и заметил главаря банды, решил подобраться к нему да и разом дело покончить. Вот пока я этого мерзавца преследовал, его дружок мне стрелу в колено и пустил! – он витиевато выругался, – Думал вообще ходить не смогу, ан нет, подлатали меня мастера-целители, да вот службу спокойную пришлось выбирать, так и сижу за городскими стенами. А мои ровесники уже до офицерских чинов дослужились.

Стражник так проникся своими воспоминаниями, что принялся изо всех сил хромать и даже постанывать, ругая слишком длинную и кривую дорогу до города. До конюшен они добрались с горем-пополам, Валя наспех поблагодарила солдата и они, вместе с Левелином, поспешили сбежать от него.

Каджиты сидели у костра и тихо беседовали на своём языке, когда запыхавшаяся парочка подошла к их лагерю.

- Я уже не думала, что вы снова встретитесь нам, – довольно промурлыкала Атаба, щуря свои желтые глаза.

- Марандру-джо возьмёт подарок, – каджит встал со своего места и забрал у Левелина ящик, – Гости могут садиться.

Левелин и Валя устроились на подстилке из грубых шкур, рядом с ещё несколькими незнакомыми им каджитами.

- Ри’сад рад гостям, – прорычал сидящий рядом с Валей выходец из Эльсвейра, – Ри’сад имеет честь быть предводителем нашего каравана.

Бард и Валентина вежливо представились в ответ, следом за ними назвали свои имена и оставшиеся караванщики. Большую часть из которых Валя не запомнила. Но трудностей из-за этого она не испытывала, потому,что дальше говорили только каджиты.

Тихими голосами, похожими то на нежное урчание домашних кошек, то на грозное клокотание львов они по очереди вещали о своей теплой родине. Рассказывали о страшных ветрах и песчаных бурях, которые погребали целые города, рассказывали о холодных, звёздных ночах, в которые страшные хищники выходили на охоту, о кровопролитных войнах с данмерами, стремящимися захватить каджитов в рабство.

Валя, затаив дыхание, смотрела на искры, летящие из большого костра, и слушала о великих Гривах, которые на самом деле были единым существом, возрождавшимся в новых телах. О странных и страшных ритуалах, которые проводились в означенные дни. О высокой привязанности каджитов к циклу луны. О тоске караванщиков по родному дому и горячему солнцу Эльсвейра. Обычно говорливый Левелин тоже притих, лишь изредка его пальцы непроизвольно касались струн лютни, которую он держал на коленях.

А затем каджиты запели песню, непохожую ни на одну из тех, что слышала Валентина ранее и позднее. Рокочущие, воющие и другие ни с чем не сравнимые звуки, вырывавшиеся из звериных ртов, напоминали одновременно и грохот водопадов, роняющих свои воды на камни, и плач детей, оторванных от матери, и вой порывистого ветра, и шум леса в грозу, и боевой клич вождя, ведущего своё войско в последнюю битву.

Валентина и Левелин вернулись в Вайтран уже далеко за полночь. Пожелав барду спокойной ночи, Валя отправилась в “Гарцующую кобылу”. Глаза слипались, поэтому она быстро пробежала по пустынному в поздний час Вайтрану, лишь пара собак, с недовольным лаем, сопроводила её до самых дверей трактира. Сонная и одновременно восхищённая Валя не заметила, что за ней зорко следила пара светло-голубых глаз.

***

В Йорраваскре царила тишина. Валя и Левелин недоумённо переглянулись и вошли в зал. В центре огромной комнаты блестел в утреннем свете, длинный полированный стол, лишь с одного края лежала потрёпанная карта и кипа книг. На стенах праздничного зала Соратников было развешано множество трофейного оружия, в углах стояли чучела оленей, медведей и каких-то тварей, напомнивших Вале саблезубых тигров, но ни души вокруг.

Левелин уверенными шагами подошёл к столу и уселся на один из множества окружавших его стульев.

- Эй, – Валя говорила тихо, – Ты уверен, что нам можно вот так заходить?

- Конечно, – безмятежно ответил Левелин, – Хорошему барду везде рады.

- Тут некому радоваться, – беспокойно оглядываясь, Валя последовала примеру барда и села за стол.

Сильный кашель заставил её вздрогнуть и завертеть головой: по лестнице, ведущей в подвальные помещения, поднимались двое мужчин. Один, заходящийся в приступах удушливого кашля, оказался высушенным годами стариком с облезлой серой шевелюрой и висящими усами, которые делали их обладателя похожим на побитого кота. Его спутник был тоже в годах, но ещё крепок, о чём говорили стремительные уверенные движения, гордая осанка и могучая шея. Он был седовласым, но в бороде и усах ещё виднелись чёрные волосы, под мышкой мужчина держал несколько книг.

- Кодлак, – прокашлявшись заговорил старик, – Я тебя уверяю, что этот человек вполне надёжен.

- Я не сомневаюсь в тебе, Вигнар, я просто не хочу растрачивать силы попусту,- ответил старику его собеседник,- Ты знаешь, что у нас есть раненые, есть те, кто на заданиях , а кто-то только вернулся и отдыхает, поэтому... – он осёкся, заметив Валю и Левелина.

- В нашем зале гости?

Не успела Валя и рта раскрыть, как Левелин тут же вскочил с места и принялся раскланиваться:

- Странствующий бард, Левелин по прозвищу Соловей к ваши услугам!

- Бардов только нам не хватало, – проворчал старик, недовольно зыркая из-под морщинистых век.

- Оставь своё старческое недовольство, Вигнар. В Йорраваскре всегда рады новым лицам – седовласый мужчина повернулся к Вале, и женщина заметила, что пол лица у Кодлака покрыты сложной татуировкой, – Бард назвался, а ты молчишь, дочка, – в глазах пожилого воина мелькнул вопрос.