Контракт на эльфа (СИ) - "Ellari Rey" - Страница 25

— Ух ты, — Эрика мигом прищелкнула его к ошейнику Арда. — А что там, в кустах?

— Псарь или егерь, — пожал плечами ведьмак. — Ни ему, ни его собакам этот поводок уже не пригодится. Но надо быть осторожнее.

Сколько бы Ард не кружил по лесу, уткнувшись носом в землю, сколько бы не бегал от дерева к дереву, таская за собой хозяйку, больше никаких следов присутствия белок обнаружить не удалось. Разве что утыкарный реданскими болтами труп краснолюда, раскинувшийся под раздвоенным стволом вяза.

— Их здесь нет, — наконец, увидев, что девушка сдаваться не намерена, — произнес ведьмак. — Они ушли. Возможно, в Новиград — там всегда было затеряться легче, чем в лесу.

— Один чертов день, — Эрика привалилась лбом к вязу, уставившись на мертвого краснолюда с заплетенной в косы бородой. — Снова опоздали. Хоть объявление пиши «Геральт из Ривии ищет Йорвета».

Вопреки ожиданиям девушки Геральт не фыркнул, а охотно поддержал идею:

— Почему бы и нет. Идем в предместья, начнем оттуда. А напишем мы так…

***

Эрика впервые встретилась с низушком, и не смогла сдержать доброй улыбки. Малахитово-зеленый кафтан, коричневый стеганый жилет, украшенный медной пряжкой поясок и охряные шоссы сидели на нем так, словно низушек в них родился. А покрытые редкой рыжей шерстью босые широкие ступни и смешные оттопыренные уши делали торговца необыкновенно симпатичным. Он торчал у доски с объявлениями, почесывая подбородок и что-то бормоча себе под нос.

— Я прошу прощения, — Эрика подошла к доске, и поглядела на низушка, который был чуть ли не в два раза ниже нее. — Где бы мне достать клей?

— Клей? — переспросил низушек, и его лицо расплылось в улыбке. — Можно купить.

И охотно продал и банку столярного клея, и стопку желтой бумаги с обтрепанными краями, и угольный карандаш — под доской с объявлениями он торговал всем необходимым для писчего дела.

Геральт сел на колоду, привалился спиной к плетню, и принялся выводить на листке бумаги руны, старательно и медленно выписывая слова.

— Белый Волк ищет Старого Лиса? — прочитала Эрика, заглянув ведьмаку через плечо. — А это что? Старшая Речь?

— Да, — Геральт закончил с первым объявлением. — Esseath maonne. Tall aeste imn pae’donne. Iluren, meth ilurien. Feredain maonne, oel daommas.

— Спасибо, теперь все стало гораздо понятнее, — фыркнула Эрика.

— Это стихи, — пояснил ведьмак, намазывая бумагу клеем по краям и ловко приклеивая к доске. — Про сытую и счастливую жизнь. Так Йорвет поймет, что это не ловушка, и я действительно его ищу. Ну, а теперь в город.

Они повели коней под уздцы — высокие стены и красные крыши Новиграда были совсем близко, и вышли из предместий к широкому мосту.

Огромный город выплыл из-за стен во всем своем величии, смраде, грязи и шуме. Кругом сновали люди и нелюди: жрецы Вечного Огня в алых одеждах, девицы в чепцах, торговки в фартуках, стражники в блестящих панцирях, подозрительные личности в длинных плащах с капюшонами, зажиточные горожане в ярких кафтанах и бедняки в грязном тряпье.

Жрецы проповедовали, торговки наперебой предлагали свой товар, стражники шумно сморкались, аристократы чинно переговаривались, собаки полаивали по переулкам, ржали лошади, и весь этот многоголосый гомон после веленской тишины заставил Эрику поморщиться.

— Осторожно! — ведьмак дернул девушку за руку, и очень вовремя: в то место, где она стояла, с неба, а точнее, из окна второго этажа рассохшегося и облезлого дома вывалился полный горшок нечистот.

Эрика отпрыгнула назад, чтобы смердящие брызги не попали на сапоги, а когда подняла голову, увидела лишь захлопывающиеся резные ставни.

— Дерьмо, — выругалась она.

— Совершенно верно, — кивнул ведьмак.

Дальше шли аккуратнее, стараясь держаться середины улицы и не приближаться к домам. Канавы, полные стоячей вонючей жижи, тянулись вдоль города и исчезали в канале, который выносил их в море. От самого канала разило гнилью и все тем же дерьмом, и только у самой площади Иерарха, где столпилось подозрительно много народу, вонь сменилась острым запахом жареного мяса.

Истошный женский визг заставил ведьмака бегом вылететь на площадь и застыть посреди нее, в бессильной ярости сжав кулаки.

На костре горела молодая женщина. Огонь еще не добрался до ее лица, но к счастью для себя она только что потеряла сознание, и теперь голова в украшенном тюрбане безвольно свисала набок.

— Фелиция Кори, — голос ведьмака прозвучал глухо, как из могилы. — И Ляшарель… допплер.

— Ты их знал? — Эрика, желая поддержать Геральта, взяла его за руку.

— Знал, — ведьмак не двинулся с места.

— Злу не укрыться от священного огня, — лысый здоровяк в красно-черном кожаном доспехе вышел на помост, где горела чародейка. — Огонь осветит его! Сожжет!

— Чтоб ты сдох, — искренне пожелала ему Эрика.

Толпа громогласно повторила за лысым: «Осветит! Сожжет!» Тот же, не прерывая пламенной речи, бросил факел на второй костер, тот, где стоял, прикованный к столбу, Ляшарель.

— Геральт, идем, — Эрике хватило того, как огонь пожирал тело чародейки, оставляя после себя только черную обугленную плоть. Смотреть на мучения допплера ей вовсе не хотелось. — Да идем же!

Ведьмак, у которого еще сильнее, чем обычно, побелели щеки, нехотя побрел следом за спутницей. Они миновали толпу и остановились у очередной доски объявлений.

— Разыскивается Трисс Меригольд, — прочел ведьмак, и, убедившись, что никто не смотрит, сорвал бумагу и спрятал в карман. — Надеюсь, ее еще не нашли. Надо спешить.

И он быстрым шагом направился к неприметному закоулку, отгороженному деревянными воротами, увитыми ползучим растением. Уютный некогда дворик представлял собой жалкое зрелище: клумбы растоптаны, декоративные решетки выломаны и грудой брошены в угол, окна трехэтажного добротного дома выбиты, вывернуты рамы, словно сквозь них выбрасывали сундуки… сундуки, которые теперь лежали на земле, распахнувшись и выронив все содержимое. В грудах яркого тряпья и обломков мебели копошились двое мужчин.

— Чего надо? — один из них потянулся к кинжалу, завидев ведьмака.

— Проваливай отсюда, — посоветовал второй.

— Меня ваша добыча не интересует, — Геральт захотел решить вопрос мирным путем. — Мне нужна чародейка, которая здесь жила.

— Должно быть, залегла в какой-то норе, как и остальные, — предположил бородатый мародер, чей глаз украшал сизый синячище.

— Я бы ее поискал в Гнилой Роще, — предложил второй, покосившись с опаской на большую собаку. — Гнездо отбросов и страшилищ. Порядочного человека там не сыщешь. Говорят, там нищие и всякие чудные ошиваются.

— Тебе там самое место, — проскрипел второй, обращаясь к ведьмаку.

Геральт сделал вид, что не услышал. Эрика молча позавидовала его сдержанности.

— Говорят, туда можно пройти по каналам, которые выходят где-то за городом. А где именно — мало кто знает, — мародер развел руками.

— Ну или нищих поспрашивай, или вора выследи, — предложил побитый.

— И ты поосторожней, — напутствовал первый, проникшийся странной симпатией к ведьмаку. — В рощу даже Менге не суется.

— Менге? — переспросил ведьмак.

— Кто меня звал? Чего хотел? — в ворота вошел тот самый лысый мордоворот, что полчаса назад собственноручно сжег на костре чародейку и допплера. — Увести это ворье.

— Но господин! — попытался возмутиться побитый, однако его никто не послушал: схватили под руки и вывели прочь.

— Ты знаешь, что нетопырь чует мотылька за милю? — присев на поломанный сундук, спросил Менге у ведьмака, проведя пальцами по жиденьким усикам.

— В фауне не силен, — буркнул Геральт.

— Как нетопырь чует мотылька, так и я чую чудовищ, — протянул охотник за чародейками. — В Новиграде не место таким, как ты. Один неверный шаг — и ты пожалеешь. И тебя отправят на дознание, как каждого магического выродка, что осмелился марать наш город. До встречи.

С этими словами Калеб Менге развернулся и поистине королевской походкой направился к воротам.