Пока не погаснут звезды (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 99

Не было Чеза, не было страшного дома. Время вновь ускорило бег, возвращая обратно минувшие с тех пор тринадцать лет. Я осознала, кто удерживает меня, пытаясь докричаться.

- Да что происходит? – нервно-подрагивающим голосом спросил Брато, как только я обвисла в его руках. – У тебя была истерика. Сидела спокойно, и вдруг заорала…

- Всё… в порядке, - тяжело сглотнув, ответила я и попросила: - Отпусти.

Егор, продолжая поддерживать меня, поддел ногой перевернутый стул, ставя его на прежнее место, усадил меня и сам присел на корточки, вглядываясь в глаза. В это мгновение я порадовалась, что он седой. Темный цвет волос я бы сейчас не вынесла. Чез так же сидел передо мной, вглядываясь в заплаканное лицо… Но ублюдка нет в живых уже больше десяти лет, его казнил мой отец, когда пробился ко мне с группой сослуживцев, которых успел выдернуть во время моих поисков.

- Что случилось? Опять имплант? – уже более спокойно спросил наемник.

- Да, - соврала я, вытирая подрагивающей рукой пот, обильно выступивший на лбу.

- Почему? Я же всё сделал, чтобы у тебя не было стрессов, - это было произнесено, скорей, как размышление, чем вопрос, обращенный ко мне.

- От воспоминаний защитить невозможно, - криво усмехнулась я.

Проницательный взгляд впился мне в лицо.

- Что это за воспоминания? – спросил Брато. – Что с тобой произошло такого, что ты заходишься в крике?

Я открыла рот, собираясь ответить, что эти воспоминания подарил мне он, но вместо этого снова усмехнулась и буркнула:

- Вспомнила вкус строннских червяков. До крика захотелось повторить. Мясо, знаешь, такое нежное…

- Хватит врать, - сухо прервал меня Егор. – Почему закрываешься? Почему не хочешь рассказать?

Я насмешливо изломила бровь:

- А кто ты мне? Муж, брат, отец, двоюродный дядя? С какой стати я должна перед тобой открываться? Что ты сделал для меня такого, чтобы я доверяла тебе?

- К черту! – Брато поднялся на ноги. – Не хочешь рассказывать, держи в себе, если тебе так легче. Только почему-то я могу плюнуть на твое предательство…

- Твою мать, Брато! – я вскочила со стула и подступила к нему, ударив кулаком в плечо. – То, что ты участвовал в подпольных гонках, следствие и без меня знало прекрасно! И не в том состоянии, в котором я тогда оказалась, мне было думать, как прикрыть твой зад! Да, я подтвердила, что ты покидал академию вне увольнительных! Да, я подтвердила, что ты был пилотом аэрокарта, и то, что работал на Хмурого! Да, я кивала на все эти вопросы. В чем ты меня обвиняешь, что мои показания стали кирпичиком в фундаменте твоей тюрьмы? Хорошо, обвиняй. Ты бедный и несчастный, я зажравшаяся тварь, которая приятно и весело провела время взаперти у Хмурого и его… милых парней, пока ты зарабатывал себе деньги на будущее…

Я вновь и вновь била его кулаком в плечо, выплескивая горечь воспоминаний. Брато чуть отклонялся с каждым новым ударом, слушал мои выкрики, но на последних словах перехватил мою руку.

- О чем ты говоришь, папина дочка? – изумленно переспросил он. – Какие гонки? Какая академия? Если бы это было так, я бы еще смог понять. Могла обидеться на то, что я отказался от тебя, не понять, почему я это сделал. Ты тогда была слишком наивна и впечатлительна. Но даже из-за этой обиды наговорить то, что…

- Ястреб.

Мы одновременно обернулись на голос. В проеме открытого люка стоял Иван. Он недолго изучал нас с Егором внимательным взглядом умных глаз, после кивнул мне и обратился к командиру:

- Ястреб, время. Нас уже ждут.

- Чтоб вас, - выругался Брато и стремительно отвернулся, запуская пальцы себе в волосы.

- Ястреб.

- Сейчас, - глухо ответил Егор, всё еще не спеша покинуть мое временное пристанище.

Я скользнула взглядом по обрезанным прядям, провела ладонью по голове, нащупывая новую длину волос, она едва достигала плеч. После усмехнулась и обратилась к бывшему:

- Птенчик, ты долго будешь изображать дерево? Я уже хочу убраться отсюда. Сдай меня, наконец, своему нанимателю.

- Мы не поговорили, - отозвался он, не оборачиваясь.

- А кто тебе сказал, что я хочу с тобой разговаривать?

- Время, Ястреб. Лиса права, нужно уже закончить с этим делом и свалить отсюда, - к Ивану присоединился Дэв. – Мы в этой игре лишь пешки, и наша партия закончена. Пусть ферзь сам разбирается со своими проблемами. Мне, лично, дорог свой собственный зад.

- Как мы похожи, мальчики, - усмехнулась я и первой направилась прочь из каюты.

- Ильса!

Я обернулась. На щеках Егора играл лихорадочный румянец, глаза казались шальными, и мне вдруг подумалось, что так он выглядел всегда, когда в голове курсанта Брато появлялась новая идея.

- МЫ приняли решение, - Дэв надавил на «мы», напоминая, что голосовала вся группа.

- Ястреб, не знаю, что ты задумал, но будущий геморрой никуда не делся, - заметил Иван. – Скоро у нас будет висеть на хвосте еще и наниматель. Не понимаю твоих колебаний. В любом случае, мы не сможем долго поддерживать имплант Лисы в спокойном состоянии, ей нужна более квалифицированная помощь, чем наша.

- Она орала так, что весь Сорг слышал, - согласно кивнул Дэв. – Как бы мы не поддерживали ровную атмосферу, и сколько бы не держали Ярого в изоляции, ей это не помогло.

- Где Терри? – вопрос Брато был нелогичен.

- Он ушел за транспортником, - усмехнулся недавний официант.

- Черт, - выругался Ястреб.

- Командир, мы всё еще с тобой, - негромко проговорил Иван. – Если ты хочешь пустить нас в расход…

- Не хочу, - рублено произнес Егор. Он перевел взгляд на меня, с минуту смотрел, играя желваками, затем шумно выдохнул и зло отчеканил: - К черту всё. Выходим.

Я усмехнулась и продолжила движение на выход. Ничего. Разберусь. Надо будет, воспользуюсь всем своим арсеналом чар. Этот наниматель будет у моих ног верным псом лежать, главное, разобраться, что он из себя представляет. Романовы из любой задницы выберутся, правда, папа? К черту! Я дочь своего отца, с его упрямым характером. Справлюсь.

Справлюсь… Если поганый МП не взорвет мою голову раньше. Если не отупею, если не загнусь от нового приступа, если… Чувство безысходности навалилось на меня тяжким грузом. Желание умереть прямо сейчас оказалось почти нестерпимым. Сколько можно трепыхаться? Сколько можно цепляться за жизнь? Сколько можно собирать себя заново? Кто я? Птица Феникс, чтобы раз за разом возрождаться из пепла? Устала…

Устала от беготни, от кратковременных связей, не несущих в себе ничего, кроме периодического удовлетворения похоти. Устала изображать стерву. Устала быть сукой, которую ненавидят все, кто встретится на пути. Устала защищаться. Устала просчитывать ходы и возможности выкарабкаться. Устала от одиночества. Просто дико устала жить в своем панцире, уверяя себя, что это то, что мне надо. Надоело.

Выдохнув, я забралась в транспортник. Терри занял место водителя, Брато расположился рядом с ним. Я, Иван и Дэв и сидели в салоне. Последним вышел из корабля Ярый. Решили взять с собой? Это чтобы точно не передумать? Я ощетинилась, готовая встретить злой взгляд, новую порцию обвинений, но наемник забрался в салон, хмуро взглянул на меня и неожиданно буркнул:

- Извини.

- Чего? – опешила я.

Ответа не последовало. Я даже прочистила пальцем ухом, усомнившись в том, что поняла верно.

- Извини, - повторил Ярый, не глядя на меня. – Я был не в себе.

- Э-э, - протянула я. – Ну, ладно.

На этом короткий разговор закончился. За всю дорогу никто не произнес ни слова. Иван сидел, прикрыв глаза. Дэв смотрел в окошко, Ярый любовался собственными руками, ни разу не подняв глаз. Егор сидел ко мне спиной, и его лица я не видела, как не видела лица Терри. Моя недавняя апатия схлынула, оставляя после себя слабый отзвук в виде головной боли, но в этот раз терпеть было легко. Лишь бы на месте не усугубилось. Достав из кармана бутылочку с таблетками, я сунула одну из них под язык.

- Болит? – тут же послышался вопрос Брато.