Харли Квинн. Безумная любовь - Дини Пол - Страница 51

Если хорошенько пораскинуть мозгами, весь Готэм – самая большая в мире секта, где несчастные, с промытыми мозгами, обожествляли Бэтмена и ненавидели всех, кого ненавидел он. Любого, кто думал иначе, объявляли преступником или сумасшедшим, сажали в тюрьму или в «Аркхем», пока Бэтмен порхал по городу, нарядившись в маскарадный костюм и наслаждаясь вниманием к собственной персоне.

Харли сидела под дверью до тех пор, пока все внутри не стихло. После чего подняла обломок цементной плиты: запасной ключ был на месте. Тихонько поднявшись по лестнице, она увидела Джокера, заснувшего за столом, уронив голову на руки.

«Бедный мой, сладкий», – подумала она.

Он шевельнулся, пробормотал во сне «Бэтмен!» и опять умолк.

Харли покачала головой. Безумие оказалось не просто заразным. Безумие обладало свойством накапливать критическую массу. Нужно было покончить с Бэтменом, пока он не вывел Джокера из себя настолько, что тот уже не вернется обратно.

Она принялась собирать раскиданные по полу листы бумаги, подняла план «Смерти от Тысячи Улыбок». Название ей нравилось, оно звучало многозначительно, словно что-то из древней истории, ритуал, придуманный неким античным убийцей...

Уже сворачивая лист, она вдруг сообразила, что держит план вверх ногами.

– Это доставили час назад, – комиссар Гордон показал Бэтмену маленькую коробочку, обернутую черно-красной подарочной бумагой.

– Адресовано вам, – добавил Харви Буллок.

Бэтмен осторожно взял посылку. Перчатки защищали его руки от любых едких субстанций, но, если в коробке содержался ядовитый газ, стоявшие рядом с ним полицейские могли пострадать. Буллок, сложенный как танк, наверняка скоро бы оправился. Двигался он медленно, но постоять за себя умел. Гордона никто не назвал бы слабаком, однако и лет комиссару накапало немало. К тому же, всего несколько дней назад Джокер уже пытался его убить.

К слову, это далеко не первая попытка убить Гордона из-за его дружбы с Бэтменом. Человек менее мужественный уже давно бы подал в отставку и покинул город, никому не сообщив нового адреса. Джим Гордон не собирался пасовать перед кем бы то ни было, будь это маньяк вроде Джокера или новый мэр, пытающийся расставить своих прихвостней на все ключевые позиции, или же члены богатейших семей Готэма, привыкшие покупать все, что им приглянулось.

Последний случай привел лишь к тому, что Джим Гордон решил пореже наведываться к зубному. Впрочем, он и так подыскивал предлог избегать посещений дантиста.

Бэтмен развернул посылку и обнаружил DVD в простом белом конверте.

– Похоже, у нас сегодня киносеанс, – отрезал он. – Кто-нибудь запасся попкорном?

Харви Буллок заворчал, включая телевизор и DVD- проигрыватель.

– Вот зачем ты помянул попкорн? Теперь я ни о чем другом думать не смогу.

Бэтмен подавил улыбку: еда была слабым местом Буллока.

На экране появилась Харли Квинн в костюме и гриме Арлекина. Ее личико излучало недовольство.

– Надеюсь, Бэтмен получит мое послание до того, как станет поздно.

Говорила она своим нормальным голосом, ни малейшего следа кривлянья или бруклинского акцента. Бэтмен и Гордон переглянулись.

– Знаю, вы мне не поверите, – продолжала Харли, – но я клянусь, это не шутка. Мистер Джей совсем съехал с катушек, я говорю совершенно серьёзно, – она вздохнула и наклонилась к камере. – После того, как вы помешали ему убить комиссара полиции, он поклялся отомстить, причем, не только вам, а всему городу. Пообещал убить всех до единого! Я видела его план. Там бомбы с ядовитым и нервнопаралитическим газом! Это ужас! Завтра в час-пик Готэм превратится в город ухмыляющихся призраков.

– Думаете, она это всерьез? – Буллок остановил запись.

– Давайте досмотрим до конца, – пожал плечами Гордон.

Трое мужчин шокировано застыли, когда Харли стянула с головы шапку с колокольчиками, встряхнула волосами и стерла грим с лица. Разумеется, они знали, кто скрывался за маской. Тем не менее, эффект был ошеломляющий. В последний раз супергерой видел ее без белого грима в Аркхеме: она стояла на коленях, держа в объятиях Джокера, и смотрела на него с такой безумной, убийственной яростью, что больше походила на пациентку клиники, нежели на врача.

После того, как Харлин вызволила Джокера из лечебницы, Бэтмен поговорил с Джоан Лиланд. Сначала она не торопилась ему открыться, видимо, из смущения: скандал тогда вышел изрядный. Она, безусловно, слетела бы с поста главврача «Аркхема», если бы совет директоров нашел желающего занять ее место.

Когда Лиланд все же разговорилась, Бэтмен понял, что та потрясена не меньше остальных и не понимает, как умная, молодая женщина с блестящим будущим сумела бросить все ради сумасшедшего убийцы-психопата. Доктор не исключала параноидальную шизофрению. Обычно у женщин данное заболевание развивается в более раннем возрасте, объяснила она, но Харлин еще укладывалась во временные рамки. В некоторых случаях заболевание протекало настолько медленно, что никто не замечал признаков патологии, особенно в таком месте, как «Аркхем». Поведение, ненормальное для обычных людей, здесь являлось порядком вещей. Контакт с Джокером мог усилить любое не диагностированное заболевание, а постоянный контакт – способствовать психотическому расстройству даже у здорового человека.

На некоторых Джокер оказывал очень сильное влияние.

Похоже, «эффект Джокера» прошел и как раз вовремя.

– Я, наконец, осознала, что все это больше не смешно, – продолжала Харлин Квинзель дрожащим голосом. – Точнее, никогда и не было смешным. Мне кажется, на время я застряла в ином измерении, где все искажено и потеряло очертания. Но затем я очнулась и теперь вижу, как дела обстоят в действительности. Я знаю, что он принесет много вреда и убьет десятки людей. Если ты, Бэтмен, его не остановишь.

Она замолчала и на секунду закрыла глаза. Потом глубоко вздохнула и посмотрела прямо в камеру:

– Я помогу тебе поймать его, но хочу, чтобы ты пообещал меня защитить. Если ты на самом деле хочешь спасти город, приходи сегодня в порт, к шестнадцатому пирсу. Один. В полночь. Я сообщу подробности плана и точное время, укажу место, где находится оружие. Но говорить буду только с тобой, ведь лишь тебе под силу его остановить. Если же нет... – она покачала головой. – Лучше об этом не думать.

Экран погас. Все трое надолго замолчали.

– Слышал, Джим? – очнулся, наконец, Бэтмен. – Я должен идти один. Она испугается, если увидит кого-то еще. Все это время она находилась под контролем Джокера. Ей удалось каким-то образом освободиться. Хотя это очень хрупкая свобода. Заметив полицейских, она может погрузиться в прежнее состояние.

– Я вообще не понимаю, с чего она внезапно освободилась от его влияния, – заявил Харви Буллок. – На вид она такая забитая, что вряд ли способна поспорить даже о том, что приготовить на обед.

– Внешность обманчива, Харви, – возразил Бэтмен. – Возможно, грандиозный план массового убийства так ее потряс, что стал именно тем толчком, который помог ей вернуться на нашу планету. С ней нужно обращаться мягко и бережно, как с человеком, сбежавшим из какой-нибудь секты. Если мы ее спугнем, она опять слетит с катушек.

– По крайней мере, воткни в ухо передатчик, чтобы быть на связи, – посоветовал Гордон.

– Хорошо, – кивнул Бэтмен. – А вы постарайтесь, чтобы она вас не заметила.

28

За десять минут до полуночи Бэтмен стоял на крыше главного здания Готэмского порта.

– Джим, – он подавил желание прикоснуться к передатчику в ухе.

– Мы тебя слышим, – голос Гордона звучал напряженно.

– Я тут с пол-одиннадцатого, все осмотрел, никаких ловушек или засады не обнаружил. Все чисто.

– Она еще не появлялась?

– Помяни черта, как говорится, – ответил Бэтмен, увидев тоненькую фигуру, вышедшую из тьмы и застывшую в круге света посередине пирса.