Темные желания (СИ) - Савицкая Анастасия Олеговна - Страница 45

— У меня никогда не будет другой, — сказал Майкл, уткнувшись в мою шею. — Никого, кроме тебя.

Тело Майкла содрогнулось, и все его мышцы напряглись. Я обхватила ногами его бедра, стараясь еще глубже вобрать его в себя. Хотела, чтобы он остался там навечно. Открыв глаза, я увидела, что взгляд Майкла был затуманен. Я провела пальцами по его лицу и улыбнулась.

— Кажется, я только что поняла, что ты мне нужен.

— Лишь из-за секса? — засмеялся Майкл.

— Только из за него, — притянула я снова его к себе для поцелуя.

— Ты местами такая сумасшедшая, но, кажется, я долбаный фанат этих мест.

Майкл покинул мое тело и лег рядом, сплетая наши пальцы. Я раскинула ноги, словно у меня не хватало сил свести их вместе. Мне кажется, что я всегда встречала бы Майкла с улыбкой на лице, будь даже больна или истощена. Он не знал о моем сердце наверняка, и мне нравилось это. Я не хотела, чтобы он думал, что я слаба или, еще хуже, начал жалеть. Этот человек хотел меня снова и снова. Прямо сейчас. И завтра. И всегда. Но теперь все было по-другому. Теперь были чувства, и мы оба испытывали их. Во мне бушевал такой дикий голод, словно я не видела его месяцами.

— Сумасшедшие обычно очень умные люди, ты знал? — спросила я с улыбкой. — Поэтому они и скрывают свой диагноз.

Я повернула голову к Майклу, и он не отводил свой взгляд. Впервые в жизни он смотрел так на меня. Словно не сквозь очки или пелену, а лишь на меня без каких либо полутонов. Я почти на мгновение перестала дышать, всматриваясь в его глаза, и заметила в синем омуте переливающие серебристые радужки, обращенные на меня. Настоящих глаз будто не было, только эти серебристые точки, и в них чувствовалась теплота.

— Знаешь, Эс, — поцеловал он мою ладонь. — Иногда встречаешь человека, и понимаешь — мой.

— Да, — закатила я глаза наигранно. — Рабство, конечно, клевая штука.

— Ты все шутишь.

— А ты все настолько серьезно воспринимаешь жизнь.

— А что серьезно воспринимаешь ты?

— Воду.

— Что?

— Воду, — чуть усмехнулась я. — Вода является важнейшим элементом в жизни человека. Потому что без воды не получится приготовить кофе. А кофе — это важно.

«Нет лучшего приворотного зелья, чем обычный кофе, сваренный собственноручно. Когда мужчина его попробует, он уже никуда не денется». Софи Лорен.

Спустившись в кухню, я была счастливая. Мои волосы находились в беспорядке, и я собиралась принять ванную сразу после того, как выпью кофе. Долорес сидела и искала что-то в ноутбуке, и как только увидела меня, закрыла крышку, и я заметила нервную улыбку на ее губах.

— Доброе утро, — поцеловала я ее в лоб. — Как дела?

— Доброе оно только у тебя.

— Знаешь, — включила я кофеварку. — Ты безумная, но хорошая.

— Я ретроградный оптимист.

— Пила кофе? — тихо засмеялась я.

— Да.

— Ты одна?

— Конечно, — усмехнулась Долорес. — Кому я нужна безработная?

— Всмысле?

— Я уволилась. Не могу делать что-то в то время, когда мои мысли постоянно о Джейсе. И еще сегодня вечером я встречаюсь с ним.

— Это что, камеди клаб на выезде?

— Нет, я серьезно.

— Ты не пойдешь к нему.

— Пойду, — видела я внезапную нервозность. — Ты не моя мамочка.

— Долорес, ты знаешь, что если я захочу запереть тебя, то сделаю это.

— Ладно, — сделала девушка несколько вдохов, подойдя ко мне. — Что, если ты пойдешь со мной и будешь неподалеку. Может быть, я что-то узнаю и докажу тебе, что он не плохой.

— Долорес…

— Ради меня, — перебила она тихо. — Пожалуйста. Сделай это ради меня.

— Ладно, — вздохнула я, и она сжала меня в объятьях. — Только я буду рядом. И любой его закидон я…

— Да, — снова перебила она меня. — Любой его закидон ты будешь пресекать.

«Очарование — это невидимая часть красоты, без которой никто не может выглядеть по-настоящему красивым». Софи Лорен.

Прежде чем поехать, я нашла Адама и рассказала ему, на встречу с кем я еду. Он не отреагировал хорошо, но и запретить мне не мог.

— Он был взволнован каждый раз, когда ты встречалась с ним?

— Даже не шелохнулся, — ответила я.

— Он знает, где мы живем, и что ты будешь там рядом с Долорес?

— Ты что думаешь, что я ему об этом рассказывала за чашкой чая?

— Ты собираешься его допрашивать?

— Нет, но я буду следить за ним. Если я начну это делать сразу, то он почувствует себя главным, так что я подожду информацию, и это будет мой допрос.

Долорес привезла меня на какой-то заброшенный склад. Пока мы ехали, кажется, ее руки побелели от боли и напряжения, с которым она держала руль, но я так и не смогла себя пересилить и поддержать ее. Я была зла и раздражена. И еще я не знала, могу ли доверять ей. Долорес была тем человеком, который пожертвует нами ради Джейса. И, возможно, с какой-то точки зрения это и правильно, и я даже ее могла понять на долю секунды, но это все равно не могло заставить меня хоть на мгновение расслабиться.

Мы вышли из машины, и я достала из кобуры пистолет. Долорес взглянула на меня осуждающе, но я лишь пожала плечами, давая понять, что мне плевать. Я сюда приехала именно за этим. И оказалась тут из-за большой любви к человеку, который, по-большому счету, большинство времени со мной толком и говорить не хочет. Я не увидела еще Джейса, но уже почувствовала его. После, повернувшись, я видела, как он приближался к нам с полной уверенностью того, что все под контролем, и ему ничего не угрожает. Он был одет в черные шорты, и я поймала себя на мысли, что они отражали цвет его глаз. Татуированные узоры на шее и руках словно светились от фар, и он потерялся где-то в своих мыслях.

Я видела, как Долорес хотела кричать, но лишь молча стояла, пока слезы стекали по ее лицу. Но также я видела, как отчаянье сменилось на злость и даже презрение.

— Ты пропустил наш развод, придурок, — ударила она ему пощечину, как только он подошел. — Ты как всегда праздновал его в баре?

— Долорес… — я видела, что он почти задыхался от необходимости обнять ее, но она оттолкнула его, что, не буду врать, меня позабавило.

— И как прошел развод? — спросила я.

— Первый муж всегда комом.

— Да, — наиграно рассмеялась я. — Люди всегда разводятся, потому что поженились.

— Помнишь, ты говорила, что я не могу быть идиотом? — спросил Джейс.

— Все хоть раз в жизни ошибаются.

В ее голосе было столько разочарования, что он этого просто не выдержал. Джейс схватил ее и прижал к себе крохотное тельце Долорес. Это как сидеть на Бруклинстком мосту в четыре часа утра по причине того, что твоя сумочка слишком розовая, и мужчина, который приезжает за тобой и увозит домой, думает: «Да, эта долбанутая моя, но я все равно ее люблю, хоть и придется купить сумочку оттенка чуть светлее».

— Ты думал обо мне? — спросила она голосом, полным скорби.

— По сто раз в минуту, родная, — взглянул он на меня. — Каждое чертово мгновение, что бы я не говорил. Ты всегда для меня была миром.

— Ты не понимаешь, — вглядывалась она в его лицо. — Увидеть тебя — это как снова начать дышать. Пусть это звучит, как самая дурацкая вещь на свете, но, когда я узнала, что ты жив, во всем остальном не было больше смысла. И я так рада, что ты вернулся.

Долорес сама не была уверена во что себя втягивает. Она жила лишь сердцем, и я не могла понять этого, если говорить честно. У них словно не было этапа «притирки». Люди обычно раздражают друг друга, чувства пропадают, как у меня порой с Майклом. Мне его становится много, даже если на самом деле он ограничено мало участвует в моей жизни. И пропади он на столько лет, я бы забыла о нем. Я могу любить только того, кто рядом со мной. И единственное исключение — мой ребенок.

— Я не могу сейчас вернуться, — провел он рукой по ее щеке. — Я кое-что покажу тебе…

— Если ты сделаешь хоть одно резкое движение, — перебила я его, — я убью тебя, и ты даже глазом не моргнешь.

— Успокойся, Робин Гуд, — засмеялся он. — Ты не настолько страшна в глазах других, как думаешь.