Попаданец от них к нам (СИ) - "Setroi" - Страница 95

Через минуту мы уже оказались перед каким-то каменным гробом, от которого неслабо несло истинным светом. Стоило нам появиться, как из гроба поднялся дух, видимый даже обычным зрением — настолько он сильный.

— Не могли бы вы нас провести к кардиналу Эрколе? — обратился я к нему.

— Польский? Со смерти не слышал этот язык, — произнёс на ломаном польском дух какого-то священника.

— Немецкий? Французский? Русский?

— Немецкий. Я когда-то родился в Гамбурге, — с акцентом заговорил дух. — Да, я вас проведу к кардиналу. Он такой скучный, вы просто не представляете. С ним не о чем поговорить, вокруг него никто не сплетничает, мои истории слушать не хочет. Тот ещё неприятный тип, — начал жаловаться дух.

— А кем вы были при жизни? — спросила Ри у духа. Тот только сейчас её заметил и рывком приблизился к лицу вампирши.

— Вампир в центре собора святого Петра? Вот это событие! Надо будет остальным рассказать обязательно. Дух местности был, оборотни были, а теперь и вампиры побывали. Хм, а ты ведь не человек, — произнёс он и начал меня внимательно осматривать. — Не знаю такого. Это ещё лучше — неведомый нелюдь! — развеселился дух, а я понял, что зря решил у него спросить дорогу. — О, этого нам на пару десятилетий хватит. Помню, как в епископе распознали оборотня. Во скандал был!

Следующие полчаса нам пришлось слушать рассказы духа по дороге к кардиналу. Тот вспоминал разные интересные, по его мнению, события из своей жизни, но интересны они были лишь ему. Уже и Генриетта пожалела о своём вопросе. Мужик при жизни был святым. Он мог исцелять любые болезни, что и делал постоянно. Но во время эпидемии чумы не рассчитал свои силы и умер от истощения. Его останки перевезли в собор Святого Петра только спустя два века, так как даже останки обладали целительным эффектом. Но, в конце концов, все вокруг не выдерживали говорливого духа и его в итоге отправили в Ватикан, считая, что тут уже разберутся, что с ним делать. Но отправить в Рай никто его так и не смог.

Дух святого очень силён. Он сам решал, что делать. Он вполне мог взаимодействовать с физическими предметами. Ещё похвастался написанной книгой, которая описывает его жизнь. Написал он её уже после смерти.

— И вот говорю я ему: «Я лечу всех, и не буду делать исключений», — дух рассказывал свои истории в лицах, но тут его прервали.

— Святой отец, хватит над нами издеваться, — произнёс запыхавшийся солдат в смешной форме. — У нас вторжение, а отклики получаем из разных частей собора.

— Я первый раз за несколько десятилетий нашёл благодарных слушателей, а ты всё портишь. Надо будет рассказать Альбе, где ты проводишь вечера по пятницам.

— Помилуйте Бога, — испугался солдат. — Не стоит вспоминать ошибки.

— Хорошо, — довольно произнёс дух. Ему нравилось то, как к нему относились. — Раз ты тут, то бери их и веди к кардиналу. А вы, если будет свободная минутка, приходите ко мне. У меня ещё много историй, и все они интересные.

— Обязательно, — пообещал я, не собираясь этого делать.

Через пять минут нас привели к двери, которую мы проходили уже раз десять. Как оказалось, дух нас специально водил кругами, чтобы рассказывать свои истории. Солдат просканировал нас какими-то артефактами, после чего нахмурился, особенно после того как проверил Ри — он даже после этого сам зашёл внутрь, но уже через пару минут вышел оттуда ещё более хмурый, сказав следовать за ним. Мы прошли через дверь, которая с внутренней стороны оказалась весьма магически укреплённой. Руны я не опознал, но защита основательная.

— Рад вас видеть, Дитя Ночи, — обратился мужчина в небольшом кабинете к Ри, а потом ко мне: — И вас, Дитя Тьмы и Света.

Глава 20.

Кардинал Эрколе оказался приятным собеседником. Первые минут десять и я, и Ри были несколько скованы, но своими движениями, своим тембром голоса и стилем общения мы быстро забыли о том, что перед нами сидит высокопоставленный представитель церкви, что именно он в текущее время руководит католической церковью, по мнению, очень влиятельных и сильных существ. Временами я вспоминал, кто сидит перед нами, и начинал усиленно проверять ментальную защиту, но никаких следов проникновения не замечал. Эрколе лишь снисходительно в эти моменты посматривал на меня, явно понимая, что я делал.

Уже через четверть часа, если не концентрироваться на его статусе, казалось, что общаешься с хорошим знакомым, с которым давно не виделись. Теперь становилось понятным, почему он считался главным дипломатом церкви: такой человек может наладить диалог с кем угодно. Мне кажется, он смог бы найти общий язык даже с обитателями мира Н’кай. Но проверять это всё же не стоит, а то вдруг и на самом деле найдёт общий язык с ними. А мне лично те жабы очень не нравились. Среди выживших противников в бою было три сейлиша. Сейчас эти архимаги Н’кай уложены в специальные гробы и питают своей магией укрепления нескольких замков европейских магических сообществ. Каин и Лилит вытащили всё возможное из их голов и превратили в живые овощи. У них в разуме ничего не было, кроме желания жить, и этого желания хватало для поддержания жизни в их телах.

Но вернёмся к кардиналу Эрколе. Это действительно великий человек, как бы мне этого не хотелось признавать. Он, оказывается, давно знал о возможных прорывах из других миров. Из его рассказа нам удалось узнать, что несколько веков назад тут, в Папской области, родился мальчик. Едва он научился говорить, как стал выдавать пророчество одно за другим, причём пророчества были настолько точными, что его сразу сдали инквизиции. Прожил предсказатель недолго и в возрасте пятнадцати лет просто умер во сне в своей келье. Об этом он, кстати, предупреждал монахов в монастыре, и те всю ночь провели в келье, но, несмотря на попытки спасти его, он умер ровно в то время, о котором говорил. Самое забавное в том, что потом нашли у него под подушкой толстую книгу, исписанную мальчиком мелким шрифтом. И вот в той книге содержались предсказания на века вперёд. Одно предсказание на одну неделю, в нём описывался лишь какая-то ситуация, но описывалась подробно. Последнее предсказание описывало нашу битву с аватарой Тсатхоггуа. Меня очень сильно впечатлило описание этой битвы, причём оно шло от моей точки зрения. Тут и мои мысли, и мои переживания в тот момент. Благодаря этому предсказанию ещё за несколько дней до битвы представители Ватикана связались с османами. Те, полагаясь на авторитет кардинала, согласились согнать население с предполагаемого места боя. В целом в предсказаниях ничего глобального не было, лишь вот это последнее предсказание о битве с аватарой тёмного Бога. А так, это описания жизни различных людей. В книге было и предсказание о встрече кардинала с серафимом. Предсказание описано со стороны серафима и ознакомился с ним будущий кардинал ещё за несколько лет до самой встречи в библиотеке, в которой он работал. Церковь не разглашала всему миру новость о том, что они обладают настоящей книгой предсказаний и использовала её для своей пользы. Вот только была одна проблема: последние пятнадцать лет книга описывала моменты жизни обычных людей, и это мало что могло дать церкви. Помимо битвы с аватарой я упоминался в книге ещё один раз. Момент моей встречи со старостой Радинок со стороны Семёна. Тут меня Эрколе похвалил за то, что я не убил старосту, хоть и был в своём праве, ведь он первый стрелял в меня.

— Хорошо, вы знали о моём появлении, вы знали о битве с аватарой тёмного Бога. Но теперь-то я для чего нужен? Вы сами сказали, что битва была последним предсказанием, — произнёс я после почти двухчасовой беседы. Я бы с удовольствием продолжил её, так как кардинал располагал к себе, но нужно переходить к теме встречи.

— Верно, предсказаний нет, но есть проблема, нависшая над всем миром, — сказал Эрколе. — Я знаю, что вы собираете команду для противостояния тварям преисподней.