Ведьма по распределению - Малиновская Елена Михайловна - Страница 27

— Молодец, — сказал Эвотт. Правда, в его голосе слышался сарказм, а не восхищение. — Полагаю, это все, что ты знаешь о Франциске?

Я неохотно кивнула.

— Так вот, моя милая драгоценная Оливия, — продолжал все с теми же насмешливыми интонациями дракон, — ты, безусловно, права. Именно из-за неразделенной любви к Эвории Франциск решил объявить войну всем магам. И первой жертвой пала как раз девушка, посмевшая отвергнуть его притязания. Несчастную сожгли заживо, когда ее супруг, Тиарг Нор, был в отъезде. Ситуацию осложняло то обстоятельство, что она была беременной. Узнав об этом, Тиарг поклялся мстить. И согласно легенде заключил договор с самим двурогим богом, который дал ему власть над реальностью.

— Ты хочешь сказать, что Дэниель — демон? — не выдержав, перебила я его поучительную лекцию. — Быть того не может!

— Преподавателей своих ты тоже обрываешь? — осведомился Эвотт, недовольно дернув хвостом. — Потерпи. После заключения сделки Тиарг обзавелся татуировкой. Только означала она «взываю к бездне». И основал тот самый орден, о котором ты упомянула. В отличие от него, остальные члены не были связаны клятвой с двурогим богом. Но Тиарг обладал такой мощью, что даровал им способность изменять действительность, передав часть своей демонической составляющей. После этого участь Франциска была предрешена. Нет, его не убили. Он сошел с ума. В один миг окружающий его мир превратился в кошмар. Ему постоянно чудилось, будто он горит заживо. Кричать от боли он переставал лишь тогда, когда терял сознание. Естественно, его признали безумным. И мучиться несчастному предстояло многие десятилетия. Никто, ни один целитель, не сумел даже на краткий миг облегчить страдания бедолаги. Тем временем на престол взошел младший брат Франциска, который по вполне понятным причинам предпочел как можно скорее заключить мир с магами. К слову, Тиарг, к удивлению многих, отказался быть верховным магом, хотя, по сути, это означало бы, что именно он стал бы негласным правителем Герстана. Но вместо этого Тиарг навсегда удалился от дел. По слухам — до конца своих дней он не переставал горевать об Эвории и своем нерожденном ребенке. Ну а орден, созданный им, остался существовать. В него принимали лишь самых могущественных магов, которые унаследовали способность изменять реальность. Как любые разумные люди, они понимали, что лучше не привлекать к себе излишнего внимания. Это чревато проблемами. Ненужными и отнимающими много времени и сил. И орден ушел в тень. Однако доподлинно известно, что все члены его носили татуировку «жить — чтобы побеждать».

После чего внимательно посмотрел на меня, словно желая проверить, все ли я усвоила.

Я сосредоточенно хмурила лоб, обдумывая слова дракона. Если честно, я не верила Эвотту. Слишком все это неправдоподобно. И это еще мягко сказано.

— Если этот орден тайный, зачем его члены делают себе татуировку? — наконец, задала я резонный вопрос. — Тебе не кажется, что это как-то глупо? Ведь любой, кто ее увидит, сразу же поймет, что к чему. А кто-нибудь обязательно увидит! У того же Дэниеля любовниц, насколько я понимаю, было с избытком. Право слово, не спал ведь он с ними в одежде!

— Милая моя Оливия, — покровительственным тоном начал Эвотт, — ты забываешь, что в орден принимали лишь магов, обладающих великой властью над действительностью. И для таких людей проще простого сделать так, чтобы никто не замечал татуировку, даже глядя на нее в упор. Это же элементарные чары иллюзий! Замкни их на энергетический контур — и дело с концом. Даже возобновлять заклятие не потребуется.

— Но я ведь увидела татуировку, — возразила я. — Нестыковка получается.

— Увидела тогда, когда Дэниель был без сознания, — снисходительно пояснил Эвотт. — Он действительно вчера сильно выложился. Мне даже страшно представить, сколько сил он потратил на путь из Рочера сюда! Двести миль для обычного человека в обличье дракона! Оливия, это… это нечто, выходящее за грань человеческих возможностей. И лишь подтверждает мою теорию. У него не осталось ни крупицы энергии, и маскирующие чары исчезли.

Я открыла было рот, но так и замерла, ошарашенная неожиданной мыслью.

Демоны, а ведь Эвотт, скорее всего, прав! Я ведь видела Дэниеля обнаженным и вчера, когда разбудила его своим амулетом связи. У меня была прекрасная возможность в мельчайших деталях рассмотреть его тело. И никакой татуировки я тогда не заметила.

— Другими словами, ты хочешь сказать, что Дэниель — не просто куратор факультета иллюзий, — медленно протянула я. — А один из самых могущественных магов в мире. Тогда почему он такой… — запнулась, пытаясь подобрать подходящее слово. Затем осторожно сказала: — Ну, обычный, что ли.

— Можешь спросить у него, — вкрадчиво предложил Эвотт. — Что-то мне подсказывает, что его визит не заставит себя долго ждать.

— А все-таки почему ты назвал его не совсем человеком? — не унималась я. — Ты так и не сказал, демон ли он.

— Справедливости ради, демонами последователей Тиарга назвать тяжело. — Эвотт вздохнул. — Как я уже сказал, никто из них не заключал сделку с двурогим богом. Но Тиарг каждому из них дал частичку тьмы. Той стихии, которая как раз и изменяет наш мир. Свет незыблем и постоянен. А мрак — на редкость текучая субстанция. Именно под покровом темноты размываются границы привычного бытия.

— Одно понятно, что ничего не понятно, — пробурчала я, не удовлетворенная столь туманным объяснением.

— Извини. — Эвотт кашлянул дымом. — Я говорю тебе только то, что сам знаю. Но я никогда особенно не интересовался делами людей и уж тем более не вмешивался в них. До меня долетали слухи, не более. Просто у меня очень хорошая память.

— И что теперь делать? — тоскливо спросила я. — Как заставить Дэниеля отстать от меня?

Воцарилось молчание, как будто Эвотт счел мой вопрос риторическим. Оно длилось так долго, что я совсем было решила, что дракон задремал. К тому же его глаза опять потускнели. Однако внезапно он пошевелился и задумчиво подпер длинным хвостом свою огромную голову.

— Слушай, никогда бы не подумал, что предложу это тебе, но почему бы тебе не уступить ему? — проговорил дракон с немалой долей смущения.

— Что?! — От возмущения я чуть не сорвалась на крик. — Да ты с ума сошел!

— Понимаешь, чем больше ты упорствуешь — тем сильнее распаляешь охотничий азарт Дэниеля, — попытался объяснить свои слова Эвотт. — Он привык побеждать, о чем говорит его татуировка. Для него твое сопротивление — это своего рода вызов. И он не успокоится, пока не получит того, чего хочет.

— Значит, ему придется познать горечь поражения, — холодно сказала я. — Потому что я ни за что не соглашусь на его условия. И вообще, у него теперь Бретани есть. Зачем ему я?

— Потому что Бретани — не ты, — внезапно ответил мне сам Дэниель, неслышно выступив из тьмы в круг света, отбрасываемый магическим шаром.

Я чуть не взвизгнула от неожиданности. Как, ну как у него получилось так незаметно подкрасться? Я не слышала ни одного подозрительного звука! Да что там, у меня вообще создалось впечатление, будто фигура мужчины вдруг соткалась из тьмы.

На Дэниеле были та же рубашка и штаны, что он создал при помощи иллюзий в доме Верины. Любопытно, а что под этими маскировочными чарами? Неужели то разноцветное тряпье, которое притащила ему Верина?

Эвотт внезапно зафырчал, давясь от смеха и глядя на мага в упор. Забил хвостом, ненароком снеся парочку деревьев.

Что это с ним? Я удивленно захлопала ресницами, в упор рассматривая Дэниеля и не понимая, почему Эвотт вдруг так развеселился.

— Прости, — простонал дракон, с трудом успокаиваясь. — Но когда еще увидишь самого могущественного мага в мире в таком облике! Одна майка чего стоит!

— И ничего смешного, — пробурчал Дэниель. Страдальчески скривился. — Моя одежда в стирке. Я бы мог, конечно, высушить ее в один миг. Но предпочитаю сейчас экономить силы. Хочу побыстрее восстановиться. Иллюзии не так утомительны, как стихийная магия или тем более изменение реальности.