Борьба - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 34

В смысле, целые страны.

Волосы упали ей на щеку, и я заправил их за ухо. Затем сел, посмотрел на дверь и, осторожно отстранившись, поправил одеяло, которое медленно скатывалось на пол.

Пройдя через спальню, я открыл дверь и, как и ожидал, увидел в коридоре Бэзила. Он стоял между двумя статуями, сложив руки вместе. Только боги знали, как долго он там проторчал. Нужно купить ему сотовый или еще что-нибудь, чтобы ему было чем заняться.

— Как она, Кириос?

— Опять спит, — ответил я, прислоняясь к дверной раме. — Можешь принести какой-нибудь еды? Только ничего тяжелого. Она давно не ела. Когда она проснется, я хочу ее накормить. — И будь я проклят, если она снова откажется от еды. — Я принес бы сам, но не хочу оставлять ее. Сам я не голоден, так что принеси еду только для нее.

— Конечно. — Он шагнул вперед, явно обрадовавшись, что у него появилось занятие. — Я принесу немного риса и супа. Это должно подойти.

— Спасибо.

Бэзил широко улыбнулся, поклонился и ушел. Я еще немного постоял в коридоре, а затем вернулся в спальню и закрыл за собой дверь. Воздух как будто исчез из легких, как в тот раз, когда ее разбудил кошмар.

Джози проснулась.

Мало того, она сидела и прижимала одеяло к груди. Ее глаза были широко открыты, а на той щеке, где не было синяков, проступил слабый румянец. Ее взгляд блуждал по моему лицу, а затем упал на мою обнаженную грудь и живот. Румянец стал еще ярче. На этот раз ее пробуждение было совсем другим.

От облегчения у меня чуть не подкосились колени, и, делая шаг вперед, я фактически споткнулся.

— Ты проснулась, — сказал я, понимая, как это глупо звучит, потому что она на самом деле проснулась. И уже просыпалась раньше.

Она сглотнула.

— Я спала и думала, что это был сон.

Боги.

Это убивало меня снова и снова.

— Ты действительно здесь, Джози. Теперь ты в безопасности.

Глаза девушки на мгновение закрылись, и она крепче сжала одеяло. На ее лице вновь отразилась боль, а когда она открыла глаза, по ее щекам полились слезы. Я двинулся к ней, не задумываясь, и через какой-то миг сидел на краю кровати рядом с ней.

Джози дернулась и удивленно вскинула брови.

— Это было быстро.

Быстро — еще слабо сказано. Я вспомнил, что она не знает, кем я стал. У нас не было возможности поговорить об этом.

— Как ты себя чувствуешь?

Она на секунду заколебалась.

— Не знаю. — Ее взгляд переметнулся к занавешенным окнам. — Как долго я спала?

— Пару часов.

Она наморщила лоб.

— Ты же не уходил?

— Нет. — Я сделал глубокий вдох. — Знаю, что ты злишься. Хочешь, чтобы я…

— Я не злюсь на тебя, — сказала она так спокойно, что я сначала подумал, что у меня глюки. — То есть, я хочу, чтобы ты попытался найти Митчелла. Я этого так не оставлю. Я просто… — Она медленно покачала головой. — Просто не злюсь.

Я смотрел на нее с недоверием.

— Как ты можешь на меня не злиться? Ты должна быть в ярости. Ты должна… — Она должна ненавидеть меня. Но я не мог заставить себя сказать это вслух. — Не знаю, как ты можешь не злиться.

— Возможно, я разозлюсь позже, — Джози опустила руку на одеяло, и та задрожала.

В моей груди разверзлась пустота.

— Тебе очень больно?

— Не очень, — ответила она, изучая покрывало. Ее пальцы сжимали его край.

— Я вижу следы укусов. Уверен, тобой часто питались. На тебе синяки. — Я сделал паузу. — Повсюду. — Во мне закипал гнев, но я постарался говорить спокойно. — Он, то есть они сделали с тобой что-нибудь, чего я не вижу?

Джози зажмурилась, и моя сдержанность испарилась.

За окном полыхнула ярко-белая вспышка, а затем прогремел гром.

Глаза девушки открылись.

— Ты имеешь в виду, была ли я… изнасилована? Нет, — она все сжимала в пальцах одеяло. — Гиперион грозился это сделать, но не получил возможности. В основном из-за того, что я была ему противна.

Не сказать, что ее слова меня успокоили. Некоторым насильникам необязательно испытывать симпатию или даже влечение к жертвам, чтобы изнасиловать их. Но речь шла не об этом, и я мог надеяться только на то, что Джози ничего не скрывала. Очевидно, что Гиперион нашел другие способы пытать ее, чем он, собственно, и занимался, но часть моего неконтролируемого гнева остыла. Грозы на улице не будет.

— Нам нужно многое обсудить.

Джози какую-то секунду смотрела на меня, а затем ее взгляд заметался по комнате.

— Я не знаю, что происходит. — Она с горечью сглотнула. — Когда я проснулась раньше, я была растеряна и… я просто не знаю, что со мной.

Больше всего на свете мне хотелось заключить ее в свои объятия, но в ее голосе было что-то странное. В нем чего-то не хватало, и она выглядела как растерянный, загнанный в угол зверек. Я подозревал, что сейчас ей необходима свобода. Возможно, с моей стороны было бы разумно сесть в одно из многочисленных кресел в комнате, но я не мог заставить себя сдвинуться с места и оставался поближе к ней.

— Я заполню столько твоих пробелов, сколько смогу, но я отправил Бэзила за едой. Он скоро придет, и я хочу, чтобы ты поела.

Джози подняла брови.

— Бэзил [5]? Как растение?

Я слабо улыбнулся.

— По-гречески «Бэзил» означает «царский». Он полукровка и работает здесь слугой.

Она медленно моргнула.

— У тебя здесь есть слуги-полукровки?

— Да, но это не то, что ты думаешь. Когда я впервые попал сюда, я сказал им всем уйти. Они не послушались, — объяснил я, надеясь, что она поймет меня правильно. — Никто из них не связан эликсиром. Они все здесь по собственной воле.

Растерянность в ее ярко-синих глазах стала еще больше.

— Но зачем тебе слуги?

— Это весьма запутанная история, которую я расскажу тебе позже, а сейчас я должен спросить нечто более важное.

Она поменяла позу и поморщилась.

— Ты в порядке?

Джози кивнула.

— Мне просто больно. — Она, казалось, боролась с собой, а затем подняла взгляд на меня. — Я так понимаю, Гиперион все еще жив.

— Это ненадолго, — дал я обещание, которое твердо намеревался выполнить.

— Тогда почему я здесь, а не там, в том… — Она смолкла и тяжело втянула воздух. — Я запуталась.

Боги. Она слишком много пережила. Я встал с кровати.

— Если честно, этот разговор может подождать. Я не…

— Нет. — Ее прохладная рука на удивление сильно вцепилась в мое запястье. Я посмотрел на нее сверху вниз. — Я в порядке. Можешь говорить.

Я посмотрел в лицо Джози, а затем опустил взгляд на браслет, обвивающий ее тонкое запястье. Я поднял ее руку ко рту и поцеловал ладонь.

У Джози перехватило дыхание, и она отстранилась, снова вцепившись в одеяло.

— Тебе правда нужно начать говорить.

— Хорошо.

Я сделал глубокий вдох и почему-то занервничал. Даже не помню, когда в последний раз я так сильно волновался. Хотя нет, помню. В тот раз, когда моя мать закатила здесь вечеринку. Я хотел спрятаться, потому что знал, что она будет таскать меня по всему дому и показывать всем, делая вид, что ей есть до меня дело и она мной гордится. Все пялились на меня одновременно со страхом и любопытством.

— Сет?

Покачав головой, я перевел взгляд на Джози и отрезал:

— Я знаю, что уже говорил это, но должен сказать снова. Прости, что бросил тебя в Малибу.

Прошло несколько секунд, и я испугался, что она не ответит.

— Почему? — прошептала она. — Почему ты бросил меня после всего, что между нами было?

— Я думал, что защищаю тебя от того, кем я стал, — объяснил я. — Я питался твоим эфиром без твоего ведома. Я видел, какой ужас и отвращение ты испытывала, и ты имела на это полное право.

— Я была в шоке, — сказала она, поднимая руку, чтобы зачесать назад влажные волосы. — И да, я разозлилась. То, что ты сделал, было неправильно, но мы могли бы справиться с этим. Ты не дал нам шанс.

— Я знаю, — согласился я, наклоняясь к ней. — Знаю, что не дал нам шанс, но я думал, что поступаю правильно. Особенно после Атланта и осознания того, кем я стал.