Пятеро и бэби - Дансер Лэйси - Страница 28

— Похоже, у тебя появились защитники, Кейтлэнд.

— Я сама на такое не рассчитывала. — Кейт взглянула на сестру, потом на брата. Волна неожиданной нежности и любви к этим детям затопила ее сердце.

Джоди подняла на нее умоляющий взгляд.

— Вы ведь поедете с нами в Нью-Йорк, правда? — прошептала она. Безошибочное чутье, подсказав ей, что отец не сердится, придало смелости, и девочка рискнула вернуться к своей просьбе.

— Ну вот что, идите спать! Вам давным-давно пора быть в кроватях, — заявил Роберт. — А мы с Кейт еще поговорим. Я вам обещаю.

— Вы ссорились, — недовольно буркнул Джои. — Вот ты сейчас разозлишь Кейт, и она с нами никуда не поедет.

Роберт встал со стула, подошел к сидящей на кровати троице и опустился перед ними на колени. Не сводя глаз с лица Кейт, он сказал:

— Я постараюсь вести себя прилично. Честное слово. Но вам придется поверить мне на слово.

И снова Кейт окунулась в это восхитительное, неповторимо теплое ощущение родного дома, семьи. То самое ощущение, которого была лишена в детстве. Ей так хотелось подарить это чувство детям Роберта. Она протяжно выдохнула. В этой ситуации у нее нет никаких прав — вот о чем она не должна забывать.

Джоди неуверенно улыбнулась.

— Мы не хотели доставить вам беспокойство, — прошептала она.

— Я знаю, — мягко отозвалась Кейт и на миг прижала Джоди к себе. — Честно говоря, мне льстит, что вы выбрали меня в качестве своей мачехи… хоть и не всерьез.

— Вот было бы здорово! — с сожалением вставил Джои. — Бэби следила бы за нами, пока вы с папой работаете… Держу пари, что вы бы купили мне компьютер.

Кейт усмехнулась. Ей так хотелось приласкать и Джои.

— Нет. Я могла бы научить тебя, как самому собрать компьютер.

Глаза Джои восторженно вспыхнули.

— Правда?

— Правда, — кивнула Кейт, на миг забыв, что все это лишь из области фантазии.

Джоди вывернулась из ее объятий и схватила брата за руку.

— Пойдем. Если ты сейчас заведешься со своими компьютерами, то до утра не закончишь. — Она решительно зашагала к двери, таща за собой Джои, как на буксире.

— Несмотря ни на что, они просто восхитительные дети, — проговорила Кейт, когда дверь за близнецами закрылась и они остались в комнате вдвоем.

Она обернулась к Роберту. Вопреки ее ожиданиям, он так и не поднялся с колен. Глаза ее оказались на одном уровне с его — серьезными, испытующими. Теплое чувство, владевшее ею, медленно растаяло, к Кейт вернулась память об их предыдущей ссоре.

Роберт моментально уловил перемену и удержал Кейт прежде, чем она смогла ускользнуть от него.

— Я этого хотел.

— Я не могу.

— Можешь. Если постараешься и… если это для тебя хоть что-то значит.

Кейт замотала головой. Если бы все было так легко!

— Ты слишком многого просишь.

Роберт не собирался отступать.

— Неужели, Кейтлэнд? Неужели я так уж много прошу от такой сильной женщины? — Он крепко держал ее за руки, не давая вырваться.

Короткий, безрадостный смешок сорвался с губ Кейт.

— Сильная, говоришь? Разве это проявление силы — забраться на эту гору и спрятаться тут от всего мира? Забыл, в чем упрекал меня

совсем недавно?

— Но ты ведь выжила, разве нет? Ты добилась успеха, ты своим талантом создала такое, что еще никому не удавалось. Разве это не сила?

— Жить, как все нормальные люди, а не скрываться в своей норе — вот в чем сила! — выпалила в ответ Кейт и попыталась оттолкнуть его в ярости от того, что не может избавиться от его хватки.

Роберт не знал, что сделать, что сказать, чтобы разубедить ее.

— Тебе известно, что большинство зверей живут и охотятся группами. Иначе им просто не прокормить себя, да и не выжить во враждебном мире. Но случается так, что в этом стаде появляется одиночка. Таких не любят и боятся, потому что они выбиваются из привычной схемы. Одиночки всегда очень хитры, уверенны, стремительны. Их существование зависит исключительно от них самих, и им не на что надеяться, кроме как на свои собственные силы. Как, по-твоему, Кейтлэнд, это слабые существа — или же сильные?

Их взгляды встретились.

— Не слабые — это точно.

— Значит, сильные?

— Ты сам знаешь, что да!

Уголки его губ чуть заметно приподнялись.

— Вот и ты такая же. Одиночка. Тебе от рождения не дано быть такой, как все. И никому не придет в голову — если он хоть чуть разбирается в людях — требовать, чтобы ты стала такой, как все. Ты такая сложная, непредсказуемая, захватывающая и тем интересна! Даже имя у тебя необычное, интригующее, таинственное. Так зачем же тебе становиться похожей на всех остальных, Кейт?!

— Потому что мне тяжело, — медленно проговорила она. — Я устала быть одиночкой.

— Тогда впусти нас — меня и этих двух сорванцов — в свою жизнь. Ты нам нужна.

— Ты с ума сошел! Вы же меня совсем не знаете.

— Знаешь такое высказывание? «Дети и собаки чувствуют людей сердцем». Мои дети, никому — даже мне! — никогда не доверявшие, сразу потянулись к тебе. А Джоди ведь редко кого к себе подпускает.

— Это случайность. Просто так сложились обстоятельства.

Он покачал головой.

— Вовсе нет. Но, зная тебя, я могу только предложить убедиться в этом самой.

Кейт наконец перестала вырываться.

— Я не успею. За два дня мне не удастся

ни в чем убедиться.

— Два дня? Ты так думаешь, Кейт? Разве тебе совсем не интересно увидеть, как я живу? И где будут жить дети? Разве не хочется узнать, сумею ли я добиться своего в суде и забрать детей у Люси? Только не говори, что не привязалась к близнецам и что их судьба тебе безразлична.

— Конечно, я за них переживаю. Нужно иметь каменное сердце, чтобы остаться безразличной к этим детям.

Откинувшись назад, Роберт потянул за собой Кейт, и оба оказались на ковре.

— Ты в самом деле хочешь провести в Нью-Йорке два дня, а потом вернуться домой?

— Так нечестно, Роберт! — Она упиралась ладонями ему в грудь, пальцы нервно комкали рубашку.

— Знаю. И тем не менее хочу услышать ответ. Скажи, что двухдневная деловая поездка — это все, чего ты хочешь. Скажи, что ровно через два дня ты вернешься обратно в свое убежище.

Кейт сникла, перестала вырываться.

— Я не знаю, чего хочу, — призналась она. Что скрывать правду, если он все равно узнает все по ее глазам? Кейт казалось, что он читает ее сердце, как раскрытую книгу.

Роберт притронулся к ее лицу, очертил линию высоких скул.

— Что ж, можно считать это началом. Пока нам и этого достаточно, верно? — Он провел пальцем по ее губам, любуясь медленно проступившим на щеках румянцем. Ее теплое дыхание ласкало ему ладонь.

— Но кое-что в наших отношениях изменится, — поспешила уточнить Кейт.

— То есть? Хочешь наложить запрет на

секс?

Она смутилась от его откровенности, потом кивнула.

— Что ж, будь по-твоему. — Роберт опустил руки, возвращая ей свободу. — Я не прикоснусь к тебе до тех пор, пока ты меня сама

не попросишь.

Кейт с сомнением заглянула ему в глаза. Он спокойно выдержал ее взгляд. Похоже, он не хитрил, принимая ее условие.

— Правда? — неуверенно переспросила Кейт. — Это так просто для тебя?

— Еще как непросто, черт возьми, но я хочу, чтобы ты поехала с нами в Нью-Йорк. И при этом мне вовсе не хочется, чтобы ты каждую минуту ждала от меня подвоха — вдруг я наброшусь на тебя со своей любовью. Мне необходимо, чтобы ты сама хотела меня — так же, как я хочу тебя. Иначе ничего хорошего у нас не выйдет.

Кейт задумалась.

— В таком случае — откуда у меня чувство, что я чего-то недопонимаю?

Пожав плечами, Роберт поднялся с ковра.

— Понятия не имею. Попроси Бэби меня просканировать. Может, просто ты от природы подозрительна?

Кейт тоже встала, по-прежнему не спуская глаз с Роберта. Слишком много эмоций нахлынуло на нее, и она не могла в них разобраться. Логика впервые подвела ее. Кейт умирала от страха… и вместе с тем согласиться и поехать в Нью-Йорк казалось самым важным и самым легким шагом в жизни.