Слабое звено (СИ) - Кунцев Юрий - Страница 17

— Так что теперь делать?

— Без герметика лететь к Мерклину нет смысла, — Ленар развел руки в стороны, словно изображая масштабы проблемы, — А к Мерклину надо лететь в любом случае, и отложить вылет мы никак не можем. Значит, с ремонтом фитингов придется подождать.

— До каких пор?

— Пока не достанем герметик, — Ленар еще раз растерянно огляделся, — Вот только где нам взять четыре тонны кондиционного герметика посреди космоса?..

— Попросить у соседей, — с легкостью в голосе бросил Радэк и наткнулся на нервную усмешку.

— Конечно! Как же иначе! После всего, что случилось, после того, как мы по-крупному облажались, я, как ни в чем не бывало, загляну к нашим соседям и попрошу у них немного герметика, потому что мы, такие растяпы, не побеспокоились об этом заблаговременно.

— Да, ты прав, просить герметик у соседей не стоит, — проговорил Радэк с саркастичными нотками и с задумчивым видом сел на соседнюю бочку, — Придется чем-то заменить герметик. Может, чесночным соусом? Всего пара часов, и смыть его с тарелки почти невозможно!

— Не вариант. У нас не найдется четырех тонн чесночного соуса.

— Ленар, — Радэк обеспокоенно посмотрел на капитана, — когда ты так говоришь, я не могу понять, серьезно ты или нет, и меня это заставляет нервничать.

— Передо мной сейчас стоит выбор между чесночным соусом и позором, так что я сейчас серьезнее некуда, — буркнул Ленар в ответ и отвернул голову к переборке, выглядывающей своими эмалированными облицовочными панелями из-за стеллажей, ломящихся под весом различного полезного металлолома. Переборка была очень красивая и почти не доставляла ему никаких проблем. Он вдруг понял, что очень любит эту переборку.

— Пять часов до вылета, — констатировал Радэк, посмотрев на часы, — Что бы ты ни выбрал, определяться нужно быстрее. Будь то герметик или чесночный соус, нам надо еще успеть перетащить четыре тонны.

— Возможно, наши соседи с Один-Четыре смогут поделиться герметиком без лишней огласки, — проговорил Ленар скорее самому себе, — Надо бы поговорить с Октавией.

— Тогда беги к ней быстрее. Насколько я знаю, она все еще на мультисоставе.

— Так и сделаю.

Смирившись с предстоящим небольшим позором Ленар спрыгнул с бочки.

Инженеры-проектировщики, создававшие дизайн тяжелого буксира, ни на секунду не задумывались о такой вещи как личное пространство. Личными там могли быть только сейфы и шкафчики для одежды, а жили и работали экспедиторы бок о бок друг с другом. С точки зрения проектировщиков это было хорошей оптимизацией полезного пространства и толчком к усилению сплоченности команды, за что сами экспедиторы мысленно посылали им слова благодарности и пожелания в скором времени переехать из неоптимизированной орбитальной квартиры, отделяющей их от социума, в хорошо организованный барак на окраине цивилизации в тесно сплоченные ряды довольных вахтовиков. Поэтому, когда Октавия встретила Ленара со словами «Прошу в мой кабинет», это могло обозначать абсолютно что угодно, кроме кабинета.

Они вошли в кают-компанию, и дверь за ними захлопнулась. Ленар огляделся, и первые мысли в его голове подсказывали, что в интерьерах буксира Один-Четыре чего-то не хватает. Он не мог понять, чего именно, и на всякий случай занервничал, словно в помещении не хватало чего-то очень важного, вроде кислорода. Такова была профессиональная деформация космоплавателей: если у тебя возникают какие-то недопонимания с машиной, от которой зависит твоя жизнь, небольшая паника будет считаться вполне нормальной реакцией.

— Ты в порядке? — спросила Октавия, заметив, что Ленар застыл у выхода.

— В полном, — соврал он, недоверчиво оглядываясь, — Просто как-то тут пусто что ли…

— Тебе чай или кофе?

— Кофе, пожалуйста.

Она нажала на кнопку кофеварки, и через несколько секунд та зашумела в ответ.

На Ленара вдруг обрушилось озарение.

На буксире Ноль-Девять все переборки были обклеены различными памятками, стикерами, открытками, фотографиями, инструкциями и прочей макулатурой, которая «должна быть на виду». На буксире Один-Четыре всего этого не было: переборки были идеально чистыми, белыми и гладкими, словно стены в дорогом госпитале. Атмосферой безупречного порядка было пропитано практически все, и даже молекулы воздуха словно бы маршировали ровными рядами в страхе нарушить строгий уклад. Довести межзвездное коммерческое судно до таких нечеловеческих условий могла лишь женщина.

Ленар облегченно вздохнул и позволил себе сесть за стол. Ожидание, пока перед ним окажется кружка с кофе, прошло в тактичном молчании. Он дождался, пока Октавия сядет напротив, и небольшим глотком ошпарил себе пищевод.

— Вот теперь рассказывай, — нарушила она тишину и сделала ответный глоток.

— Мне нужны четыре тонны фотополимерного герметика, — вывалил он на стол всю суть разговора, и смахнул слезу со щеки.

Октавия ненадолго замерла, обратившись в мраморную статую, и лишь ее левый глаз подал признаки жизни, нервно дернувшись в сторону.

— Кофе настолько плохой? — спокойно спросила она, собравшись с мыслями.

— Кофе хороший, — Ленар через силу сделал еще один демонстративный глоток и где-то в глубине своего черепа поморщился, — У меня мало времени. Для отлета к Мерклину очень узкое временное окно, и я должен успеть в него выпрыгнуть. Ты поможешь мне с герметиком?

— Зачем тебе четыре тонны моего герметика? У тебя своего не хватает?

— Своего у меня нет.

— Ты отправился в дальнюю экспедицию без запаса герметика? — спросила она, и Ленар распознав ее голосе частицы напускного осуждающего тона с примесью чего-то еще.

— Просто прими тот факт, что у меня нет герметика, и помоги мне.

— Ленар, ты обнаглел, — эти слова прозвучали с интонацией, которой люди зачитывают законы физики из учебника пятого класса.

— Можно подумать, это моя прихоть! — возмутился он и громко поставил кружку на стол, — Если ты не заметила, то мы все сейчас повязаны, на минуточку. Ты вообще заинтересована в этой экспедиции, или тебе просто больше некуда было три года потратить?

— Я очень заинтересована в этой экспедиции, но я ничуть не заинтересована в твоем безответственном подходе к делу. Ты всю эту экспедицию поставил под удар, и теперь, вместо того, чтобы разобраться с проблемой, ты апеллируешь к командному духу и профессиональным интересам? Может, мне еще и до Мерклина за тебя слетать?

— Просто поделись со мной герметиком. Пожалуйста, — Ленар вложил в свою просьбу весь запас меда, который только способен был выдать его характер под страшными пытками, — После этого проси что хочешь. Я тебе по гроб жизни обязан буду.

— Нет, — отрезал она и смущенно отвернулась, избегая зрительного контакта с парой щенячьих глаз, — Попроси у кого-нибудь другого. Уверена, кто-нибудь с тобой поделится.

— Хочешь, чтобы я обошел всех, как какой-то попрошайка?

— Возможно, это станет для тебя хорошим уроком на всю жизнь, — она запила остатки желчи кофе.

Когда-то давным-давно на Земле жил-был один не совсем честный на руку мужик, фраза которого стала афоризмом, прошедшим через века — «Добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом». Актуальность этой цитаты практически никогда не угасала, что позволило ей ходить по языкам по сей день и заставлять людей периодически браться за оружие. В ответ на доброе слово Ленар услышал слово не такое уж и доброе, поэтому он мысленно взял пистолет, направил его поверх головы Октавии и произвел предупредительный выстрел:

— Я расскажу всем, что было на Нерве.

Ее реакция на пистолет не заставила себя долго ждать, и ее глаз снова дернулся в нервном тике.

— Не расскажешь, — огласила она стадию отрицания.

— Расскажу.

— Я не верю, что ты еще до такой степени не вырос из детского сада. Нет, ты не станешь бегать по мультисоставу и выкрикивать это, словно ходячий таблоид.

— Нет, конечно не буду, — Ленар выдавил из себя улыбку и по ошибке случайно сделал глоток кофе, — Кхм. Я расскажу все Эмилю и тоненько намекну ему, что это в общем-то и не секрет.