Когда завтра настанет вновь (СИ) - Сафонова Евгения - Страница 84

Нет, ты не мог в меня влюбиться. Наверняка для тебя это забава, увлечение, сувенир на память. Ты забудешь обо мне, как только вернёшься на Эмайн, и то, что я собираюсь сделать, верх глупости.

С другой стороны, я никогда не считала себя особо умной.

— Странно, — говорю я, кое-как выдавив хриплый шёпот, — и почему я совсем не злюсь…

Плевать. Будь что будет. Даже если потом он уйдёт на Эмайн, и я больше никогда его не увижу.

Всё равно я ничего не могу с собой подела…

…«самой далёкой мечтой, самой короткой и сладостной грёзой»…

Я замолкаю, но отзвуки песни ещё звенят под сводами леса — и тут кто-то спрыгивает с ветви бука прямо передо мной, заставив отшатнуться. Поднимается так стремительно и легко, будто не сиганул секунду назад с высоты в добрых двадцать футов.

— Это было прекрасно, Вэрани.

На губах незнакомца играет лёгкая улыбка. На вид он не старше меня: взъерошенные волосы цвета луны, черты лица — порезаться можно, а глаза… разве могут глаза быть сиреневыми?

И обратился ко мне так странно…

Я судорожно запускаю руку в карман джинсов — там лежит игральная кость, которую мама вчера помогала мне зачаровывать.

— Стой, где стоишь!

Вот тебе и испытание в полевых условиях, называется…

— Не бойтесь, Вэрани. Я не причиню вам вреда. — Юноша склоняется в поклоне, столь выверенно изящном, будто он часами репетировал перед зеркалом, — и я понимаю, что хоть на вид он не старше меня, но держится так, как моим сверстникам и не снилось. — Я Коул из рода Дри…

Перед глазами пронеслись в обратном порядке годы обучения в школе и колледже — в Динэ, сотни посиделок с Эшем, тысячи разговоров с мамой, детство, пролетевшее в обратном отсчёте до момента, когда я впервые открыла глаза… и я вновь осознала себя под белым небом безвременья.

Хватающейся за голову, мучительно пытаясь вдохнуть.

Наверное, если бы это произошло в реальном мире, моя голова бы просто разорвалась. Не смогла бы вместить память о сотнях вариантов моей смерти и ещё одном — моей жизни. Читай на Книгоед.нет

С другой стороны, в реальном мире этого просто не могло произойти.

Вот почему страж возник только сейчас, вот почему мама не умерла тогда, в мои тринадцать, когда Коул рассказал о будущем: это тут ни при чём, её убивало знание не об этом, но о другом, потому что на самом деле…

— Я вспомнила. — Я снова могла только шептать. — Всё вспомнила. Нашу встречу и… — я повернулась к Коулу. — Я умирала не из-за того, что ты изменил прошлое, не из-за стража, а просто… умирала, раз за разом, и ты пытался это предотвратить, а страж появился уже позже… — я порывисто шагнула к нему. — Почему? Почему ты не сказал мне?

Коул помолчал.

— Время легко адаптируется под незначительные изменения. Реку невозможно остановить, бросив в неё мелкий камушек. — Даже когда он заговорил, то смотрел куда-то в сторону. — Наши судьбы не предопределены. Целиком, по крайней мере. Они похожи на нити, произвольно изгибающиеся, но появляющиеся и обрывающиеся в строго определённых местах. Рождение человека и его смерть — единственные вещи, которые должны оставаться неизменным. Обстоятельства могут измениться, но день всегда будет одним и тем же. — Его взгляд изучал тьму, клубившуюся под прозрачной гранью между океаном времени и тем, что здесь заменяло небо. — Ты умирала не из-за стража. Ты умирала, потому что в этот день твоей жизни суждено было оборваться. Ты должна была исчезнуть из истории Харлера, и в первый раз ты просто покинула его, оказавшись на Эмайне. Но когда я сделал так, что этого не произошло… в тот же день, в который я должен был похитить тебя, ты попала под мобиль. По дороге из колледжа.

Да. Точно. Я видела это. Попасть под мобиль, споткнувшись на ровном месте…

Смешно.

— Я был уверен, что спас тебя ещё тогда, когда тебе было тринадцать. Когда предотвратил нашу встречу. И вдруг увидел твою смерть. — Коул отвернулся. — Тогда я снова пришёл к твоей матери. Накануне того дня, когда ты умерла. Я сказал ей, чтобы она запретила тебе идти в колледж. И тогда… ты видела сама.

Нищий бродяга. Проводка, загоревшаяся в доме. Авария по дороге в Динэ. Крушение поезда…

Сотни возможных стечений роковых обстоятельств. Сотни несчастных случаев, обрывавших фильм под названием «Элайза Форбиден», позволявших пустить финальные титры.

— Я снова и снова возвращался в один и тот же день и говорил с твоей матерью. Снова и снова, не вмешиваясь напрямую, пытался найти тот вариант, при котором ты останешься жива. А потом снова и снова наступало завтра, и ты умирала. Дома или на улице, в Мойлейце или в Фарге, или по дороге в него… неважно, исход был всегда один.

— И тогда ты стал вмешиваться. — Отыскать нужные воспоминания в ворохе свежеприобретённой памяти далось не без труда. — Вытаскивал меня из-под колёс мобиля. Выносил из горящего дома. Выбивал нож у бродяги. В конце концов я всё равно умирала, но хотя бы переживала назначенный срок. И после этого появился страж, потому что это уже нарушало порядок вещей…

— Или потому, что я сотню раз менял один и тот же день. Всё равно что бесконечно стучать по стеклу, в одно и то же место. В конце концов не выдержит даже самое крепкое. А время вынуждено было адаптироваться под изменившиеся обстоятельства, и несчастные случаи становились всё… масштабнее. Вначале умирала только ты. Потом вместе с тобой погибала твоя семья. Потом — и другие люди. И это уже действительно нарушало порядок вещей. Тогда и возникла вся эта тьма, а из неё — страж. — Коул обвёл рукой моё будущее: черноту, ядовитой сетью расползшуюся по радужным водам. — И страж, несмотря на то, что я назвал его так… он скорее разрушал океан времени, чем защищал его. Он стремился устранить то, что вызвало его на свет, и в конечном счёте приносил больше вреда, чем пользы. Желая оборвать твою жизнь, он обрывал и чужие: множество чужих, куда раньше положенного им срока, и это порождало последствия куда худшие, чем твоё существование. Ведь океан и без него вполне мог решить твою проблему. К примеру, когда я несколько раз добился того, что ты переживала то проклятое «завтра» и умирала позже, он решил схитрить, подарив тебе отсрочку.

— В конце которой меня ждал Питер…

Нет, вряд ли океан времени обладает разумом. Он скорее как… организм. Живой организм, который реагирует на внешние раздражители. Если ткнуть в человека пальцем — это одно, если уколоть его булавкой — другое, и третье — если сотни раз вонзать даже самую тонкую булавку в одно и то же место. Открытая рана, инфекция, воспалительный процесс — и все силы брошены на борьбу, и организм сражается, как умеет, пытается убить чужеродные белки высокой температурой, не понимая, что таким образом может уничтожить самого себя… и побочным эффектом вырабатывает агрессивные чёрные клетки, похожие на раковые. Которые в итоге убивают его куда успешнее самой раны.

Но в конце концов организм справляется с инфекцией. Вырабатывает иммунитет, учится на своих ошибках. Действительно, зачем решать проблему радикально, убивая вместе со мной десятки других людей? Лучше позволить проблеме побегать по Харлеру ещё пару недель, а затем погибнуть от руки Ликориса. И план был бы чудесен, если б не Коул и не тварь, порождённая им: которой было плевать на количество жертв и изменения, возникающие из-за них. Она стремилась уничтожить меня — и тем самым создавала ещё больше жертв, ещё больше поводов для своего существования…

Парадокс, вопиющий и аномальный.

Что ж, в одном страж прав. Моя смерть в назначенный час решит все проблемы. Ведь каждое изменение во времени порождает новый вариант развития событий, который мгновенно замещает предыдущий. И если я умру, это моментально очистит весь океан времени: новая реальность сразу заменит старую, исчезнут все последствия моей «жизни после смерти», и тогда не будет всей этой тьмы, дающей стражу жизнь, позволяющей управлять другими людьми…

— В конце концов я понял, что ты выживешь лишь в одном случае. Если отправишься на Эмайн. Я не хотел говорить твоей матери всей правды, но иначе она бы ни за что тебя не отпустила. Она требовала рассказать ей всё. Каждый раз. — Фейри прикрыл глаза. — Я не хотел её смерти, не хотел смерти всех, кто погибал, пока я пытался тебя спасти. Я искал выход, который позволит обойтись без жертв. Но с каждой новой попыткой жертв становилось только больше, и в итоге я… я просто…