Этот дурак (СИ) - Мелевич Яна - Страница 21

— Иди сюда, Керчина пока не загрызла насмерть и плевать, что мы коалы травоядные! — рявкаю на весь магазин. У бедняги продавца, имя которого, как выяснилось Денис, глаза закатываются. Нервный какой, пока пытаюсь отловить подружку, он в обморок падает.

— Ай, не психуй, зверек дикий. Щас рыцарь твой прирулит, спасти тебя из плена мехового, — гогочет Керчина, вытирая слезы с глаз, правда подходить опасается. Ибо вооружившись пластиковой палкой со звездой на конце, шлепаю ею по руке. Она тут же оживает, заискрившись яркими пестрыми огнями разных цветов, сопровождаемых полифонией, больше смахивая на какофонию невнятных звуков. Словно маленький ребенок стучит по клавишам клавесина со всего маху.

— В этом наряде с волшебной палочкой, ты выглядишь очень странно, — изрекает Вероничка, прячась за костюм Мальвины.

— Ууу, коза! — шикаю на нее, замахиваясь для грозности. В этом жутком наряде жарко, кажется, будто сейчас растаю. Потому не сразу за своими малоприятными ощущениями слышу голос Кришевского, громко хлопающего в ладоши.

— Теперь ты хотя бы на себя истинную похожа, коала. — хмыкает он, когда я замираю в ужасе.

Стыдобища-то какая. Медленно оборачиваюсь под смешок Ники. Ей обязательно припомню все хорошее.

— Привет Ян, — расплываюсь в улыбке, будто это не я тут как дура с палкой поющей стою, а какая-то другая Злата. Шоркаю ножкой неслышно, благодаря лапкам звука почти не слышно принимая самый, что ни на есть скорбный вид. — А мы тут это. Костюм, выбираем.

Кришевский взглядом меня смерил задумчивым, вскинув бровь. Чувствую, как сзади Ника пристроилась, за тушку необъятную обнимая.

— Ты зачем на себя это убожество напялила? — интересуется, а мне обидно. Чего убожество, нормальный костюм же. Во всяком случае, лучше мертвяка.

— Она не захотела развратную полицейскую, — фыркает Ник, охнув от тычка в живот. — И медсестру тоже!

Брови темные поднимаются выше, пока я тяжело вздыхая, мрачно отвечаю на немой вопрос:

— Молния сломалась. Не могу выбраться.

— Что, коала, обратно из шкурки никак? — хмыкает Ян, разглядывая мое насупленное лицо, кивая неопределенно Нике. То ли поздоровались, то ли телепатически мыслями своими демоническими обменялись. Послышался тихий смех позади Яна из дальнего угла. Оказалось, это наш несчастный продавец, находящийся еще пять минут назад в глубоком обмороке, очнулся и сейчас зубоскалил на мой счет, видимо услышав про шкурку. Этого хватило, чтобы Кришевский, отчего-то считающий, что только ему позволено меня стебать, резко обернулся, обдавая замолкнувшего парня в фирменной футболке с эмблемой магазина тонной презрения во взгляде.

— А ты чего хихикаешь, мальчик-с пальчик? Зубы передние лишние? — вкрадчиво поинтересовался Ян, поворачиваясь всем корпусом. Бедняга так перепугался, побелев, практически сливаясь цветом с побеленной стеной, что было сил только выдохнуть:

— Н-н-нет! Это я так. Нервное!

— А в девятнадцатом веке психически больных шокотерапией лечили, — ласково так произнес Ян, еще больше заставляя дрожать несчастного парня.

— Мне кажется, он уже вылечился, — иронично заметила Вероничка, незаметно пихая меня в сторону Кришевского, шепча:

— Иди, давай, твой парень. Ты его укрощай, а то сейчас пацан помрет, потом думать придется, куда труп прятать. Я еще слишком молода, чтобы отправляться в тюрьму за непредумышленное!

— Чего я-то сразу, меня вот не жалко совсем? — возмущаюсь, глядя на эту бесчестную женщину, пока Ян продавца нашего за грудки приподнимает, аккуратно над полом, встряхивая. Мне кажется, он сейчас испустит дух. Кашляю, привлекая внимание рогатого, тот медленно оборачивается, уже кулак занеся.

— Поставь мальчика, — пытаюсь строгий вид сделать, упираясь лапками в бока. Представляю, как комично это со стороны выглядит. Во всяком случае, моя подруга едва способна хохот сдержать. — Лучше помоги из костюма вылезти!

— Там молния сломалась, — подает голос будущий труп, трепыхаясь в руках Кришевского. — А рвать нельзя, придется выкупать!

— Рвать нельзя, будем резать, — спокойно отмечает Ян, поворачиваясь к парню, вновь его, встряхивая так, что зубы клацнули. — И ты, чахлая версия мужика в колготках нам в этом поможешь, — очередной презрительный на обтягивающие тонкие ножки черные стрейчевые штанишки.

Спустя час пыхтения, сопения, ругани, ссор и визгов парня, над которым драконом нависала тень мрачного Яна, меня извлекли на свет Божий. Будто заново родилась из поролонового зада огромной коалы. Костюм, конечно, немного жаль, но он мне такие мучения принес, что уже на вечеринку не хочется. Тем более я на нее уже отчаянно опаздывала, будучи потрепанной, пропотевшей и жутко уставшей.

Нафиг эти танцы, веселье и Винтика со Шпунтиком с их идеей с шиком отметить праздник в университете. За четыре года будет еще сотни таких. Сейчас же хотелось просто принять душ, отдохнуть да расслабится.

— Покеда подружка, — махнула мне рукой напоследок Вероника, прежде чем я слово вставить успела, выскакивая из машины Яна во дворе собственного дома. За все время езды от магазина до нужной улицы рыбкой молчала, хотя обычно не найдешь кнопку «выкл». Вздыхаю, чувствуя, как мы трогаемся, прикрывая глаза.

— Ты вроде на вечеринку хотела? — слышу бархатистый голос, приоткрывая один глаз от любопытства. Честное слово, если даже отбросить всю остальную мишуру, за этот голос можно родину продать, все подводное царство и Урсуле щупальца оторвать при попытке его украсть. Настолько красивый, что буквально уши ласкает, призывая ластиться к его источнику. Переворачиваюсь боком, вскидывая брови на заинтересованный взор Кришевского, не понимая к чему вопрос.

— Просто, зачем я тогда костюмы брал, — снова намекает, кивая назад. От удивления рот открываю, затем поворачиваюсь, разглядывая какие-то сваленные в кучу пакеты. Из одного огромного торчит нечто зеленое, напоминающее хвост и часть лапы. Прищуриваюсь, перебираясь между сидениями, шурша тихонечко, разглядываю эту зеленую кучу ближе, с удивлением присвистнув.

— Е-мое, Ян, это что, костюм Годзиллы? Ты где его достал вообще?

— Там еще есть платье Дейенерис Таргариен, — похвастался парень, пока я разглядывала будущие наряды на Хэллоуин. — Ты будешь матерь драконов, а я — Дрогоном. Поскольку нормального костюма драконов у нашей группы анимешников, любителей косплея с третьего курса факультета иностранных языков, нет. Пришлось одолжить Годзиллу.

— И что, прям вот взяли и одолжили? — спросила, возвращаясь на место, рассматривая невозмутимое лицо Кришевского. Ой, чует моя печень, где-то меня накалывают.

— Конечно, — кивнул невозмутимо, даже немного обидевшись на подозрения. — Ты на что намекаешь? Я вежливо попросил!

— И все остались живы с костями?

— Безусловно, — снова кивнул. Затем немного подумав, добавил:

— Сейчас как раз подсобку разгребают. Но это исключительно из желания помочь родному университету, я не просил! — пафосным голос ответил, складывая руки на руле. Я же пыталась справиться с приступом хохота. Представляю себе наш кружок любителей японщины с языкового в попытке защитить свое добро, с которым они каждую весну маршем ходят на различные праздники в честь улучшения международных отношений двух стран. Об этих шествиях каждый новичок уже знает при поступлении. И чего я сразу не подумала к ним обратиться.

— Не могу, — хохочу, выступающие слезы, вытирая рукавом кофты. — Кхал Дрого ты, а не дракон, демонище. С твоими рогами, ни одна могила не исправит.

— Предлагаешь натянуть набедренную повязку, напялить парик и идти сверкать телесами?

— Чтоб Люся с Дусей потом меня с потрохами сожрали, что я тебя у них из-под носа увела?

— Боюсь, им нынче не того, — задумчиво брякнул Ян, укладываясь на руле, сладко причмокивая, — спортзал сам себя не помоет, бордюр не покрасит. И до конца года надо провести полный учет всего архива, а там с 90-х годов конь не валялся. Так что, им теперь не до любви. Не помереть бы от рвения людям помогать!