Крах и Восход - Бардуго Ли - Страница 43

* * *

Мал обнаружил меня на том же месте – со спрятанной в руках головой и зелеными иголками на пальто. Он протянул мне руку, но я ее не взяла.

– Все в порядке, – сказала я, хотя это было максимально далеко от правды.

– Уже темнеет. Не стоит тебе сидеть здесь одной.

– Я – заклинательница Солнца. Стемнеет, когда я скажу.

Мал присел передо мной и подождал, пока я встречусь с ним взглядом.

– Не закрывайся от них, Алина. Им нужно скорбеть вместе с тобой.

– Мне нечего им сказать.

– Тогда просто выслушай их.

Я не могла ни утешить, ни подбодрить. Не хотела делиться своим горем. Не хотела, чтобы они видели, как я напугана. Но я заставила себя встать и стряхнуть хвойные иголки с пальто. Мал повел меня обратно к шахте.

К тому времени, как мы спустились на дно кратера, снаружи полностью стемнело, и под каменным выступом зажглись лампы.

– Долго же вы резвились в лесу. А нам что прикажете, помирать от холода?

Скрывать мое зареванное лицо было бессмысленно, поэтому я просто ответила:

– Как оказалось, мне было необходимо хорошенько выплакаться.

Я приготовилась к оскорблениям, но Зоя меня удивила.

– В следующий раз позови меня с собой. Мне тоже это не помешает.

Мал скинул собранный мною хворост в подготовленное кострище, а я сняла Накошку с плеча Хэршоу. Та тихо зашипела, но мне было плевать. Сейчас мне хотелось потискать кого-то мягкого и пушистого.

Дичь, пойманную Малом, уже освежевали и нанизали на вертел, и вскоре, несмотря на грусть и тревогу, у меня потекли слюнки от аромата жареного мяса.

Мы сидели вокруг костра, ели и передавали по кругу флягу кваса, наблюдая за игрой отсветов на корпусе «Выпи» под треск и хлопки горящих веток. Нам нужно было многое обсудить – кто пойдет в Сикурзой, кто останется в долине, хочет ли вообще кто-то остаться. Я потерла запястье – это помогало сосредоточиться на жар-птице. Лучше думать о ней, чем о блестящих черных глазах Николая и засохшей корочке крови у его губ.

Внезапно Зоя сказала:

– Мне следовало догадаться, что Сергею нельзя доверять. Он всегда был слабаком.

Это казалось несправедливым, но я промолчала.

– Накошке он никогда не нравился, – добавил Хэршоу.

Женя подкинула ветку в костер.

– Думаете, он планировал выдать нас с самого начала?

– Я тоже об этом размышляла, – призналась я. – Мне казалось, что ему станет лучше, как только мы выберемся из Белого собора и туннелей, но его состояние только ухудшалось. Он становился все более нервным.

– На то может быть много причин, – заметила Тамара. – Обвал в пещере, атака ополченцев, храп Толи.

Тот кинул в нее камешком.

– Людям Николая стоило пристальнее наблюдать за ним, – сказал он.

Или же мне не стоило его отпускать. Может, чувство вины из-за смерти Марии затуманило мне разум. Может, теперь его притупляло горе, и впереди меня ждут новые предательства.

– Ничегои действительно… просто разорвали его? – спросила Надя.

Я покосилась на Мишу. В какой-то момент он спустился с «Выпи». Теперь он спал рядом с Малом, все еще сжимая в руках свой деревянный меч.

– Это было ужасно, – тихо произнесла я.

– А что с Николаем? – осведомилась Зоя. – Что с ним сделал Дарклинг?

– Точно не знаю.

– Можно ли это исправить?

– Тоже не знаю.

Я посмотрела на Давида.

– Возможно, – пожал плечами он. – Мне нужно будет изучить его. Это скверна. Новая территория. Жаль, что у меня нет с собой журналов Морозова.

Я чуть не рассмеялась. Все это время Давид таскался с чертовыми книгами, когда я с радостью кинула бы их в мусор. Но как только появился реальный повод заинтересоваться ими, они оказались вне доступа, брошенные в Прялке.

Поймать Николая. Посадить в клетку. Попробовать вытащить его из хватки теней. Слишком умного лиса наконец словили. Я заморгала и отвернулась. Не хотела снова плакать.

Вдруг Адрик прорычал:

– Я рад, что Сергей мертв. Жаль только, что мне не досталась честь свернуть ему шею.

– Для этого нужны обе руки, – заметила Зоя.

Последовала короткая напряженная пауза, после которой Адрик насупился.

– Ладно, тогда заколоть его.

Зоя улыбнулась и передала ему флягу. Надя просто покачала головой. Порой я забывала, что они все солдаты. Я не сомневалась, что Адрик будет оплакивать потерю руки. Кто знает, как это повлияет на его способность призывать ветер. Но я помнила, как он стоял передо мной в Малом дворце и требовал оставить его, чтобы сражаться вместе со всеми. Он сильнее, чем я когда-либо буду.

В голове всплыл Боткин, мой бывший учитель, который заставлял меня пробежать еще одну милю, отразить еще один удар. Я помнила его слова, произнесенные так давно: «Сталь нужно заслужить». В Адрике была сталь, как и в Наде. Она снова это доказала во время полета из Эльбьена. Часть меня гадала, что в ней нашла Тамара. Но Надя участвовала в самых страшных битвах при Малом дворце. Потеряла лучшую подругу и полностью изменила свою жизнь. И все же она не расклеилась, как Сергей, и не закопалась под землю, как Максим. Несмотря ни на что, Надя всегда оставалась несокрушимой.

Когда Адрик вернул флягу, Зоя сделала большой глоток.

– Знаете, что Багра сказала мне на нашем первом занятии? – она понизила голос, чтобы сымитировать гортанную хрипотцу Багры: – Милая мордашка. Жаль, что у тебя каша вместо мозгов.

Хэршоу фыркнул.

– Во время одного занятия я поджег ее хижину.

– Ну, еще бы, – ухмыльнулась Зоя.

– Это вышло случайно! После этого она отказалась меня учить. Даже не разговаривала со мной. Как-то раз я встретил ее у озера, а она просто прошла мимо. Не проронив ни слова, стукнула меня по колену своей тростью. У меня до сих пор кость выпирает. – Он задрал штанину, и действительно, под его кожей виднелась шишка.

– Это все пустяки, – щеки Нади зарделись, когда все обратили на нее внимание. – У меня был долгий период, когда я не могла заклинать. Она заперла меня в комнате и впустила в нее пчелиный рой.

– Что?! – взвизгнула я. Но меня шокировали не только пчелы. Я месяцами пыталась призвать свет в Малом дворце, и Багра ни разу не упоминала, что у других гришей тоже такое бывало.

– И что ты сделала? – недоверчиво поинтересовалась Тамара.

– Мне удалось призвать поток ветра и отправить их вверх по дымоходу, но меня успели столько раз ужалить, что я выглядела так, будто у меня огненная оспа.

– Я еще никогда так не радовался, что я не гриш, – покачал головой Мал.

Зоя подняла флягу.

– Давайте послушаем этого одинокого отказника!

– Багра меня ненавидела, – тихо произнес Давид.

Зоя отмахнулась.

– А кого нет?

– Нет, меня она действительно ненавидела. Когда-то она обучала меня вместе со всеми фабрикаторами моего возраста, но затем отказалась меня видеть. Я часто оставался в мастерской, пока все остальные шли к ней на урок.

– Почему? – спросил Хэршоу, почесывая Накошке шею.

Давид пожал плечами.

– Без понятия.

– А я знаю почему, – вставила Женя. Мне стало интересно, правда ли это. – Животный магнетизм, – продолжила она. – Если бы она провела с тобой еще хоть минуту в той хижине, то сорвала бы с тебя всю одежду.

Давид призадумался.

– Это кажется маловероятным.

– Невозможным, – одновременно сказали мы с Малом.

– Ну, не прямо невозможным, – он выглядел слегка оскорбленным.

Женя рассмеялась и жадно поцеловала его в губы.

Я подобрала ветку и разворошила угли, взметая вверх искры. У меня были подозрения, почему Багра отказалась обучать Давида. Он слишком напоминал ей Морозова, настолько одержимого знаниями, что он не замечал страданий собственного ребенка и пренебрегал женой. И действительно, Давид изобрел люмию просто «потехи ради», по сути вручив Дарклингу средство, чтобы попасть в Каньон. Но Давид не такой, как Морозов. Он был с Женей, когда она в нем нуждалась. Он не боец, но все равно нашел способ, как за нее бороться.