Красные нити (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 151

Меня захлестнуло бурное волнение, мгновенно участилось сердцебиение. Я открыла рот, чтобы спросить Раду, откуда она взяла что мы можем пожениться, и тут дверь открыл Бронс.

— Ну, вы выходите или как? — спросил он.

Он подал руку Раде, а затем мне.

Я всё ещё пыталась отойти от вопроса маленькой девочки. В голове у меня кружились вихри, и бушевала буря из противоречивых эмоций и чувств. Что?! Что она такое у меня спросила?! Какое нафиг «поженимся»?! Откуда Рада такое взяла?!

Я смогла убедить себя, что это скорее желание маленькой девочки, которая увидела в нас с Броном подобие родителей. И всё. Ничего больше.

Рада сунула мне свою маленькую ладошку, а другую подала Брону. Я старалась не думать, как это выглядит со стороны.

— Рада, — сказала я, когда мы подошли к Ореховым, — познакомься… Это Вера и Пётр Ореховы… Они станут для тебя мамой и папой.

— Привет, Рада, — Вера с готовностью наклонилась к Раде и искренне улыбнулась девочке. — Мы тебя очень сильно ждали… Пойдёшь к нам?

Рада с секунду молчала, испытующе глядя на Веру, а затем спросила:

— А вы будете мне читать?

— К-конечно, солнышко, — глаза Веры заблестели от слёз, — всё, что только ты захочешь… А потом, я научу читать тебя.

— Правда?! — глаза Рады зажглись от восторга.

— Правда, кроха, Вера учительница в школе, — усмехнулся Пётр и подойдя к Раде, присел возле неё.

Мужчина протянул широкую ладонь девочке:

— Очень приятно с тобой познакомиться, Рада.

Мы с Броном чуть отступили назад, предоставив Ореховым общаться с Радой.

Я улыбалась, глядя на то, как Вера и Пётр наперебой ворковали со смущенной Радой. Она явно им понравилась, и они правда готовы были подарить ей всю ту любовь и заботу, которую дарили Катерине. И нашли в Раде то, что потеряли… И кажется, Рада, тоже сможет найти у них то, чего ей не хватало все эти годы.

— Я пообещала, ей что мы с тобой будем прилетать к ней в гости, — вполголоса сообщила я Брону.

— Знаю, я тоже, — кивнул он и усмехнулся. — Представляешь, она спросила, будем ли мы с тобой прилететь, когда поженимся?

Он улыбнулся.

— Глупышка…

— Да… — пробормотала я, чувствуя, как запылали мои щеки, — глупышка…

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Суббота, 30 января.

Его расстреливали вспышки фотоаппаратов. Неугомонные журналисты толпились перед кафедрой в конференц-зале.

Звуки щелчков камер, шороха одежды и скрип ручек на блокнотах сливался в единую волну звуков, эхом растекающуюся под сводами просторного зала в управлении Уголовного розыска.

— Помимо этого, — Корнилов опустил взгляд на лист с речью, который для него написала пресс-секретарь УГРО, — я хочу сделать заявление, что в результате оперативно-следственных мероприятий УГРО удалось найти свидетеля, который наверняка знает имя и фамилию преступника, виновного в смерти четырёх адвокатов, нанятых Елизаветой Гольшанской.

Толпа журналистов, только что с бурной реакцией пережившая новость об аресте Гольшанских, снова оживилась.

— Виновный будет арестован, как только Диана Злотникова сможет говорить.

— Господин подполковник! — поднял руку один из журналистов.

— Да? — спросил Стас, кивнув ему.

— Вячеслав Рыбиков, «Московский курьер», — представился мужчина, — скажите, а какова гарантия, что ваш источник назовет имя настоящего убийцы.

— Гарантия в том, что Диана была лучшей подругой Людмилы Елизаровой, когда они ещё учились в школе, — ответил Стас, — и она имеет все шансы знать, кто преследовал её школьную подругу все эти годы.

— Господин подполковник, — руку нетерпеливо подняла блондинка в блейзере винного цвета.

— Да, прошу вас, — кивнул Стас.

— Полина Зубова, «Русский корреспондент». Что вы намерены делать, если, как в случае с Гольшанскими, преследователем Людмилы тоже окажется очень влиятельный и богатый человек.

Стас пожал плечами.

— Как вы уже сумели убедиться, данные обстоятельства не позволяют человеку избежать заслуженного наказания.

Это была тяжелая и изматывающая конференция. Для Стаса все эти встречи с ненасытными журналистами, все эти прес-конференции были изнуряющими. Корнилов ненавидел всю эту болтовню и обмен выпадами между журналистами и полицией.

Он скорым шагом направлялся в свой кабинет, когда к нему присоединился Коля.

— Он пришел на конференцию? — спросил Стас, не глядя на капитана.

— Ещё бы! — усмехнулся Домбровский. — Вылетел из зала, когда ты сказал, что Диана была школьной подругой Людмилы.

— Отлично… — протянул Стас.

— Думаешь, он прямо сейчас захочет убить Злотникову? — спросил Коля.

— Нет, — качнул головой Стас, — он организованный психопат. Им свойственна крайняя расчетливость, но не чужда импульсивность. Другими словами, он не будет действовать наобум, но и выдержки ждать у него нет.

— Надеюсь, что ты прав, — вздохнул Коля.

— Ты наших предупредил?

— Да, — кивнул Домбровский, — они на месте. Ждут.

— Отлично, — Стас ускорил шаг.

***

С наступлением ночи, жизнь в одной из городских больниц столицы постепенно стихла, до уровня шепота в коридорах и едва слышно работающего телевизора в сестринской.

В палатах погас свет, темнота сгустилась в коридорах.

Дежурный врач, то и дело поправляя очки и волосы, внимательно не торопливо шел по больничному коридору и заглядывал в палаты к спящим пациентам.

Его правая рука оставалась в кармане халата. Доктор заметно нервничал и оглядывался на посторонние шумы.

Он в который раз остановился возле очередной палаты, глубоко вздохнул и посмотрел на закрытое жалюзи темное окно палаты. На его поверхности тускло сияли горящие в коридоре лампы и бледнело отражение самого доктора.

Врач оглянулся и осторожно вынул правую руку из кармана. Его пальцы судорожно сжимали небольшой чёрный пистолет.

***

— В принципе, — Домбровский наклонился к Стасу, — мы уже можем его брать.

— Нет, — качнул головой Стас, — он должен выстрелить…

— Стас, это риск, — по голосу Коли было слышно, что он волнуется.

— Он ведь не идиот, Коль, — не спуская взгляда с мониторов скрытых камер, ответил Стас. — и он не сунулся бы сюда вот так, сломя голову, если бы не был уверен, что Диана в палате.

— А если он нашу сотрудницу пристрелит? — спросил Домбровский.

— Да, нет, — отмахнулся Стас, — там опытная девушка, и она знает своё дело. Тем более она в жилете и начеку.

Стас поднёс рацию ко рту. Выждал, когда человек на экране мониторов крадучись войдет в палату, где должна была находиться Злотникова, и произнес в рацию:

— Готовность один, объект возле приманки. Работаем по моей команде.

— Есть, — почти хором прозвучали в ответ несколько голосов.

Коля взволнованно поёрзал, наблюдая за тем, как их Гость входит в палату.

— Стас, пора… — простонал он, отчаянно нервничая.

— Сначала он должен открыть огонь, — ответил Стас, — иначе СКР его отмажет.

— Твою мать, — выдохнул Коля.

Стас похлопал его плечу. В молчаливом напряжении они наблюдали за темным призрачным силуэтом в белом халате. В камерах с режимом «ночного видения», он выглядел довольно жутко.

Коля судорожно вздохнул, когда Объект встал у кровати, где должна была лежать Диана и поднял пистолет.

Мгновение. Стас успел почувствовать лишь два быстрых удара сердца, как пистолет в руке Гостя несколько раз беззвучно дёрнулся.

— Начали! — рявкнул Стас в рацию и выбежал из комнаты, где они сидели с Колей.

***

Он стрелял с мрачным ожесточением, желая расстрелять эту болтливую дрянь, которую УГРО непонятно, как вообще отыскали!

— «Сама виновата» — со злостью думал Он, нажимая на спусковой крючок пистолета снова и снова.

Третья пуля из его пистолета ещё не достигал цели, как в палате вспыхнул свет, что-то шелохнулось под одеялом в постели, сползло на кровать, и в тот же миг резкая боль вспорола его левую голень.

Раненый в ногу, мужчина вскрикнул, выругался, пошатнулся и упал.