Любовь и прочие "радости" (СИ) - Резник Юлия - Страница 9

— Женщина! Какой, мать его, бальзам?!

— С кератином…

— Вот, как вычухаешься — так и наноси! А сейчас вылезай! Где полотенца?

— В шкафчике, наверное…

Только тут Тихон понял, что это, скорее всего, ванная того самого Ника! Здесь всё было не так, как в той, где он перекрыл воду. Никакого идеального, царящего там, порядка. Прекрасно! Отец его внука — еще и засранец!

— Вытирайся. Я подожду за дверью!

Ольга вышла из ванной довольно быстро. В мужской футболке с каким-то чудовищем на груди и мокрыми, свисающими сосульками, волосами. Она выглядела совсем молоденькой и такой растерянной. Тихон бы даже мог её пожалеть. Да только собственную дочку было как-то жальче.

Взгляд скользнул ниже. По голым ногам с зябко поджатыми пальчиками. И в этот неподходящий момент его член почему-то снова воспрянул духом.

— Ты как? Лучше? Мы можем поговорить?

— Да… пойдем в кухню.

Тихон с сомнением покосился на Ольгу. Ее все еще покачивало, когда она шла.

— Садись! — распорядился, как будто это она находилась в гостях, а не он. — У тебя есть что-нибудь выпить?

Ольга кивнула.

— В шкафчике…

Гдальский распахнул дверцу. Ну, неплохой набор. Киндзмараули, какой-то компот типа Сангрии, мартини, виски. Вот, это, наверное, подойдет.

— Лед есть? — не дожидаясь ответа, распахнул морозильник. Нашел. Положил на дно стакана три кубика, плеснул Чиваса и протянул хозяйке.

— Спасибо…

Она выпила виски залпом. Отставила с шумом стакан и уставилась перед собой — даже не поморщившись. И тут приходило на ум лишь два варианта. Либо Ольга — алкоголик со стажем, либо её шок серьёзнее, чем ему показалось.

— Не объяснишь, что это было?

Ольга покачала головой. Растерянным жестом потерла лоб.

— Слушай… Давай по порядку. Ты утверждаешь, что твоя дочь беременна от моего сына.

— Так, — подтвердил Тихон и стиснул челюсти.

— И как ты об этом узнал? Как понял, что это именно мой ребенок?

— Да какая разница, как узнал?! Факт есть факт! А тут еще залез в твои фотографии, и это чертово фото! Я его сразу узнал! Оно на аватарке у этого… кхм…

Ольга вскинула чуть прищуренный взгляд.

— Его зовут… кстати, ты так и не ответил. Кто из них отличился?

Да она изливается!

— А у тебя, их, что, много?! — скрипнул зубами Тихон.

— Вообще-то трое. Ты же видел фотографию!

Гдальский открыл рот. Фотографию он, конечно же, видел. Да только ему и в голову не пришло, что перед ним три разных парня! Он думал, это какой-то фотошоп. Ну, мало ли. Вдруг пацан захотел выпендриться?

— Трое? — он даже рот открыл.

— Да. Трое. Знаешь ли, такое бывает, — вспылила Ольга. Тихон смотрел на нее, как на какого-то уродца в цирке, и это бесило. — Многозиготные близнецы.

Тихон нервно сглотнул. Развернулся на пятках и снова полез в морозилку. Насыпал льда, плеснул виски и уже сам с жадностью осушил стакан. Если до этого он считал, что хуже уже не будет, то он ошибался! Могло… однозначно могло! Напрочь забыв о хозяйке, Тихон снова плеснул себе выпить. Он судорожно пытался вспомнить школьный курс биологии. Кажется, вероятность рождения близнецов передается по наследству… А что, если у Катьки двойня? Или тройня… или даже четверо?! Ведь и такое может случиться. Тихон опрокинул стакан, чувствуя, как за грудиной стынет. Смерил ошалевшим взглядом потенциальную сваху. Как она их выносила? Худющая ведь… А их трое пацанов. Вон, лбы какие! А Катька? Катька его выносит, если что? Или лучше не рисковать?!

- Тихон… Так, кто из них? Мне ведь нужно будет поговорить с сыном…

Ошалело моргнув глазами, Гдальский осмотрелся, в попытке вспомнить, куда дел свой айпад. Гаджет обнаружился на столике возле дивана, который Ольга так боялась запачкать. Сходил за ним, открыл инстаграм. Перешел в профиль дочки.

— Встречается с Ником Фадеевым, — просипел, опуская планшет на стол и снова тыкая в него пальцем.

— С Ником? — отчего-то вскинула брови женщина, после чего развернула Катькино фото на весь экран. — Точно. Я видела эту девочку. Они ведь только-только начали встречаться…

— Станешь утверждать, что это не он? — разозлился Гдальский.

— Нет. Но и с выводами торопиться не буду. Сначала с сыном поговорю.

— Да он…

— Остановись, Тихон. Я своего ребенка обижать не позволю. Ты сейчас честь дочери пришел отстаивать? Я тебя понимаю. И ты меня, пожалуйста, пойми. Сначала я хочу выслушать сына.

— Выслушать, говоришь? Ну, выслушай. Моей дочери он сказал не затягивать… ну, сама понимаешь, с чем. Может, тебе что-то новое скажет.

Гдальский встал, тяжело опираясь на стол. Тревога перекрывала все, застилала глаза, лишала здравомыслия. Наверное, ему и правда лучше убраться. Иначе придушит гаденыша. Собственными руками придушит…

Нарушая давящую тишину, в прихожей хлопнула дверь. Ольга встала и прошла мимо Тихона по направлению к коридору, в котором, толкаясь и припираясь, раздевались, после улицы, ее сыновья.

— Привет, ма… Зря ты с нами не пошла. Такой сопливый фильм был — тебе бы понравился. Ой, здрасти…

— Здравствуйте, — процедил Тихон, разглядывая парней.

— А где Ника потеряли?

— Ну, так он, это… Катюху свою пошел провожать. Сейчас поднимется.

Гдальский то ли расслабился, что виновного среди явившихся не обнаружилось, то ли, напротив, напрягся.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал он.

— Я позвоню, когда что-то прояснится, — пообещала Ольга. Мужчина сухо кивнул и, провожаемый тремя парами глаз, вышел прочь из квартиры.

— Ну, и кто это? — синхронно поинтересовались детишки.

— Тихон Гдальский.

— Катюхин отец? — удивился Пашка.

— Он самый.

— А чего ему надо было?

— Это вы мне скажите. Куда Колька влез?

— Колька? — вылупился на мать Петя. — Да вроде никуда. А что инкриминируют?

- Скорое отцовство. А то вы не знаете!

— Нет… — затрясли головами оба Ольгиных чада.

— А что, он уже с Катькой того? — уставился на брата Пашка.

— Да нет! Он бы сказал…

— А может, и не сказал бы. У него, видите ли, любовь!

— Да по фигу. От нас у него нет секретов… Похвалился бы!

— Тогда его Катюха от другого залетела, выходит? Ма, а она точно беременная?!

Ольга подняла глаза к потолку. Провела ладонями по уже успевшим просохнуть волосам.

— Её отец именно это и утверждает, — вздохнула она, — Только вы смотрите, никому! Понятно?

— Понятно… — промямли парни.

— Вот и хорошо. Есть хотите?

— Нет, мы в Макдак зашли.

Ольга кивнула и побрела в кухню. Щелкнула пультом, бесцельно уставилась в телевизор. Сил не осталось — этот день её доконал. А ведь впереди еще разговор с сыном. И страшно так… страшно, что он её разочарует. Видит Бог, она много вложила в то, чтобы вырастить сыновей достойными, порядочными людьми. Что она будет делать, если окажется, что не вышло? Что она, мать его, будет делать?

Наверное, она провалилась в сон, потому что упустила, когда Ник пришел. А потом все же очнулась от какого-то резкого звука. Села на диване, стряхивая ладонями остатки сна. Подняла веки и напоролась на тяжелый взгляд сына.

— Привет… А я тебя жду. Поговорить надо…

— Ага. Я в курсе.

— Братья уже настучали?

— Почему сразу настучали? — свел темные брови Ник.

— Хм… Ну, предупредили. Не велика разница. Вопрос в другом — для чего?

— Может быть, чтобы я не охренел так уж сильно?

— А есть с чего? — проигнорировав грубость, поинтересовалась Ольга у сына.

— Еще бы. С чего вы вообще взяли, что Катя беременная?

— Так сказал ее отец, когда пришел, чтобы надрать тебе уши.

— Бред какой-то, — взлохматил волосы Ник.

— Хочешь сказать, что ребенок твоей девушке не имеет к тебе отношения? — стараясь не показать охватившего её облегчения, пробормотала Ольга.

- Да нет никакого ребенка! У нас и не было ничего… Она вообще… девочка.

— Ты в этом уверен? — спросила Ольга, прежде чем поняла, как глупо, должно быть, прозвучал ее вопрос.