Как взрослые (СИ) - Сомина Ульяна - Страница 56

— Не знаю, — честно ответил я.

— Мне кажется, она должна знать. Да и родители твои, наверное…

— Нет, давай пока не будем говорить, хорошо?

Хотелось найти подходящее время. Хотя кого я обманываю, хотелось, чтобы два этих мира не соприкасались.

Кирилл, 21 год (последняя запись)

(без даты)

Я не останусь здесь. Я не останусь с ней, с ними, в этом своем лживом насквозь мире. Не могу видеть Риту, родителей и даже Костю. Чувствую себя обманщиком и подлецом. Такой и есть. Хочется другого. Эй, Кир, помнишь ты мечтал о другом? Свободе, попутном ветре и любви? Нет, абсолютной свободы не существует, это иллюзия. Путы, оковы, ошейники — это наш удел. Кто-то водит нас на поводке, кто-то защелкивает наручники и выкидывает ключ в реку. «Ты мой, тебе не уйти». И это чувство добровольного рабства и невозможности вписаться в порядок вещей давит на меня, кажется, с самого детства. Костя… Нет, я не хочу о нем. Он другой, и сравнивать нас глупо. Впервые я задумался о перемене мест, хотя знаю, что это как перемена мест слагаемых в математике. Но с чем черт не шутит. Возьму с собой Лёлю, Тимку и уедем. Только бы она согласилась…

***

Если бы близкие люди Кира собрались вместе и решили написать ему прощальные письма (которые после обязательно сожгли бы, а пепел, вместо праха, развеяли по ветру), текст у них был бы примерно таким.

Прощальное письмо от Кости

Помнишь, ты так не хотел, чтобы все нас сравнивали. А сам постоянно продолжал это делать, не нарочно, мимоходом, но каждый раз оглядывался на меня. Тебе, возможно, казалось, что я правильнее, серьезнее, взрослее. Ты ошибался. Брат, я… трусливый, ворчливый, занудный. За любовь не боролся, сразу уступил. Жил в своей оболочке, не решаясь иногда снимать панцирь. Костюм — это уже вторая кожа, знаешь? Читая твой дневник, я понял, что ты стремился всю жизнь быть другим — праздником, вихрем, калейдоскопом. И ты, со своей своенравностью, легкомысленностью, был самым настоящим в мире подделок.

Взрослый мир — это скопление людей, изображающих взрослых и умных. Словно есть определенный рубеж, пересекая который ты превращаешься во взрослого, меняешь сущность и себя. Даже память частично стирается, а затем, глядя на свои детские фото и слушая забавные истории от родителей, мы только смеемся — каким же глупым я был. Но это не глупость, это — жизнь. К сожалению, этот процесс необратим.

Внутри тебя соседствовали два разных Кира: взрослый и ребенок. И самое интересное, они прекрасно ладили друг с другом. Во мне всегда был только взрослый Костя, поэтому я даже немного завидовал тебе. Пишу тебе, по сути, в пустоту, я не верю ни в загробный мир, ни в бессмертность души. И, будем честными, это больше нужно мне, потому как ты уже давно отпустил и забыл. Лучше никогда не прощаться, не отпускать, не жалеть, не копить обиды. Не получается. Иногда что-то идет не так в налаженном механизме — с нами, с шестеренками внутри нас. Я цеплялся за тебя всегда, и действительно считал неотделимой частью себя, потому что ты — полная противоположность. Тот, кем никогда не стать. А я — тот, кем не стал ты. Знаю, ты, если бы прочел это умозаключение, закатил глаза и сказал бы: «Кость, не неси чушь, а?» Но это так, мы связаны, Кир. И я умирал вместе с тобой, страдал с тобой и смеялся…

И все-таки ты любил жизнь больше, чем она тебя. Видишь, как плохо, когда чувства безответны?..

Не прощаюсь, твой брат Костя

Прощальное письмо от Лёли

Я не буду много говорить. Кир, ты — мальчик-ветер, мальчик-фейерверк. С тобой вся жизнь — экспресс без пункта назначения. Путешествие ради путешествия. Не сиюминутный порыв, не отдых, а увлекательное путешествие. Наверное, все же я по-своему любила тебя. А ты был искренним, одним из немногих.

И хоть я не знаю, что ждало нас впереди, одно знаю точно: ты зря спешил. Я бы не согласилась уехать с тобой, меня не нужно было спасать, потому что я не жертва и не заложница. Это выбор. Как и все в нашей жизни. Прости, если разочаровала.

Я рада, что именно ты — отец Тимура, правда. Когда он спрашивает об отце, я всегда с удовольствием рассказываю о тебе, а не придумываю наспех состряпанную историю про капитана дальнего плавания или летчика-испытателя. Тим думает, что у него два отца: папа и папа Костя. Я показывала фотографии, и он постоянно путался, где ты, где твой брат. «Они похожи, мама», — говорит. Я не спорю. Хотя ты знаешь, что вы совсем не похожи. И малейшее упоминание о том, что вы «на одно лицо» могло привести к нашей ссоре.

Мы не были друзьями, не были возлюбленными, да и любовниками нас назвать можно с натяжкой. Тебя нет, но я все же скажу: Кир, твое детство затянулось. Спонтанные решения, мимолетные удовольствия, яркие впечатления — ты хотел столько успеть, хотя, я уверена, верил, что будешь жить вечно. А смерть уже дышала тебе в спину — все напрасно и глупо! Тогда ты казался мне совсем ребенком, неразумным и своевольным. Сейчас — мудрым. Тимур — продолжение тебя, и спасибо тебе за этот прощальный подарок. Ни я, ни наш сын никогда не забудем о тебе. Обещай, что тоже, где бы ни находился, будешь помнить о нас…

Прощай, Кир.

Лёля

Прощальное письмо от Риты

Кирюш, я уже не знаю, где правда, а где вымысел. Мне говорят: он врал тебе. А я думаю: действительно ли это так? Розовые очки были на мне, и я придумала идеальный образ, а ты дополнил его несуществующими деталями. Мы здорово поработали дуэтом. И после всего я стала задумываться: может, и моя любовь в тебе — иллюзия? Ответа на этот вопрос найти мне не удалось. Может, ты знаешь?..

Вы никогда с Костей не были похожи, даже внешне. Но видела я только тебя, потому что ты яркий и запоминающийся. Человек-праздник — правильно Костя сказал. А мы с ним — будни. И не то чтобы будни нельзя разбавлять праздниками, но заменить все дни календаря праздниками невозможно — они теряют свою прелесть. Теперь будущее с тобой кажется глупостью, тогда — было единственным якорем.

Я люблю твоего брата, Кир. Искренне, по-настоящему, без иллюзий. И связь наша слишком крепкая и тянется уже не один год, хотя узнала я об этом только недавно. Мы постараемся, Кир. Конечно, не будет как в книжках и моих девичьих грезах, но мы не отступим.

Долгое время тебя не было в живых, но ты был с нами. Теперь все изменится. Мы помним о тебе, храним воспоминания, но продолжаем жить. Ты слишком любил жизнь, чтобы не понять нас. Пока сердце бьется в каждом из нас, жизнь волнует каждого больше далекой смерти, даже если она наступит завтра. Сегодня — любовь, тепло, нежность. Оттенки вкусов и чувств. Ты когда-нибудь пробовал ветер? Он неуловим, как жизнь. Ты — тоже.

Неуловимому Кириллу от Риты

Время неумолимо бежит вперед, оставляя позади людей мгновения, отголоски эмоций. Рита убрала совместную фотографию с Кириллом, Костя запрятал некоторые записи брата в дальний ящик, Лёля прочитала дневники и положила их в шкаф. Жизнь — река, с бурным течением и крутыми порогами. Все мы — всего лишь байдарочники, которые пытаются собственными усилиями справиться со стихией. Взрослые, дети — все барахтаемся и пытаемся выплыть. Кир уже пропал в пучине реки, остальные — на поверхности, но никто не знает, что ждет их завтра. И если бы Кир мог черкнуть пару строк, он бы написал: «Возьми жизнь в союзники, даже если завтра тебя не будет. Помни, ты значим и необходим, хотя бы для кого-то одного. Поэтому не имеешь права сдаться».

Много букв от автора

Долгих два года я писала эту историю и почти три редактировала и доводила до ума. Поэтому мне есть что сказать, прежде чем поставить точку.

КВ ("Как взрослые") я не писала на одном дыхании, у меня не было жгучего желания поделиться с миром этой историей или что-то в этом роде. Изначально я просто хотела создать что-то легкое, расслабляющее и ненавязчивое. Я начала выкладывать на другом сайте под другим ником и, как ни странно, написанное кого-то зацепило. Читатели начали проявлять интерес к роману, они задавали вопросы, ждали проду, писали отзывы. А это — лучший стимул для любого автора. Наверное, во многом благодаря читателям история все-таки была завершена, хоть я и периодически теряла к ней интерес.