Потомок древних королей (СИ) - Шатохина Тамара - Страница 41

— Не было звезд. Восторг, счастье, несло, как на крыльях. Но если вы про звезды… Юрас, вы его сейчас видели. С ним было все, как в легендах у пары бывает — звезды, музыка в темноте. Он говорил. А я…мне тогда худо было, сознание теряла, не помню ничего. Не верю я в пары, если честно. Смысла не вижу — на нашем примере.

— Не знаю. Он тоже, видно, усомнился, что ты его пара, когда про Юраса узнал. Вот и не верил, что детей Силы дадут. Он не для себя наследника хотел — для тебя душу рвал. Ты представь, каково это — отдать свое? Какая мука для любящего мужчины?

Те три года ходил сам не свой. Взгляд где-то… Не говорил — рубил. Тяжело было всем рядом с ним. Седел потихоньку, все свободное время или носился по стране — искал тебя, или с Советом, а свободная минута — с саблей танцевал. Взял учеников… Не спеши отказывать… Виноват он, конечно, но он любит. После тебя не будет никого, так и будет проживать жизнь, как до этого — только для дела своего. Всего меньше года счастья ему дали с тобой. Вся жизнь — и меньше года… Бездетен опять же он был — под страшным проклятьем, заслуженным. Ведуны говорят, что только пара может снять проклятье.

— Юрас…

— Не знаю. Это ведуны знают — бывало такое или только вам уготовили? Решать тебе. Он сам, видно, не уверен был, пока в Мире сына не узнал. А, может, и правда, нет ничего — никаких пар. А только настоящая, сильная взаимная любовь, которая не всем дается. И именно ей все под силу — и проклятье снять, и от смерти в битве уберечь, и счастливыми сделать на всю жизнь. Глядя на то, что с вами произошло, я уже почти уверена в этом. Может, ты и права, и это все вера в то, что нам навязывают. А звезды и музыка… Не знаю. Если любишь и ждешь увидеть именно это — то и увидишь. А Юрас любил, похоже…

Пропадет Влад без тебя… прости его, а главное — себя прости. Просто живи… как обыкновенная баба — для своей семьи, для детей и человека с непосильной ношей на плечах — ответственностью за целую страну. Не бойся потеряться в нем, плюнь на обиды, гордость, страх… стань хоть просто отдушиной от власти этой проклятой… помоги…

Я встала, обняла ее, поблагодарила за разговор. Влад, очевидно, уже уехал… Не стану больше искать причины всего произошедшего с нами, все равно никто не придет и не объяснит, к чему стремились и чего добились Высшие Силы, испытывая на прочность наши отношения, играя нашими жизнями. Возможно — все само станет ясно когда-нибудь.

Прошла, как пьяная, по комнатам. Вошла в свою любимую — зеленую с белым. Влад не уехал, стоял у окна, смотрел на лес. Повернулся ко мне.

— Я хотел сказать, что не отпущу тебя, не смогу. Ты и тогда не любила сначала. А теперь нас еще и дети связывают. Ради них попробуй полюбить снова, Дарина. Я все сделаю, чтобы полюбила. А я без тебя не живу. Вернись, ты так нужна мне… Я покажу тебе — как сильно нужна, докажу — ты поверишь.

Грохот и топот отвлек меня от разговора. Дверь распахнулась — ворвались дети. Мир… кровь на ручке? Я упала на колени, схватила, рассмотрела — Кристя плохо смыла землянику. Облегченно выдохнула. Влад поднял сзади, успокаивая: — Отмыли плохо, я тоже испугался. — Его руки дрогнули. — Дарина-а, не могу… — обхватил, прижал к себе, вдохнул мой запах, припал сзади к шее поцелуем.

По телу сыпонули мурашки, я застыла… не могла двинуться, ноги налились тяжестью. Бросило в жар, теплая волна прошла по телу. Осознание правильности происходящего накатило лавиной. Дети дергали за платье: — Мама, батя, на…

Все стало предельно ясно, понятно, прозрачно, чисто… Душу наполняло такое счастье… разрывало, выплескивалось. Я привалилась спиной к груди Влада на слабых ногах, грелась в его руках. Прошептала:

— Влад, ты… как-то мимо пеленок пролетел, любимый.

Кольцо рук вокруг меня стало железным. Синяки будут, подумала. Развернул к себе. Дети толклись между нами. Прижал нас к себе бережно, проговорил сдавленным голосом:

— Я согласен… на пеленки… На все, что хочешь.

Эпилог

Светлое облачко возникло в воздухе… заискрилось, уплотнилось, и на его месте возникла прекрасная женщина. Сладко потянулась и вскрикнула, рассмеявшись потом, попав в жаркие объятья. Подняла тонкие руки, обняла крепкую мужскую шею, прильнула. Мужчина разорвал поцелуй и категорично заявил:

— Вернись в семью. Я вижу тебя только ночами, это не может и дальше так продолжаться. Я раскурочу все эти нити, вышвырну, разорву все твои…

— Нет, ты не понимаешь… я же тебе говорила… это творчество, я получаю немыслимое удовольствие, создавая тот мир.

— Я покажу тебе сейчас, как ты должна его получать… Годы… десятилетия… это немыслимо. Я желаю увидеть, что для тебя важнее меня, наших дней вместе, нашего мира, который мы создали вдвоем с тобой. И не отказывай, я не приму больше отговорок!

Мужчина провел рукой в воздухе, отстранив женщину, и перед ним замерцали золотые и серебряные нити, дрожащие в воздухе, неспешно поплыли живые картины — там шла жизнь. Женщина дернулась объяснить, что он видит, но мужчина остановил ее:

— Погоди… Что?! Что-о?!

Он растеряно посмотрел на красавицу, отведя взгляд от возникающих перед ним картин. Она с досадой закусила губу, отвернулась.

— Мертвецы, пьющие горячую кровь…, люди с острыми ушами…, люди, превращающиеся в животных…, в ящеров…, живущие в огне и крылатые… И что?! Не просто не хотят ни с кем, кроме жены… но и не могут?! Все только ради этого? Это то, что для тебя важнее всего, твой страх? Я давал повод? Отвечай!

— Нет… но мне, как и любой женщине, страшно даже представить…

— Оставляя меня целыми днями одного… ты так гасила свой страх перед моей предположительно возможной в будущем изменой? Немыслимо… Где тут логика?

— Это не страх, откуда ты это взял? Это просто желание идеально устроить…

— А-а…, - перебил ее мужчина, — так это тоже ты? Эти байки про пару? У нас, в нашем с тобой мире? Мы же договорились, что все решаем вместе.

— Я никому ничего не навязывала, просто рассказала легенду о…

— Я представляю себе… ведуну… явившись во сне… А я-то думаю…, а я-то…Ты хоть знаешь, к чему это привело? Вот тебе простой пример. Смотри…

Женщина внимательно смотрела на сплетение нитей, перекрестье их, картины, тающие в воздухе цветными миражами… охнула, прикрыла рот рукой.

— Но все же закончилось хорошо… мальчика жаль, конечно… но это же не я…

— Это я понимаю. Вот только без тебя мне не разобраться было, а он верил в эти твои пары. Все они верили.

— Здесь нет ни твоей, ни моей вины — это кара судьбы за вину его деда. Три поколения без счастья в любви… он — третье. Это закон мира и он действует сам по себе. Дед разбил семью, полюбив чужую женщину… О-о-о — ее родные — дед и бабушка. Жаль… но тут ничего уже не сделать. Как все переплелось…

— А правитель?

— Кара человеческая… Не совсем справедливая, но заслуженная. Так это уже неактуально — ее сняла… о-о-о! Они вернулись! Короли! Почему ты не сказал мне? Это совсем другое дело, это уже интересно… любопытно. А эта девочка…ха! Она не знает, ну так ей лучше и не знать.

Красавица прикрыла глаза и тихо проговорила:

— Через малое время… три десятка дней… она познакомит этого мальчика с девицей. Не сразу, далеко не сразу… но он забудет про этот бред — ребенок, девочка не его… Ох! Да она уже сняла его проклятие! Это что? Почти Богиня среди людей! Для чего, что она должна сделать, кто ее послал сюда, зачем?

— Она… мать, жена… больше никто. Но она хранит их всех — тех, кого коснулась ее любовь, дружеская привязанность, сочувствие. Она сможет все, поможет всем, кто нуждается в этом, устроит судьбы обездоленным, вылечит больных. Ты права… ей лучше не знать об этом.

А сейчас — о нас. Ты…

— Все, все, все… больше никакого творчества, я вся твоя. Прости… увлеклась, виновата. Ты прав… принуждение к верности это перебор… но это же мечта всех женщин — кардинальное решение глобальной проблемы.

— Мечта всех женщин… я покажу тебе — что. Смотри еще, раз не поняла.