Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Лиса в курятнике (СИ) - Демина Карина - Страница 13


13
Изменить размер шрифта:

Князь позволил.

И чемодан оставил. И поинтересовался даже:

- Зачем вам конкурс?

Над ответом - а Лизавета точно знала, что кто-нибудь да задаст неудобный этот вопрос - она думала. И не придумала ничего лучше:

- Жениха найти, - она хлопнула ресницами и доверительно этак продолжила: - Понимаете... мне скоро двадцать пять, а для девушки - это возраст, когда пора всерьез задуматься о будущем...

И главное тут взгляд опущен.

Реснички трепещут.

И румянца хорошо бы стыдливого, но с румянцем у Лизаветы никогда не ладилось. Вот такая она уродилась... безрумяная.

- Я сирота... и приданого нет...

Князь слушал.

- И все-таки я надеюсь, что здесь... быть может... сыщется кто-то, кто... понимаете?

Князь кивнул.

Ага... а теперь вздохнуть горестно.

- Я должна была попробовать...

И снова кивнул. И подхватив чемодан, предложил:

- Идемте? Здесь уже недалеко...

...передав рыженькую девицу - все-таки менее подозрительной она не стала, и князь дал себе слово всенепременно связаться с Игерьиной и поинтересоваться о личных ее впечатлениях - на руки Магдалине Францевне, старшей камер-юнгфере Ее императорского Величества с наказом устроить, князь решил заняться другим делом. И пусть выглядело оно пустяковым, но репутацию могло изрядно подпортить.

Вызвав камер-фурьера, он затребовал журнал.

А заодно и побеседовал, ласково, само собой. И как ожидалось, новость почтеннейшему Илье Лаврентьевичу пришлась крепко не по душе. Стоило отпустить его, как зычный бас понесся по дворцовым коридорам, заставляя многочисленную прислугу замереть. Дело свое Илья Лаврентьевич знал, а потому не прошло и часа, как пред князем предстала пара лакеев.

- Из новых, паразиты этакие, - Илья Лаврентьевич, дюже оскорбленный неуважением, которое новенькие оказали императорским гостям, весь испереживался. Белая борода его, разделенная надвое, топорщилось. Блестели очки и многочисленные награды. А стек похлопывал по коленке. - А ведь брать не хотел... как чуял... скажите матушке, что конкурсы - дело хорошее, но упреждать же надобно... челядь достойную поди-ка подыщи. Тут же никого не хватает... одних ламповщиков надобно еще с десятка два, а кроме них и ездовые, и вестовые... и комнатные девки...

Он продолжал перечислять, загибая и разгибая толстые пальцы, жалуясь и на гостей, не желавших войти в положение и требовавших внимания, порой чересчур уж требовавших, полагавших, будто весь дворец существует едино для их нужды. И на слуг нерасторопных...

...или вот продажных.

- Пятьдесят целковых, - произнес Илья Лаврентьевич, падая в креслице. - Я ж их... за пятьдесят целковых... а мне доложил, что не явилась барышня... и вчера... и третьего дня... мне бы, старому, подумать, с чего вдруг ни одна не явилась...

Князь закрыл глаза.

Началось.

И надобно будет свериться со списком, выяснить, кто не явился и по какой причине.

- Вы уж разберитесь, пожалуйся, - Илья Лаврентьевич отер испарину платочком. - И матушке... матушке я сам доложусь... повинюсь, как есть... пусть отставку...

...не дадут ему отставки, о чем старый шельмец распрекрасно знает. Может, кроме него и есть при дворце камер-фурьеры, да те младшие, всех хитросплетений местной жизни не ведающие. А без Ильи Лаврентьевича с гостями нынешними не справится.

Да и вовсе...

- Успокойтесь, - велел Димитрий, руки потирая. - Этих двух мне оставьте, а матушку... ни к чему ее беспокоить. Сами разберемся. Вы только...

- Не повторится, - Илья Лаврентьевич тяжко поднялся. Остановился в дверях, будто задумавшись, и произнес: - Оно-то, конечно, не моего ума дело... вы уж не серчайте, если что... однако, мнится, вам знать не помешает... ходит слух, что вы в немилости у батюшки нашего...

В немилости?

Собственно говоря, почему бы и нет? С планом Димитрия это вполне увязывалось. И князь кивнул, дозволяя слуху этому обрести жизнь, а с нею и подробности.

Сам же лакеями занялся.

...получилось простенько и мерзенько. Всего-то и надобно было, что встретить девицу, пусть сословия благородного, но чинов небольших, и забрать приглашение, ответивши, что, мол, ошибочка вышла.

...или и вовсе не встретить.

Но тут уж и вправду ошибочка вышла, не поделили между собою рубли, зазевалися...

- Кто платил? - ласково поинтересовался князь.

Лакеи переглянулись.

Так оно разве ж упомнишь... дамочка, но при маске, при плаще... им-то оно в лицо вглядываться ни к чему, им бы свой интерес соблюсти.

- На каторге сгною, - без особого вдохновения получилось, но поверили. Упали на колени, каяться стали, божиться, что, мол, бес попутал, а больше-то они ни в жизни так не будет...

...конечно, не будет.

Илья Лаврентьевич проследит, чтобы красавцы эти ни в один приличный дом не устроилась. Что ж... старик был памятлив, злоязычен, а уж игр за своей спиною и вовсе не терпел.

...в матушкиных покоях, несмотря на летний денек, было натоплено. Полыхал огонь в печи, гудел, грея воздух, и без того раскаленный.

Лешек чихнул.

А императрица взмахнула рученькой, отпуская взопревших дам, которые скоренько удалились. Были они одинаково краснолицы и потны, одна и вовсе едва не сомлела в дверях, но была подхвачена фрейлинами. Те-то пообвыклись и от жары не то, чтобы не страдали, скорее уж обзавелись правильными амулетами.

- Проходи, Лешенька, - слабым голосочком произнесла императрица, - порадуй матушку...

- Все ж прихворнуть решили? - Лешек с удовольствием открыл бы окно, пусть свежий ветер выметет из покоев матушкиных эту удушающую смесь благовоний, притираний, ароматных вод и чужого пота. Императрица же, присевши на перинах, потянулась.

Зевнула.

Зажмурилась.

Она-то аккурат жару не то, чтобы любила, но переносила куда проще, чем обыкновенные люди.

- Присядь куда... и что с Одовецкими?

- Я взял на себя труд, руководствуясь единственно заботой о вашем, матушка, здоровье...

Она отмахнулась, уточнив:

- Когда?

- Да ныне же вечером... она, как мне показалось, не слишком рада была.

- Старшая?

- И младшая тоже... нет, глазки в пол, лепечет какие-то глупости, но опыта не хватает. Любопытство выдает. И что-то еще есть, - Лешек пальцами щелкнул. - Не могу понять...

- Плохо, что не можешь, - матушка отобрала у него кубок с водой, которую выплеснула в горшок с волчьецветом.

Что сказать, вкусы у императрицы-матушки были преспецифические.

Ягодку вызревшую сняла.

В рот отправила.

Зажмурилась.

- Кисло, - пожаловалась позже. - Что-то меня вовсе приворотными перестали жаловать. Аль подурнела?

- Матушка!

Нет, он знал, что на матушку время от времени пытались воздействовать, но приворотное...

- Что? - она тронула тяжелые косы, которые ныне обрели оттенок белого золота. - Лешек, ты же большой мальчик, понимаешь, на что способна влюбленная женщина...

Оно-то верно, его и самого время от времени поить пытались.

- Нет, дорогой, - императрица ущипнула его за щечку. - И ядов больше не шлют, и чары попридерживают. Затаились, а это нехорошо...

Он вздохнул и пожаловался:

- Женить хотят...

- Ироды какие, - посочувствовала императрица. А глаза смеялись. И сама она будто сияла, такая хрупкая, такая легкая... обманчиво легкая, Лешек, еще будучи дитем горьким, развлекался, пытаясь поднять золотые косы. И что у батюшки выходило просто, ему не давалось.

- Матушка... они все будто сговорились... только войду куда, одна половина ахает, другая охает. Кто-то всенепременно сомлеет и так, чтобы в ноги рухнуть... я уже притомился их ловить.

- Не лови, - разрешила матушка.

- А скажут что?

- Дурачку простительно.

Лешек засопел. Оно-то верно, и придумка эта, с царевичем ума недалекого, которым вертеть легко, его была, но ему мнилось, что поиграет месяцок-другой, а после...