Обреченные (СИ) - "RoksenBlack / Roksen Black" - Страница 31

Рука Гарри пробиралась всё выше по ноге и нашла наконец заветное местечко, он прикоснулся к Гермионе так, словно всегда знал, как правильно это делать: мягко и настойчиво. Он начал медленно двигать пальцами. Гермиона заметалась, но Гарри не выпускал её губы из плена, и ей приходилось только выгибаться, мысленно умоляя довести её до края пропасти, что зовется удовольствием, а затем сбросить в бездну экстаза.

Наконец он ускорил движения пальцами и оторвался от влажных губ, чтобы понаблюдать за тем, как Гермиона закатывает глаза и сладко стонет. Он не знал, что может быть прекраснее этого. Он слегка усилил давление, и Гермиона начала подрагивать в его руках и вскрикивать его имя. Спустя несколько секунд она открыла глаза и улыбнулась.

— Это просто… спасибо, — выдохнула она и посмотрела в зеленые омуты глаз, в которых тонула.

— Ты, кстати, когда засыпала, говорила, что есть еще способы… Как еще это можно делать? — спросил Гарри, ему было очень интересно попробовать другие возможности для наслаждения, которые предоставляли их тела.

После некоторой паузы она покраснела, отвела взгляд и прошептала:

— Орально.

Гарри широко открыл глаза и часто задышал, представляя губы Гермионы там, где сегодня ночью были только её прохладные пальчики, которые сводили его с ума.

— Сейчас мы не будем этого делать, — быстро сказала Гермиона.

— Я и не хотел, — слукавил он, не отрывая взгляда от её губ. Гарри понимал, что если они начнут, то не вылезут отсюда до Рождества.

— Лжец, — сказала она и кулачком ощутимо ударила его в бок. — Кто говорил, что не должен лгать?

— Эй, больно, но справедливо.

Они снова рассмеялись и какое-то время просто смотрели друг другу в глаза. Гермиона провела рукой по растрепанным волосам Гарри и улыбнулась.

— Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — сказали они одновременно. Эти слова вырвались естественно, словно дыхание. Гарри настойчиво поцеловал её, зная, что она больше никогда не будет ему сопротивляться, уверенный в том, что его любят и он больше никогда не будет одинок. Руками Гарри торопливо выпутывал Гермиону из теплого плена, чтобы скорее ощутить нежность её кожи.

Они упоительно целовались, ощущая, как возбуждение волнами омывает их молодые тела. Гермиона опустила руку между их телами и сжала сквозь ткань давно напряженную плоть. Гарри дернулся и слегка прикусил ей губу, вызывая смачный стон. Он нетерпеливо начал стягивать свои плавки, чтобы проникнуть в такое влажное гостеприимное влагалище.

Сквозь шумное дыхание и сладкие стоны они услышали, как в окно громко стучится сова, очевидно, уже не в первый раз. Гарри разочарованно застонал и уткнулся в плечо Гермионы. В это же время в спальню постучали в дверь. «Да сколько можно?» — раздраженно подумал Гарри и вскочил с кровати.

— У нас будет хоть один спокойный день? — воскликнул Гарри, недовольно поглядывая на министерскую сову, взгляд которой был немного ошалелым, что еще раз подтверждало, что она уже некоторое время за ними наблюдает. «Можно подумать, первый раз увидела».

— Вряд ли. Ты к сове, а я дверь открою. Только накинь халат, а то у совы и так уже психика нарушена, — она взяла с тумбочки палочку и левитировала Гарри халат, после чего надела свой и пошла открывать.

— Мисс Грейнджер, кажется? — осведомилась старушка за дверью их небольшого номера. Она почему-то напоминала гусыню со своей дородной фигурой и длинной шеей. Очевидно же, что вытянула она её, подсматривая за соседями.

— Все правильно, — Гермиона вышла, понимая, что сейчас её вид вряд ли можно назвать подобающим. Поэтому просто собрала сзади волосы и закрутила их в узел. — Именно это имя вы вчера внесли в книгу учета. Что-то не так с оплатой?

— Да, то есть, нет, — хозяйка гостиницы попыталась заглянуть в дверь, но Гермиона резко закрыла ее и вежливо улыбнулась. — С вами был молодой человек…

— В чем дело, миссис Госсип? — нетерпеливо спросила Гермиона; её всегда напрягали такие люди, для которых чужая жизнь была важнее, чем своя. Наверное, дело в том, что своей у нее нет?

— Дело в том, юная леди, — она сделала акцент на возрасте Гермионы, — что есть определенные нормы поведения и морали, которые запрещают ночевать в одной комнате двум неженатым молодым людям, — выдала она на одном дыхании и строго взглянула на Гермиону, наверняка рассчитывая, что раскраснеется, застесняется и упадет ей в ноги молить о прощении.

— А старым? Ой… — Гермиона прыснула в кулак. Знала бы эта гусыня, сколько она на самом деле провела времени наедине с парнем, да еще и не с одним. — Вчера вас это не беспокоило, от слова совсем.

Гермионе в принципе было абсолютно все равно, кто и что о ней подумает. С каких это пор? Но и лицемерия она не терпела. Вчера старушка была совершенно счастлива взять оплату, скорее всего, двойную, потому что цена была слишком высокой для этих мест. Просто вчера Гермионе было не до разборок.

— Это должно быть и так ясно. Если вы находитесь в приличном обществе…

— Ладно… — перебила Гермиона и увидела практически обиженно-убийственный взгляд.

Она вспомнила, что так же обижалась, когда ей не давали рассказать что-то, по её мнению, чрезвычайно важное. Гермиона пообещала себе, что не будет больше навязывать людям свое мнение. Может быть, только Гарри иногда.

— Вы не волнуйтесь. На самом деле мы уже женаты, но все равно покинем это место буквально через несколько минут.

— Женаты… но вам не больше восемнадцати, — заговорила взволнованно хозяйка и пыталась взглядом ощупать руку Гермионы, которую та уже спрятала в карман, чтобы доказать самой себе, что уж она-то точно не могла ошибиться.

— Вы что же, не читали Ромео и Джульетту? — улыбнулась Гермиона совершенно невинно. — Извините, кажется, меня позвали.

Через секунду она закрыла дверь перед самым носом любопытной старушки и даже шаловливо улыбнулась. Улыбка пропала, как только она увидела у Гарри письмо с министерской печатью.

— Нам нужно в Аврорат.

— Мы и так собирались. Что-то случилось? — спросила Гермионы, направляясь в ванную и начиная снимать халат. Она надеялась, что по крайней мере никого не убили и не похитили.

— Драко арестовали, — Гарри не сходил с места и смотрел на почти обнаженную Гермиону, которая замерла посередине небольшой комнаты. Ей показалось даже, что он стиснул зубы, чтобы не сорваться и не наброситься на неё.

— Что? Но он же… — Гермиона вздохнула. Она ведь так хотела принять нормальный горячий душ. После сегодняшней ночи это ей было просто необходимо. Но Гарри сказал только одно слово: «Проклятие», — и ей стало все понятно.

Гарри прошел к своим вещам, но не успел дотянуться до штанов, как вдруг ему стало свежо и приятно, словно после душа. Он обернулся на Гермиону, которая направляла палочку на свое обнаженное тело. — Полезное заклинание, оно бы пригодилось в прошлом году.

— Это из библиотеки Блэков. Там еще много чего есть, — Гермиона уже натягивала белье, джинсы и кофту.

— Ну, теперь тебя оттуда вообще не вытянешь, — улыбнулся Гарри, думая о том, что зато теперь у него есть отличный способ отвлекать Гермиону от чтения. Он натянул кофту и наткнулся на вопросительный взгляд. — Что? Ты сама сказала этой старой сплетнице, что мы женаты, или я что-то упустил?

— Я не имела в виду, что…

— Нам осталось только подписать бумаги, — он приблизился к Гермионе и прижал её к себе, — Как насчет рождественских каникул?

Гермиона фыркнула, призвала сумочку, потом отчистила и заправила постель.

— Если это предложение, то поработайте над ним еще, мистер Поттер. К тому же ты не поговорил с Джинни.

Они оба вспомнили о маленькой сестре Рона, которая переживала о своей дальнейшей судьбе в Больничном крыле, пока они наводили шороху в этом маленьком мире морали и сплетен. Гарри особенно чувствовал свою вину, ведь он уже планировал свадьбу с Гермионой и был при этом счастлив. Он надеялся, что Рон не убьет его и за Джинни, и за Гермиону. С другой стороны, Гермиона ведь в любом случае найдет выход. В крайнем случае, они снова могут оправиться в Австралию.