Обреченные (СИ) - "RoksenBlack / Roksen Black" - Страница 30

— С кем?!

— С Малфоем… — увидев, как раскраснелось лицо друга, Гарри поднял вверх руку. — Не кипятись, он ей жизнь спас.

Рон что-то пробурчал про отсутствие выбора и, оценив ситуацию, выбежал из дома.

Долиш же подошел сначала к связанным оборотням, потом посмотрел на убитого.

— Наемники, — сказал он уверенно. — Отличная работа, мистер Поттер. Кто выпустил Аваду?

— Малфой спас Джинни. Нотт хотел что-то сказать. Что за проклятие? — Гарри снова повернулся к сидящему на полу Пожирателю.

— Все Пожиратели Смерти прокляты. Не… не убивая живых существ, мы лишимся магической силы и вскоре умрём, — сказал он, не отрывая взгляда от шокированного Поттера. — Думаю, это должно озаботить Избранного магического мира.

Гарри посмотрел на Гермиону, совершенно не доверяя Пожирателю. Она пожала плечами и посмотрела на Нотта.

— Есть подтверждение вашим словам? — спросила она.

— В дневниках, — вдруг догадался и сказал Уолш, который тоже был здесь. Он смотрел на поверженных и удивлялся, как двоим, по сути подросткам, опять повезло. Трудно бороться с теми, кого отметила сама магия. И тут он вспомнил про других меченых. — Там все: и суть проклятия, и как снять. Верно, мистер Нотт?

Пожиратели кивнули.

— Где они? — уточнила Гермиона. Она никогда не гнушалась получением новых знаний.

— Рамси, — сказал четко Нотт, и в разгромленной гостиной тут же появился домой эльф, который глядел только на хозяина. — Принеси дневники Лорда.

Домовик с хлопком исчез и тут же появился снова с черными тетрадями в руках. Уолш вышел вперед и наткнулся на заинтересованный взгляд Гермионы.

— У вас еще будет возможность их прочесть, мисс Грейнджер, — сказал он, слегка улыбнувшись.

Она только кивнула и обратила взгляд на Гарри, который с ненавистью смотрел на черные тетради, от которых на несколько футов исходило зло. Минуту спустя Уолш опускал дневники в появившийся из неоткуда чемоданчик.

— До встречи, — сказал сотрудник отдела Тайн и вышел из гостиной жуткого дома.

Авроры уже левитировали оборотней из комнаты и уводили Пожирателей, когда Долиш повернулся к Гарри. Ему очень хотелось знать всю историю от начала до конца, чтобы собрать все факты воедино и решить, как поступить.

Гарри прекрасно понял его взгляд, но сейчас ему требовалось другое. Он взглянул на Гермиону, которая так и не отвела от него взгляда.

— Аврор Долиш, я расскажу все, что знаю. Прямо с утра отправлюсь в Аврорат, но сейчас ни о чем разговаривать не собираюсь.

Долиш мрачно насупился, но только кивнул и вышел вслед за своими подчиненными.

Гарри с Гермионой остались одни в мрачном доме и ощутили на себе всю тяжесть сегодняшнего дня.

— Длинный был день.

— Ты говорила, где-то здесь есть гостиница. Я сейчас не в состоянии куда-либо аппарировать, — сказал Гарри и подошел ближе, вглядываясь в любимые карие глаза.

Гермиона сначала хотела что-то сказать, но потом просто кивнула и обняла Гарри. Спустя минуту они наконец вышли из дома, в который надеялись больше никогда не возвращаться.

Комментарий к Глава 13. Жуткое зрелище

1. Драко вышел уж совсем каким-то самоотверженным, но спишем все на то, что ему выгодно спасение Джинни.

2. Наемники - я уверена, кроме Сивого, было много подобных тварей.

3. Вы ждали долгого, жестокого боя? Но я пишу историю о любви. ИМХО

4. Жду от вас хоть пары строчек, надо же мне чем-то дышать.

5. Следующая глава… будет флаффной - на радость пайцам.

========== Глава 14. Спокойный день? ==========

Утро в этом городке всегда начиналось одинаково. Молочник разносил молоко в стеклянных бутылках. Дети весело бежали в школу. Мужчины садились в свои автомобили, чтобы уехать на работу в самый туманный город мира, а пожилые представители населения уже вовсю обсуждали молодую пару, которая очень поздно, по их мнению, заселилась в местную гостиницу, хозяйкой которой и была самая главная сплетница.

Уже полностью обсудив юный возраст пары, их пыльную одежду, они остановились на самом главном их недостатке — отсутствии обручальных колец. Но, как утверждала сама хозяйка, в прошлый вечер она смотрела любимую викторину и не обратила внимания на такую вопиющую наглость. «Можно подумать, у меня притон», — говорила она остальным, чтобы никто, не дай бог, ничего плохого о ней не подумал.

Гарри Поттер из окна второго этажа с улыбкой наблюдал за собранием местных сплетниц. Он вспомнил, как и на Тисовой улице самым важным для людей было соблюдение всех возможных приличий, даже неровно стриженой лужайки перед домом. Гарри даже подумал, что шутки ради не стоило ставить заглушающие заклинания: тогда поводов для сплетен стало бы гораздо больше. Гораздо больше. Кожа Гарри покрылась мурашками от воспоминаний о сегодняшней ночи, и он обернулся.

Гермиона всё еще спала. Одеяло практически ничего не скрывало, потому что было скручено и зажато между точеных бедер. Гарри сглотнул. Ночью эти длинные ноги сжимали его талию, пока он утопал в удовольствии, имя которому — соитие. Он и представить себе не мог, насколько это захватывающе, — заниматься любовью. Гарри полночи наслаждался телом подруги — нет, не подруги — невесты. Впервые в жизни он был уверен в своих чувствах и доказывал это Гермионе снова и снова. Хотя в первый раз, когда его рука проникла в тесные джинсы, он получил ощутимый «Конфундус» и получасовую лекцию о том, что их ожидает в случае возможной консуммации. Он принял решение быстро и поцеловал Гермиону, стирая все возможные доводы о невозможности их отношений.

Гермиона, словно почувствовав на себе его взгляд, проснулась. Она увидела Гарри в одних плавках и начала быстро накрываться одеялом и что-то про себя бурчать.

Он рассмеялся, подошел к кровати и уточнил:

— Не думаешь, что поздновато стесняться, — Гарри пощекотал выглядывающие ступни. Такие маленькие и хрупкие. Ему вдруг захотелось попробовать на вкус каждый розовый пальчик.

— Стесняться никогда не поздно. Гарри, ты хоть понимаешь, что мы сегодня натворили? — голос звучал приглушенно.

— О-о, еще как. Очень надеюсь творить это регулярно, — сказал он и лег рядом с Гермионой. Он дождался, пока она выглянет из-под одеяла. Раскрасневшееся лицо, теплый взгляд и привычно растрепанные волосы. У Гарри от нежности стало тесно в груди, как, впрочем, и в плавках. Он не знал, что еще нужно для счастья. Хотя, нет, знал. Он резко навалился на Гермиону и начал её щекотать.

Она завизжала и начала очень бурно вырываться, но Гарри на удивление крепко её держал. Через минуту Гермиона стала задыхаться.

— Отпусти, я больше не могу, — смеялась она, и он спустил одеяло с головы. Волосы Гермионы были везде, полностью закрывая её лицо. Она безуспешно пыталась сдувать их, на что Гарри с плотоядной улыбкой раздвинул занавес волос в разные стороны, открывая любимое лицо.

— Какой же я идиот… мы ведь могли так провести целый год или даже больше, — мысль о том, что он так давно упускал возможность быть счастливым, не давала ему покоя.

— С ума сошел? Мы вообще ни о каких крестражах бы не думали. Да и Рон бы нас не понял, — она снова начала вырываться, но Гарри прижался к ней крепче.

— Ты как всегда права, — его рука пробралась под одеяло, нащупывая ногу Гермионы, с удовольствием ощущая её гладкость.

Она смотрела в такие знакомые зеленые глаза, и ей внезапно захотелось заплакать. Потому что его прикосновения были так прекрасны, так трогательны, что в груди все сжималось и легонько пульсировало, распространяя по телу волны удовольствия.

— Ты чего?

— Ничего… — всхлипнула она. Гарри продолжал на нее внимательно смотреть, и она быстро коснулась поцелуем его губ, щек, носа. — Просто это всё кажется таким правильным. Ты и я. Мне никогда не было так хорошо.

— Тебе тоже? — она кивнула, и Гарри поцеловал её, сразу же врываясь языком в рот.

Гермиона вытащила из-под одеяла руки, обвила ими шею Гарри и замычала от удовольствия. Она сжимала бедра, потому что там стало очень влажно, а в животе что-то сладко сжималось. Гермиона вспомнила, как Гарри порывисто врывался в нее, и то невероятное ощущение близости, которое перекрыло даже легкую боль от первого вторжения. Но сейчас это было неразумно, потому что презервативы, которые она наколдовала, исчезали через двадцать минут, и в последний раз они чуть не опоздали. Как бы она не любила Гарри, о своих мечтах забывать было нельзя.