Вторжение (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 40

Но время шло и все вроде бы было тихо.

— Как перед бурей…

И буря грянула.

Теплой августовской ночью, словно вывалившись из надвигающихся с запада черных туч, спикировали черные треугольники.

Пилоты отлично видели свою цель, словно специально подсвеченную многочисленными факелами.

Стражники до последнего момента не подозревали об угрозе и среагировали только в момент когда многочисленные тени заскользили над головами, закладывая виражи и замирая над крышей кремлевского дворца.

— Тревога!!!

С одной из башен застучал пулемет, скашивая первых десантировавшихся на крышу врагов, но атака велась не только с неба, но и с земли. Подобравшиеся к креплю враги стали забрасывать башни гранатами…

Потом и вовсе несколько сотен человек пошло на штурм, отвлекая стражу от происходящего во дворце.

А на территорию кремля продолжали одни за другим залетать черные дельтапланы…

Юрий с Агафьей проснулись от разорвавшей ночь длинной пулеметной очереди, потом грохнул взрыв и пулемет замолк. После чего раздались тревожные крики, вновь забухали выстрелы уже барабанных винтовок и снова начали звонко рваться взрывы.

П в было много раненых в том числе безнадежно, так что с донорской кровью проблем не было ибо охрану подбирали еще и по принципу совместимости…

Глава четвертая

Двусторонний пресс и удар под дых

Весть о тяжелом ранении царя Юрия мгновенно разлетелась по всей Руси погрузив большую часть населения независимо от социального статуса в тревожно-депрессивное состояние. Восемнадцать лет его правления было ознаменовано длительным миром в государстве. Да, шли войны за пределами Руси, но внутри была тишь да гладь, да божья благодать.

Рождались дети и при этом снизилась смертность, что справедливо связывали с объединением княжеств в единое царство и восшествием на престол Юрия Всеволодовича. При этом сознание людей как то отметало, что это достигнуто вполне объяснимыми делами, такими как вакцинация, подогрев воды при крещении младенцев, удобрения и железные плуги с отбором крупных семян для посева…

Нет, для простых людей с их религиозно-мистическим мышлением это было именно Господне благоволение из-за того, что на престоле Руси восседает блаженный царь. Хотя конечно, во многом такое отношение объяснялось изначальной политикой самого Юрия Всеволодовича, когда он целенаправленно создавал себе имидж почти святого.

В общем благосостояние людей росло год от года, появилась какая-никакая, но уверенность в завтрашнем дне, и сейчас все гадали, что будет?

Да, все прекрасно знали, что у государя есть наследник, что продолжит курс своего отца, но все понимали, что может произойти возвращение к Лествичному праву, если конечно найдется желающий и его поддержит некая могущественная часть недовольной своим нынешним положением знати. Да что далеко ходить, кто-то из братьев царя увидев в произошедшем свой шанс, может соблазниться, тем более при поддержке внешних сил, тех же европейцев или монголов и тогда начнется гражданская война усугубленная внешним вторжением.

Ярослав Всеволодович, великий князь новгородский, прочитав сообщение доставленное из Киева «ангелом» сжал кулак и ударил им по столу.

— Хотите войны? Будет вам, твари, война! — буквально прорычал он.

Мысли о том, чтобы примерить золотое царское очелье у него даже не возникло. Может потому, что с самого первого дня поддерживал Юрия в его борьбе за власть, сначала против старшего брата Константина, а потом с остальными князьями Руси. Ну и четко осознавал, что такая глобальная власть не для него. Не вышел характером. Даже новгородской землей он правил больше чисто формально, всем рулили его помощники из князей и бояр, он лишь приглядывал за ними, чтобы совсем не распоясались. Новгород с его традицией республиканского самоуправления был как раз для него.

В общем он мог царствовать, но не править. Как однажды по этому поводу остроумно заметил старший брат: тебе бы саблю да коня, да на линию огня… Именно охота и война были его страстью.

А просто сидеть на троне и царствовать, глядя как всем занимаются другие и осознавая, что окружающие тоже это все отлично видят и понимают, не позволяло чувство собственного достоинства.

Но поскольку по натуре он был все же деятельным человеком, то без дела сидеть не мог, но оно должно было ему нравиться. И старший брат нашел ему такое дело — флот. Корабли для Ярослава стали смыслом его жизни, как для Ивана — огонь во всем его разрушительном проявлении.

— Евсей!!! — позвал он одного из своих старших морских воевод, коего старший брат называл адмиралом.

— Князь?..

— Труби тревогу! Мы выходим в поход! И это не учебная тревога. На царя совершено покушение папистами… И они должны за это ответить!!!

— Слушаюсь…

Сутки ушли на дополнительную подготовку и в море из Рижского залива, где находилась главная морская верфь царства, вышли те самые двенадцать кораблей.

Оставалось только жалеть, что корабли второй очереди не могут принять участие в набеге, хотя им осталось-то всего-ничего для завершения…

— Это мы удачно зашли, — хищно усмехнулся Ярослав.

На рейде Стокгольма стояло большое количество торговых и военных кораблей. Судя по всему они готовились принять отряды рыцарей и прочий груз. По крайней мере военных лагерей на обоих берегах залива наблюдалось в большом количестве.

— Топим все что плавает!

Одно лишь печалило Ярослава, что корабли по большей части пустые, в лучшем случае загружены провиантом и боеприпасами с пушками. Но и этого дорогого стоит, как говорится нет в природе идеала.

Двенадцать боевых кораблей русов, вооруженных скорострельными пушками ворвались в залив как стая волков в стадо овец. Никто даже не успел ничего предпринять. Часто загрохотали выстрелы и разрывные снаряды пробивая борта купцов стали рваться внутри нанося огромные повреждения корпусам и поджигая их.

То, что на часть кораблей успели загрузить пороховой запас стало ясно по мощным взрывам буквально разносившие борта в мелкие щепки.

Час активной пальбы и залив оказался усеян взорванными и полузатопленными шведскими торговыми и боевыми кораблями, что не успели сделать ни одного ответного выстрела, а то, что артиллерия у европейцев есть, докладывала разведка.

Но это была лишь меньшая доля вражеского флота. Большая часть, как полагал Ярослав, находилась у столицы королевства — Упсалы. Так оно и оказалось. И все повторилось ибо ветер был благоприятен флоту русов и они добрались до своей жертвы раньше, чем посланные из Стокгольма гонцы успели добраться до столицы и предупредить о надвигающейся опасности.

Снова русские корабли вошли в залив Упсалы ведя беглый огонь по вражеским кораблям. Правда этот залив оказался очень тесным, особенно с учетом большого количества кораблей, ток что в избиении участвовали только десять фрегатов, но при этом они могли вести огонь с обоих бортов.

Крейсера же принялись рыскать по остальному заливу в поисках других скоплений кораблей и таковые были найдены, после чего потоплены. Они правда уже пытались оказать сопротивление, но без особого успеха. Все-таки мало иметь пушки на борту, надо еще уметь ими пользоваться, а русы умели ибо пороха на тренировки артиллерийской стрельбы не жалели.

Зачистив стокгольмский (???) залив Ярослав вернулся в Ригу, где пополнив полностью истраченный боезапас, вновь вышел в боевой поход. На этот раз его целью стали германские и датские порты, где по сведениям полученных от командного состава потопленных в море судов, так же шла погрузка на корабли продовольствия и боевых припасов.

Правда противник был предупрежден о случившемся в стокгольмском заливе и по сути уничтожении шведского торгового и боевого флота внезапным нападением, потому датчане и германцы вывели свой боевой флот навстречу русам.

Больше сотни кораблей против всего дюжины вымпелов. Соотношение безумное и экипаж углядев сколько против них идет врагов, посмотрел на великого князя с немым вопросом. Но тот в ответ лишь усмехнулся, сказав: