Вторжение (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 39

— Это действительно крайне скверная весть… Но неужели нет никакого выхода?

— Увы… Я думал о том, чтобы послать отряд для спасения своего кузена, но мы слишком сильно отличаемся ликом от русов, так что нам не добраться до места, где его содержат.

«Один к одному», — удовлетворенно подумал Плано Карпини, коему было известно о планах Папы римского о нападении на царя Руси с целью убийства оного, что должно было стать еще одним доводов в склонении Батыя к союзу. А учитывая, что ценного пленника держат в кремле, то при удаче получится убить двух зайцев одним выстрелом.

— Мы могли бы оказать вам услугу в освобождении вашего кузена, проблема только в том, что это будет крайне сложное и опасное задание и вполне вероятно, что ваш кузен может сильно пострадать и не выжить в пути…

— На все воля богов… В любом случае его кровь будет не на моих руках, — ответил Батый, состроив печально-одухотворенный лик, а потом чуть кивнул и едва заметно улыбнулся.

Папский посол с поклоном улыбнулся в ответ. Они поняли друг друга и договорились.

Далее переговоры перешли в более практическую область, а именно когда монгольские войска будут готовы к нападению, дабы к этому моменту подгадать «освобождение» пленника.

Тысяча двести тридцать седьмой год прошел вполне мирно и в трудах.

Братья и советники настойчиво предлагали ударить по ближайшему союзнику монголов — Булгарии.

— Они все равно нападут, брат. Скажут, что пленник умер в наших застенках и атакуют в самый неожиданный момент, — говорил Ярослав. — А так мы выбьем их значительные силы.

— Скорее всего так оно и будет, — соглашался Юрий Всеволодович. — Но монголы впишутся за булгар, а поскольку мы все-таки сильнее, то они откажутся от тактики генеральных сражений, начав действовать малыми отрядами, начнутся партизанские действия, ведь они будут воевать на своей территории, и начнется вялотекущая война. Мы к такой не готовы. Вот после того как отбросим монголов обратно в Азию, можно будет разобраться с булгарами.

Что до трудов, то царь Юрий все свое внимание уделил строительству флота. На данный момент было построено всего десять шестипушечных двухмачтовых фрегатов, по три пушки на борт. И два двенадцатипушечных трехмачтовых крейсера.

Строить более тяжелые корабли чем крейсера царь пока не планировал, да и не умели пока из-за проблемы с килем. По большому счету даже крейсера несколько избыточны, и строились из принципа «чтоб было», понадобятся, а они есть.

Двенадцать боевых кораблей вооруженных пушками это конечно сила, но требовалось раз в десять больше. Дорого, но куда деваться? Отсутствие флота обойдется государству на порядок дороже.

К тому же опасность вторжения европейцев никуда не делась, в том числе с моря и требовалось средство обороны еще на дальних подступах. Ну и чего лукавить, потом надо как водится в благородных домах, наносить ответные «визиты вежливости», да так чтобы запомнили…

Юрий пытался внедрить в строительство как можно больше стальных элементов, но кораблестроители пока руками и ногами отмахивались от всяких новаций, а заговорить с ними о полностью стальных кораблях… царь даже не пытался. По нынешним временам это даже не ересь, а что-то вообще за гранью. Да и надо признать, что железные корабли сейчас лишние, тем более что для них нужны двигатели, а до первых надежных образов пока как до луны пешком.

Да, первые поделки его механики смастерили, но пока это все ни о чем, сложно и ненадежно. Увы, приблудная душа имела лишь самое общее представление о паровиках… Но если долго мучиться, то рано или поздно что-нибудь получится. Пусть не при его жизни и даже не при жизни сыновей, но внуки начнут строить первые железные дороги… На дальних дистанциях для кораблей предпочтительней все же парусное вооружение, а броненосцы это прибрежное плавание.

Еще одним трудом для царя всея Руси стало написание учебников. Собственно учебники как таковые были давно написаны, еще в те времена когда приблудная душа была самостоятельна и имела отличную память, что и позволило написать максимально полные и подробные тома по математике, физике, химии, биологии и прочем (вот уж пришлось в свое время поскрипеть Юрию пером) теперь осталось их отредактировать, что-то убрав, а что-то добавив и размножить на печатных станках для построенного университета.

Благо удалось довести до ума технологию бумагоделания, о чем у приблудной души имелись тоже лишь самые общие представления, но бесчисленные эксперименты на этом поприще дали необходимый результат, бумаги стало получаться много, дешево и приемлемого качества.

Много сил отнимала политическая возня с Боярской Думой и Палатой князей.

Юрий Всеволодович очень часто жалел, что вообще их создал, ведь как было бы проще не будь этих законодательных органов, но увы, без этих институтов власти не удалось бы столь быстро и с минимум пролитой крови объединить Русь в единое государство. А если и удалось, то оно не было бы столь монолитно, наоборот, так называемые центробежные силы стались бы разорвать образование на части и пришлось бы тратить время и силы на подавление всяких восстаний. А так, большей части политической и экономической элиты была выгоднее именно единое государство.

А чтобы бояре с князьями не скучали Юрий Всеволодович дозволил создавать политические партии, а самой большой партии, даже союзу партий дозволялось выдвигать канцлера, что будет заниматься внутренней экономической политикой.

Что тут началось!

Естественно, что Юрий Всеволодович поучаствовал в этом увлекательном процессе самым активным образом, создав партию «Наш дом — Русь». А как после этого оживился и без того зубодробительный избирательный процесс! Ведь теперь не просто боярина надо избирать, а еще учитывать его партийную принадлежность!

Многие отметили, что с начала марта тысяча двести тридцать восьмого года царя всея Руси словно подменили. Юрий Всеволодович стал хмурый ликом и раздражительный характером, срываясь по любому поводу, так что окружающие старались как можно реже попадаться ему на глаза.

Все связывали изменение в поведении царя с непростой международной обстановкой, а именно неопределенность с монголами, а так же подозрительным шевелением европейцев. Даже на юге происходила какая-то подозрительная возня. Так с конца прошлого года в Константинополь зачастили папские легаты и по всем признакам, стороны были близки к тому, чтобы создать церковную унию.

И лишь царица Агафья знала истинную причину такого нетипичного поведения мужа, что как правило вел себя со всеми доброжелательно, и как могла сглаживала эффекты. Хотя и у нее на душе кошки скребли, а все из-за страшного словосочетания «инерция истории». Ведь в иной исторической последовательности ее мужа в начале марта должны были обезглавить в бою с монголами. И как она уже успела убедиться, как ни пытайся свернуть с курса, а история нет-нет да вернется в старую колею. И несмотря на те огромные изменения, что уже произошли, это не гарантировало того, что все не вернется на круги своя.

Что до унии Рима и Константинополя, то на первый взгляд этому ничего не способствовало и поскольку в прошлой исторической последовательности подобного сближений Церквей не было, то это сильно беспокоило. Ведь обеим сторонам, особенно Риму, что выглядело особенно удивительным, пришлось пойти на серьезные уступки.

Принимали участие в этом процессе так же болгарская и сербская патриархии, ну и прочая мелочь в качестве статистов.

Русского патриарха даже не пригласили.

Зачем? Почему?

«Или дело лишь в том, что грекам удалось вернуть Константинополь и Рим понял, что иначе не сможет взять эту территорию под свой контроль без установления унии, в то время как в другой исторической последовательности, когда продолжала существовать Латинская империя, а Никея слабела год от года под давлением Конийского султаната, шансы на это были», — размышлял Юрий.

Но все же ощущался какой-то подвох для Руси, при этом все что мог царь это скрипеть зубами из-за осознания, что не может как-то повлиять на происходящие процессы.