Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма - Страница 201

Лиара потянулась к кулону, что вот уже двадцать три года висел на её шее. Как там говорил Дар? Всегда носи — если с кем-то что-то случится, ты увидишь. Если наступит смерть — он почернеет.

Кулон стекал кровью. Лиара видела красную жидкость на своих пальцах и странно так улыбалась — почему-то она никак не могла вспомнить о том, висел ли до сих пор кулон на шее у Дарнаэла. Пройдёт ещё несколько часов, и он почернеет. Конечно же, Тьеррон не сломается. конечно же, он не признает её своей королевой. Это же её Дарнаэл, он всегда был таким упрямым! Это же её Дарнаэл — он так легко относился к смерти, ещё тогда, двадцать три года назад, когда шутя вызвал короля на дуэль.

Плевать, как всё это было подстроено. Плевать, что для этого сделала её мать — мать, что пропала и, наверное, давно уже умерла. Лиара не могла об этом думать. Далла Первая давно уже превратилась в её врага, и королева это признала.

А в своём уже двадцать три года как случайном любовнике до сих пор его не увидела.

За спиной загремели глупые доспехи. Она обернулась — так и стояла у окна, вместо того, чтобы замереть у трона, и наблюдала за десятком солдат с луками и мечами в ножнах на боках. Один несчастный мужчина в кандалах, в скованных за спиной руках — и против десятка баранов!

Но Лиара знала, что дайте ему волю — эти десятеро рухнули бы замертво уже через несколько минут. И почему-то от одной мысли, что всё это может стать правдой, ей становилось дурно. От того, что она — или Тэзра, — задумала.

Дарнаэл усмехался. Ран больше не было — он пережил очередной страшный день с улыбкой на лице. Шрамы пропали — потому что она в очередной раз не удержалась. Но там его ждало подчинение либо костёр, и он скорее сам выберет второе, чем кто-то принудит его сдаться. Это ж король — мужчина, которых в Эрроке не существует. Может быть, её, Лиары, стараниями.

Но всё ещё можно было вывернуть. Лиара отвернулась от окна окончательно, заставила себя больше не смотреть на будущее кострище, перевела взгляд на стражу — кто-то уже положил руку Дару на плечо. Они ждут, что он опустится на колени, покаявшийся преступник перед королевой! Но он скорее позволит отрубить себе голову, разве нет?

Она задаст этот вопрос сейчас. Всё решится прежде, чем Тэзра успеет вмешаться…

Но Тэзра уже стояла на пороге.

Привычно светловолосая — опять непричёсанная, потому что настоящая женщина не должна казаться привлекательной для этих отвратительных существ. Разумеется, с копной на голове она тоже была симпатичной — но всё же, больше походила на ведьму. Бледная — словно только утром пополненный резерв умудрилась растратить непонятно куда. Похожая на призрака, с невыразительными отчего-то чертами лица, губами бледными, как у мёртвой, дрожащими руками. Шатающаяся — не способная устоять на ногах.

И счастливая.

Лиара понимала, что эта Тэзра не может быть ей соперником. Знала, что сейчас она просто сделает всё, что ей самой нужно, и после ведьма будет только безмолвно упрекать её холодными взглядами. Но это не имеет никакого значения.

Она уже почти выдохнула свой вопрос, и стража подчинилась бы, потому что они абсолютно бесправны, но Тэзра опередила её даже сейчас.

— У меня есть прекрасные новости! — воскликнула она. — Вы, стража…

Они послушно склонили голову — эти существа просто притворятся глухими, и точка. Может быть, каждый из них будет мурлыкать себе под нос незатейливую песенку, и за всеобщим гулом они даже не услышат новость — потому что Тэзра так захотела.

Лиара выпрямилась и посмотрела на ведьму.

— Прекрасные новости? — переспросила она, даже не посмотрев в сторону Дарнаэла. Нельзя — потому что если она сейчас обратит на него внимание, то после уже всё сотрется и превратится в сплошное пятно. Разумеется, она должна противостоять Тэзре. Разумеется, обязана отгонять от себя дурные мысли. Разумеется, её основной враг — Дарнаэл.

— Пожалуй, тебя обрадует то, что твой последний груз, что привязывал тебя к грехам в нашем матриархальном мире, пропал, — Тэзра упёрлась плечём в стену, словно не могла стоять на ногах. Её резерв был пуст, но глаза довольно сияли.

— Какой же груз? — поинтересовалась Лиара.

— Этот ублюдок, его сыночек, — Тэзра даже не стала уточнять, что не только Даров — их сын. Их общий с Лиарой сын, — наконец-то отправился к праотцам. Не знаю, как он умирал, но надеюсь, что долго и мучительно. Теперь вы свободны… Ваше Величество.

Сначала Лиаре казалось, что ей просто послышалось. Что Тэзра придумала очередную гадость и выдала её сейчас — чтобы ударить пленника побольнее, оставить больше чёрных пятен в душе. И только спустя несколько минут окончательно пришло осознание: она не лжёт. Она действительно выдала только что чистую правду, правду, от которой испытывает удовольствие и готова с лёгкостью броситься вперёд на амбразуру, лишь бы только… Лишь бы только добить всё светлое, что может присутствовать в человеке.

Почему-то Лиаре было страшно поднять взгляд на Дарнаэла. Она хотя бы пыталась убедить себя в том, что не любила сына; она не могла до конца верить проклятой Тэзре, пусть её улыбка и казалась такой безумно искренней, что отрицать очевидное становилось всё труднее и труднее. Но он — он поверил, и королеве не надо было поднимать глаза на несостоявшегося мужа, чтобы знать это.

И всё же, она должна быть сильной.

Королева сегодня победит.

Даже если нормальная женщина проиграет.

…И она всё-таки заставила себя остаться всё той же каменной королевой. Заставила поднять голову и равнодушно посмотреть на Дарнаэла, хотя, казалось, мир плыл перед глазами. Вынудила слёзы высохнуть на глазах — даже не появившись.

Больше всего Тьеррон походил на восковую фигуру. Безмерно бледную, с опустевшими глазами — вместо них использовали драгоценные камни, чтобы очи мужчины сияли поярче, но не помогло. Потухший взгляд, опустившиеся руки в магических кандалах, которые теперь можно было снимать безо всякого сопротивления.

Даже цепь, которая держала его руки за спиной, теперь была бесполезной. Казнить ведут человека со свободными руками; Лиара позволила себе слабость только на мгновение, но звенья не успели лопнуть, когда она одумалась.

Королева должна победить. Сегодня он сдастся — или погибнет. Вместе с ним рухнет и Элвьента, так или иначе, и матриархат воцарится на этом континенте. Вряд ли найдётся кто-то ещё достойный, способный столкнуть Её Величество с престола. Вряд ли найдётся кто-нибудь, кто однажды сумеет подчинить её сердце.

Тэзра шумно выдохнула воздух — разрушила тишину, словно та была домиком из песка. Она смотрела с торжеством — на спокойную королеву, на убитого короля. Она была счастлива; слаба и счастлива, если это вообще возможно.

— Народ ждёт, Ваше Величество, — проронила наконец-то она таким тоном, словно Лиаре следовало взойти на эшафот самой.

Если она посмеет сделать хотя бы один шаг в сторону, если сделает не так, как задумала Тэзра, то… что? Что можно сделать с человеком, который правит этой державой?

Но Тэзра сумеет. Народ ждёт казни либо подчинения; Дарнаэлу уже плевать, что будет, первое и второе. Ни один шрам на спине не мог заставить его сдаться, но разорванное на две части сердце больше не способно биться, будь оно в живом или мёртвом теле.

— Приступайте, — выдохнула Лиара.

Она не может проиграть. Только не в этот день. Только не сегодня. Не тогда, когда решится всё, не тогда, когда она наконец-то получит то, к чему стремилась двадцать три года.

***

Грозовые тучи собиралась над будущим кострищем. Молнии разрезали пространство на части, грозясь попасть в толпу — возвышения и долины, несметное количество людских тел и людских душ. Ликование, пустота, равнодушие, сочувствие даже — и среди всего этого сложенные дрова для сожжения.

Один только вопрос, что сгорит сегодня: его душа или его тело.

Королева не могла больше стоять в тени. Загремело — и она сделала первый шаг на узкий балкон. Обычно с таких возвышений делают объявления; короли и королевы стоят тут для того, чтобы скрыться в замке, если вдруг толпе захочется броситься вперёд. Чтобы они были в безопасности. Сердце — открытая мишень, но ведь Лиара достаточно сильная ведьма для того, чтобы этого никогда не бояться?