Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма - Страница 198

Тэллавару приятно чувствовать себя молодым — чего греха таить. Но чужое всегда казалось слишком сладким, наверное, потому Дарнаэл теперь стоит тут — когда одному хочется неисчерпываемый источник волшебства, второму нужно отдать молодость.

— Ну что, дорогой друг, — Гартро пожал плечами, словно такое обращение само собой разумелось. — У тебя есть прекрасная возможность провести отведённые тебе жизнью лет двадцать молодым и счастливым. Представь, как оно — пробыть в двадцатипятилетнем теле… А после смерти передашь свой дар мне. Не волочить же всё в могилу, правда!

Дарнаэлу давно пора выжить из ума. Конечно же, он гениальный политик — и воин, — но волшебство, что клокотало когда-то в его теле, угасло. И Тэллавару хочется верить в то, что в один прекрасный день всё изменится. Что никто, кроме Гартро, не сможет стать обладателем этой мощи.

— Сделка? — голос Первого тоже состарился, и он, кажется, чуточку хрипит. Ещё несколько лет, и его сил не хватит на то, чтобы нормально выглядеть, а после он и встать толком не сможет, потому что человеческие силы отнюдь не вечны. Разумеется, нормальный человек в подобных условиях согласится.

— Сделка, — кивнул Гартро. — Ты получаешь лишние двадцать лет в молодом теле от меня, я после смерти забираю те осколки волшебства, что у тебя останутся.

Дарнаэл едва заметно подался вперёд, и непривычно тусклые от возраста синие глаза хитро прищурились. Казалось, ещё мгновение, и морщины на его лице разгладятся, и Тэллавар вновь увидит вместо обыкновенного пожилого короля молодого бога; но богов не существует, кроме Эрри.

— Нет, — он опять отклонился назад, стал привычно старым и уставшим — насколько это возможно, разумеется, — моё волшебство останется в моих усыпальницах, пока достойный наследник не родится. В моей семье, Тэллавар. В моей стране.

***

Тэллавару тридцать? Тэллавару девяносто шесть. Тэллавар выступает на поле боя в первых рядах и испытывает жуткое удовольствие от того, что он на это ещё способен. Эррока наступает на Элвьенту — разумеется, детям Дарнаэла Первого далеко до своего отца, но внукам — ещё дальше. Его сын давно умер — в свои семьдесят или шестьдесят девять, в прошлом году, — и теперь правит старший внук, тоже уже не первой свежести.

Вот что удивительно — старый король до сих пор дышит, правда, уже едва-едва, в своих спальнях в окружении правнуков и правнучек, а их, право, не так уж и мало.

Но его внук — бездарный полководец, и войска Элвьенты отступают, оттесняются под давлением армии Эрроки. Ещё несколько часов, ещё день битвы, и от великой несколько десятков лет назад державы останется только поле брани с горами трупов, и на континенте будет только одна страна. Теперь Тэллавару не надо будет подписывать договор для получения сил Дарнаэла Первого, они будут его по умолчанию. Коллега, друг, товарищ…

Заклятый Враг.

Тэллавару прелестно жить в том мире, который он себе придумал. Удобно воевать плечом к плечу с той, кого он, можно сказать, любит — сильная, сильная ведьма! С неё будут люди, уж он-то способен это сделать, разве нет?

Молоденькая девица — с синими, как сапфиры, глазами, знакомо-страшными, но уже не пугающими, как в прошлом, — пытается доплести защитное заклинание для своего отряда. Что она забыла на поле брани? Но какая разница.

Заклинание Тэллавара врезается в девочку и пронзает её насквозь. Гаснут сапфиры. Армия Элвьенты беззащитно отступает назад.

Ещё несколько минут, и от них не останется ни капли жизни.

***

Дарнаэл едва-едва может подняться на подушках. В его возрасте, в его почти сто лет не положено жить вообще. Он пытается влачить своё бренное тело по лестнице годов, но это почти невозможно.

Но он видит.

Заклинание врезается прямо ей в сердце. Дарнаэл видит — чувствует, — почти. Сила бурлит. Её слишком много; Дарна дрожит от взрывов волшебства где-то там, в небесах, и эльфы немой стражей окружают Ньеву, чтобы ни одна капля зла не попала туда. Бессмертие — или вечная молодость, — по ошибке достались не тому человеку.

Люди ещё не кричат. Люди ещё не знают. Брешь в защите заделать нельзя. Дарнаэл — знает. Дарнаэл понимает, что он сам пошёл по такому пути. Сам выбрал эту жизнь — теперь он даже понимает, как это всё происходит.

Брешь в защите, потому что некому её закрыть. Потому что последнюю волшебницу Элвьенты, что была в том бою, уничтожил Тэллавар.

Дарнаэл улыбается. Расправляется спина. Морщины разглаживаются. Горят синевой глаза.

Рушатся стены Дарны.

Магия срывается с его пальцев — вся, которая была.

Весь бесконечный океан.

Всё, что есть в этом мире.

***

Торжествующая улыбка не успевает расцвести. Тэллавар сделал всё, что должен. Убил последнюю ведьму.

Волна силы мчится откуда-то из центра. Она сбивает с лошадей воинов, уничтожает все магические границы — ни один живой человек в этом мире на подобное не способен. Волна Силы слишком могуча, слишком непобедима, чтобы её можно было хотя бы затормозить. Даже если все маги современности сошлись бы и сотворили заклятие, оно ничего не смогло бы сделать. Такую мощь никто может себе позволить. Никто не выдавит из себя даже сотой части…

Магия сметает всё. Ломает оружие — мечи бессильны против магии. Крушит стены. Магия минует Элвьенту и отшвыривает армию Эрроки за границы, ломает кости каждому, кто оказывается на её пути.

Тэллавара выбрасывает из седла. Его возлюбленную — тоже, но её уже ничто не спасёт. Пламя пожирает трупы, и столбы дыма рвутся в пустоту небес.

Армия Эрроки уничтожена. Как когда-то воины Дарны были разбиты несколькими десятками эльфов. Но на это не способны даже эльфы. Ни один живой человек не способен на такое волшебство. Ни один живой человек — но Тэллавар видит, как невидимой стеной вспыхивает граница Элвьенты, как могучие столпы творения мчатся к Дарне и смыкаются сплошным куполом над страной.

Ни один живой человек не способен на такой взрыв.

Синева зажигает небеса.

Никто не смог бы этого сделать. Тэллавар склоняется над её трупом и глотает солёные слёзы. Его бессмертие никому теперь не нужно. Живые люди на такое не способы. Эрри не сошла с небес — она не выступила бы против своей державы.

Никто из магов, которых он знает, на это не способен. Ни один резерв не выдержал бы силы, которой хватило бы на несколько сотен Высших.

Никто…

Кроме него.

Кроме человека, из которого в своё время целая армия выпила силы — и он остался жив.

Тэллавар закрывает глаза. Дарнаэл отдал свою жизнь — но отдал её дорого. В обмен на неё он уничтожил столько, что не под силу даже божествам.

Но сила где-то есть. И пройдёт хоть тысяча веков, но Гартро её получит.

***

Сила долго ищет своего наследника. Тэллавар не настолько бессмертен, и взрыв выпил его магию до половины. Он теперь уже старик, но ему скоро исполнится пятьсот лет. Силы Дарнаэла Первого всё так же блуждают по миру, никому не принадлежат, но его усыпальницу может открыть только наследник. Только тот, кто впитает могущество Первого.

Передача вот-вот состоится. Гартро знает, что он — самый достойный. Единственный, кто может принять эту силу. Только он впитает в себя это могущество.

…А после заглядывает в волшебное варево, и перед его глазами появляется жалкий мальчишка, совсем ещё ребёнок. Мальчишка с двумя каплями магии.

Мальчишка, своим волшебством способный взорвать весь мир и даже не поморщиться.

Тэллавар смотрит в синие сапфиры, видит точёные черты лица и вспоминает, как выдернул эльфийский кинжал из сердца Дарнаэла Первого.

Прошлое редко оживает, но оно того стоило — ждать пятьсот лет.

***

Тэллавар — единственный достойный, он знает.

Но проходит пять сотен лет, и все силы Дарнаэла Первого Тьеррона впитывает двадцатилетний мальчишка, который даже не знает, что в его руках.

Но он не допустит такую ошибку во второй раз. Он не даст ему узнать. Он заберёт всё, до последней капли.