Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма - Страница 160

Меч превратился в оплавленную железку. Эльм продолжал сжимать в руках лук, но не было ни единой стрелы — все три торчали из Мэллора.

И четвёртая — из корня плюща.

Если забрать её оттуда, растение вновь примется за прошлое. Но если оставить — то Эрла вот-вот вновь отпустить посох, не сможет удержать нападавшего на неё безумца, и всё. Конец. Им и так не светит победа, но раз уж погибать, то хотя бы забрав Мэллора с собой на тот свет, к Богине или к Первому, кто уж во что верит.

Эльм не ожидал, что руки будут так дрожать, когда он попытается выдернуть стрелу. Тетива тоже отнюдь не собиралась подчиняться, да и вообще, в голове набатом били абсолютно лишние, жуткие мысли. Он прицелился — не попасть в Эрлу было очень трудной задачей, — и выстрелил, когда только появилась такая возможность.

Стрела впилась Мэллору в плечо. Марсан был готов поклясться, что Лесничий даже не почувствовал боли — то только коротко и удивлённо уставился на оперение, а после Эрла из последних сил выдернула посох из его рук и древком ударила мага по тому же больному плечу. Безумец пошатнулся — его спина превратилась в сплошную рану, но осознание дикой боли пришло только сейчас. Теперь сумасшедший зажмурился и осел на колени, но до смерти ему было ещё очень далеко.

Эрла отбросила посох в сторону, будто бы ядовитую гадюку. Магия была для неё такой же чуждой, как родным — оружие, вот только и меча толкового под руками не было. В уставшем взгляде вновь проснулась отчаянная жалость к едва не погубившему их всех мужчине — Эрла не умела пылать ненавистью постоянно, её хватало только на какие-то жалкие осколки времени.

Пальцы вновь сжались вокруг рукояти покорёженного меча. Им ещё можно было перерезать горло, а при достаточной силе, которой принцесса, конечно же, не обладала, и отрубить голову, но она теперь вновь сомневалась. Вновь задумывалась о том, что его можно просто привязать к дереву.

Шэ внезапно села, широко распахнув глаза, и смотрела на Эрлу, будто бы та тоже сошла с ума. Губы шевелились в немом “убей”, Нэмиара явно корила себя за то, что сама не решилась на столь дерзкий поступок, но после внезапно обмякла и вновь упала на траву без сил.

Эльму тоже хотелось закричать, чтобы принцесса рискнула. Или выдернуть из её рук этот меч, чтобы уничтожить Мэллора самому. Но руки жгло невыносимо, и мужчина слишком ярко осознавал, что все его отчаянные попытки отправить Лесничего на тот свет закончатся провалом. Он не сможет сжать в руке ничего тяжелее ложки как минимум несколько дней — даже любимый лук выпал из неожиданно непослушных пальцев.

Мэллор рассмеялся. Сначала это был тихий и мелодичный смех, но со временем он становился всё более грубым и жестоким — считай, пора сходить с ума, но он и так уже успел помешаться. Он был уверен в собственной победе, в том, что удача уже — и безвозвратно, — на его стороне. И ничто его бы не остановило, сколько ни старайся.

Эрла зажмурилась. Ей было страшно — убить в пылу битвы, может быть, девушка и смогла бы, но только не сейчас, не тогда, когда несчастный стоит на коленях и в лицо смерти демонстрирует свою самую привлекательную улыбку — оскал безумия.

Она бы так ничего и не сделала. И Шэ не смогла бы её заставить, и Эльм не пробудил бы отчаянное желание уничтожить врага. Но испугаться Эрла тоже не успела, когда из трав вырвалась вихрем зелёная змея и сомкнула свои острые зубы на шее Мэллора. Он только картинно взмахнул руками — и рухнул, повалился почему-то вперёд, а не назад. Пальцы конвульсивно сжимали траву, побелев до невероятного состояния, и Мэллор что-то там хрипел — но было и так понятно, что для Лесничего всё закончено.

Змея зашипела на Эрлу. Та не могла сдвинуться с места, и если б пресмыкающееся пожелало, то превратило бы девушку в свою очередную жертву с ужасной, поразительной лёгкостью. Но вместо того, чтобы укусить, змея отползла на несколько метров по зелёной траве. На её морде всё ещё можно было увидать следы крови, хотя непонятно, откуда они взялись.

А после змея зашипела, встала, словно готовясь к атаке, вспыхнула синевой — и превратилась в невзрачную рыжеволосую девушку.

========== Глава тридцать шестая ==========

Бумага была новой и скользкой. Пальцы пробежались по ней с завидной лёгкостью, не встретив ни единой лишней шероховатости, и только там, где буквы, было чуточку неприятно. Или напротив — кому как нравится. Бумага не была жестокой; её, как и меч, нельзя обвинить в смерти неповинного. Бумага просто служила посланием, да и только. Бумага не имела никакого значения — это могли отправить как на гербовой, так и на каком-то листе, вытащенном у канцеляриста, дешёвом и жалком.

Сэя сложила письмо в четыре раза и сунула под подушку. Здесь, в королевской спальне, она могла даже позволить себе разрыдаться, хотя и не стала этого делать.

На конверте красовались поразительно знакомые штампы. Девушка поднесла его к глазам, а после скомкала в руке, будто бы это полагалось делать с хранилищем письма, а не с ним самим. По коже пробежался язычок пламени, совсем не приносивший боли, и тут же бумага вспыхнула, расползлась в ладонях тёмными хлопьями, осела пеплом, такой маленькой, аккуратной горкой на полу.

Сэя усмехнулась. Полноправная королева. Да здравствует Её Величество Сэя Первая?

Она скривилась. Так не должно быть. Что-то шло не по плану; впрочем, вторая часть её сознания твердила, что именно так и должно сложиться. Она не соглашалась внутренне ни с радостью, ни с горем. Она не имела права горевать.

Дарнаэла грех не любить. Ему, как и его предку, стоит только выйти на площадь и улыбнуться, чтобы все остальные рухнули на колени, радуясь тому, что этот прекрасный человек правит их страной. Но, вероятно, кого-то подобное положение вещей не устраивало — и Сэя отлично знала, кого именно, пусть и старательно отрицала бьющиеся в голове мысли.

Так должно быть.

…Она распахнула двери одним взмахом руки и шагала по коридору с гордо поднятой головой. Шлейф траурно-волшебного платья тянулся за спиной, и она уже не сдерживала свою магию. Карие глаза потемнели, и корона, казалось, сияла на голове.

На колени пал какой-то советник, но королева только досадливо отмахнулась от него. Стража поклонилась в пояс, открывая перед нею вход в тронный зал, и Сэе показалось, что венчальный браслет сейчас прожжёт её руку насквозь.

В плену.

Они все об этом даже не знали, до сих пор не понимали, что видят не просто жену короля Дарнаэла, а полноправную правительницу. Пока его нет — а его ещё очень долго не будет, — она руководит этой страной.

Сэя остановилась напротив трона. Какая-то незатейливая и глуховатая служанка продолжала протирать драгоценные камни, что так сильно впивались в кожу, стоило только сесть на это кошмарное кресло.

— Пошла вон, — королева не сбавила темпа, приближаясь к месту, предназначенному ей самой судьбой или просто удачей. — Приведи ко мне мага.

— Господина Шэйрана, Ваше Высочество? — уклонилась девушка.

— Господина Гартро, немедленно, — Сэя опустилась в трон со всей той злобной величественностью, на которую только была способна. Ладони вновь легли на подлокотники и сжали рубины и алмазы, словно девушка действительно намеревалась прорезать ими собственные тонкие, нежные руки. Дарнаэлу бы это не понравилось, но, впрочем, его мнение уже никого не интересовало. Мало кто покидает темницы Кррэа таким же, как туда вошёл.

Она выпрямилась. Корона перехватила лучик солнца, и тот заиграл на гранях камней.

Служанка поклонилась ещё раз и направилась медленным, степенным шагом к выходу.

— Немедленно! — прикрикнула Сэя. Волшебство сорвалось с её пальцев и ударило в спину девчонке, чтобы та больше никогда в жизни не посмела ослушаться приказа Её Величества. Несносная девица бросилась вперёд со всей скоростью, на которую только была способна — больше её по пути уж точно ничто не задержит, в этом Сэя была уверена.

Королева не понимала, почему она до такой степени зла. Ведь благодаря Тэллавару она не может любить, даже не испытывает привязанности. Теперь всё это не имеет значения, то, что случится с Дарнаэлом, ведь если она королева, то её могущество никто ограничить не в праве. Неужели она переживает за человека, с которым просто заключила сделку?