Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 322

— Мы с мужем решили не брать Козюля, как наложника. Он — наш воспитанник и мы собираемся найти ему мужа. — Сканд увидел, как теперь оба Трамма уставились на него, и вздохнул, — Козюль из древнего и уважаемого рода (здесь Сканд пророкотал что-то длинное, как запомнилось Лексу, это было название рода Козлика, которым он размахивал в самом начале), я прекрасно знаю эту семью. Пока Качшени рос и наследник приезжал в город Чаречаши, нас принимали, как гостей, в том доме, я несколько раз воевал рядом с отцом Козюля, гоняя кочевников, а с его старшим братом я отправлялся на охоту, и могу сказать, что это достойная семья, и я считаю, что их младший сын заслуживает большего, чем быть простым наложником.

Козлик едва не уронил графин, когда услышал слова Сканда. В его глазах засверкали слезы, он прижал к себе кувшин и смотрел на Сканда с надеждой. Лекс хмыкнул, когда он говорил Козлику то же самое, тот видно пропускал это мимо ушей, но сейчас он, похоже, впервые принял эту информацию серьезно. Трамм-старший сразу стал расспрашивать Козюля о родне и родовых землях, хотя в отношении эмирата Чаречаши, там были скорее пески и бесплодные скалы, но в любом случае, у них был загородный дом с чахлой растительностью и многовековая история служения роду Чаречаши. От Трамма-старшего Лекс с удивлением услышал, что именно Козлик был одним из трех кандидатов на замену Качшени, которых предлагали Пушану. Хм, как порой бывает замысловата судьба, ведь Пушан мог и согласиться, и тогда вместо Гаури в доме наследника бегал бы Козлик.

— Я подыскивал сыну достойного младшего, — Трамм подставил кубок, чтобы Козлик налил в него напиток, а сам принюхался к возможному кандидату, — но когда я написал им, то мне так и не ответили. Не то, чтобы отказали, но все же… — Трамм-старший высокомерно скривился, — похоже, они надеялись породниться с кем-то еще…

— Но теперь Козюль передан мне, — Сканд послал служанку за Тиро, — и до его пятой линьки я распоряжаюсь его судьбой, а значит, я вполне могу выдать его замуж, не спрашивая разрешения у его родителей. И, более того, я не потребую калым, как его родня, а отдам его за один золотой. Тот самый золотой… — Сканд засмеялся, когда у Козлика распахнулись глаза, и он решил пояснить гостям, — мы с мужем пообещали Козюлю, что он сам решит свою судьбу, и мы отдадим его замуж за того, кого он выберет сам. Раздевайся, мальчик.

Сканд махнул рукой, и Козлик, не задумываясь ни на мгновенье, стремительно сбросил с себя поясок и тунику. Он без всякого стеснения продемонстрировал свои прелести: и нежную белоснежную кожу, и тонкую талию, и округлые бедра, и очень изящные ноги. Гости увидели, что на пупке на тонком колечке вместо колокольчика, как у невинного, или подвески, как у наложника, свисает золотая монетка. Сам Козюль вытащил шпильки и позволил волосам рассыпаться по плечам и вдоль спины. Потом новоиспеченный жених смущенно затрепетал ресничками и стал показательно стесняться. Лекс постарался сдержать смех, поскольку в исполнении Козлика это выглядело потешно, вместо того, чтобы прикрыться, он спрятал руки за спину, и со стороны это выглядело, будто он пытается выдавить прыщик на попе.

В комнату заглянул Тиро, увидел возбужденных гостей и голого Козлика, и взглядом спросил у Сканда, чего он хочет.

— Тиро, пошли за Лейшаном, — кивнул Сканд, — он, как представитель Чаречаши, подтвердит мое право владения Козюлем.

— Ох, нет, не надо, я верю, — старый Трамм махнул рукой, но Сканд взглядом настоял, и Тиро пропал в темени коридора.

Лекс отправил Козлика переодеться и принести любой музыкальный инструмент, чтобы развлечь их. Служанки принесли еще еды, и теперь уже разогретого вина с медом. До Траммов только сейчас дошло, что в доме тепло и есть огонь. Во всех домах очаги тушили, стоило начаться ливням, и Лекс стал рассказывать, как сделать купол над трубой, чтобы в очаг не попадал дождь. Козлик появился с распущенными волосами, как положено невинному, но в имперской тунике, как послушный воспитанник. Он принес свою бандуру и, усевшись в уголочке, начал петь, аккомпанируя сам себе. Естественно, он пел про любовь, и при этом бросал жаркие взгляды на молодого Трамма. Тот отвечал не менее красноречивыми вздохами и взглядом обещал неземное блаженство. Лекс сделал себе зарубку в памяти: не оставлять эту парочку наедине до заключения брачного договора, а то они из штанов выпрыгнут быстрее, чем закроют двери. Лекс вздохнул, у них и штанов-то нет, просто задери подол туники — и готово… Хотя, невинность младшего была для брака не так важна, как у девушки, но тут дело принципа!

Тут как раз в кабинет зашел мокрый Лейшан. Траммы сразу стали давать советы новичку, как лучше спасаться в сезон штормов, купить кожаный плащ, да и сапоги будут к месту… Лейшан тем временем разделся и передал мокрую одежду служанкам, чтобы они ее просушили, а сам завернулся в сухую тогу Сканда. Он тоже удивился огню в доме, на что Трамм-старший сказал, что сын Саламандры знает, как сохранить огонь в жилище, и Лексу опять пришлось рассказывать о нововведении. Лейшан слушал это, похоже, вполуха, его больше интересовали царапины на груди Сканда и ерзающий на его коленях Лекс. А после того, как Лекс под видом очередных переживаний лизнул Сканду надкушенное ухо, Лейшан совсем запечалился…

— Я позвал тебя, чтобы ты подтвердил, что Козюль из рода (Лекс опять пропустил посвист непонятного рода) находится под моей властью до пятой линьки, и я могу делать с ним все, что пожелаю, — Сканд довольно зажмурился, когда Лекс лизнул его травмированное ухо, и едва не пропустил вопрос Лейшана, что он надумал делать с наложником. — Козюль нам не наложник, а воспитанник…

Сканд отмахнулся от удивления в глазах гостя и опять рассказал и про давнее знакомство с семьей Козюля, и про золотую монетку на пупке жениха, и про намерение Траммов взять его младшим мужем для сына. Лейшан хлебнул горячего вина и вздохнул, глядя на Лекса, а потом заявил, что он и сам был бы не против взять в мужья такого родовитого младшего. Козлик тонко взвизгнул, когда порвал струну от таких переживаний, еще бы — то никому не нужен, а теперь два жениха сразу! И кого выбрать?

О ветрах перемен, землетрясениях и прочих знамениях

Следующие несколько дней были заполнены суетой. В дом Сканда прибывали гости, и даже отвратительная погода им в этом не была помехой. Неизвестно как, но всем в столице стало известно, что Сканд отдает в мужья нетронутого младшего из очень древнего рода. Непонятно, что заинтересовало людей больше — древность и именитость рода Козюля или то, что его отдает Сканд. Воспитанник здесь приравнивался к приемному ребенку, а породниться с генералом хотели многие.

К Козлику начали приходить свататься уже на следующий день после того, как Сканд сделал это заявление. Лекс разрешил надеть Козлику шаровары и топик, чтобы все видели монетку на пупке и ему не приходилось бы раздеваться перед каждым. На удивление, но утром первым в дом прибежал Пушан. Он не поверил слухам и хотел лично убедиться, что Сканд отдает подарок Чаречаши в чужие руки, так и не попробовав. Лично он считал, что «стоимость» от такой невинности только падала, и предлагал свои услуги, чтобы исправить положение. И вообще, оказывается, он очень хорош для начала, после него вон Лекс какого мужа отхватил, а еще, говорят, Зюзя удачно пристроился…

Хорошо, что Лекс в этот момент не пил, а то утонул бы от удивления. Смотрите, пожалуйста! Оказывается, это все благодаря члену наследника случилось! Он профилактически пнул мужа под столом, когда тот задумался, но Сканд не повелся на уловку и сказал, что обещание уже дано и Козюль будет невинным, как ребенок, пока не покинет его дом. Пушан недовольно надулся, но тут стали прибывать гости, которые собирались «женихаться». Кто-то приходил с корзиной фруктов для Козюля, кто-то с запечатанной амфорой вина для Сканда.

Козюля, конечно, позвали в кабинет Сканда, где ему в присутствии опекуна (Сканда) делали предложение, так сказать, руки и сердца. Вернее сказать, в этом мире предлагали семью и крышу над головой. Как правило, приходили отцы семейств, иногда с сыновьями, которых непосредственно и сватали в мужья. Но сама идея, что младший будет сам решать, кто станет его мужем, казалась несколько абсурдной для этого мира. Младшие не имели права голоса, и вообще, считались немногим умнее ездовых ящеров. Поэтому Козюлю отвешивалась пара комплиментов, а потом начинался разговор со Скандом. Именно его пытались уговорить отдать младшего исключительно в их дом.