Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 309

— Мужья у них редкость, — Сканд ухмыльнулся, — если ты не наложник-питомец, то должен доказать, что твоя доблесть больше, чем у предполагаемой невесты. А поскольку слабость у них порок, то биться за жену надо не на шутку. И если воительница примет твои ухаживания, то вызовет тебя на бой. Если бой выиграешь, то она выбьет себе зубы, а когда новые вырастут, то она войдет в шатер мужа, как жена. А пока растут новые зубы, устраивают праздники прощания с вольной жизнью, раздают питомцев подругам или вырезают перед гостями, в знак того, что сильно любили, и чтобы никому не достались.

— И что, она в доме, то есть шатре мужа будет жить, как жена? — Лекс сделал вид, что не видит, как Ламиль кормит из своей ложки Аши.

— Нет, — Сканд ухмыльнулся, — это значит, что все ее дети будут только от мужа. Они будут вместе воевать, как и раньше, и собирать трофеи, но жить будут в одном шатре без всяких наложников. И, кстати сказать, мужчина может иметь столько жен, сколько сможет завоевать. — Сканд ухмыльнулся и выгнул бровь, — я бы там гарем себе завел из воительниц. Были бы у меня на поле боя не побратимы, а жены.

— Ну, судя по тому, как Зу на меня смотрела, то это скорее у меня бы был гарем! — Лекс позволил Ламилю отдать Аши кусок лепешки, но вот мясо отобрал и вернул на тарелку. — А вот если проиграешь такой во время дуэли?

— Тогда она заберет у тебя все, что захочет, — пожал плечами Сканд. — А вот и Тиро вернулся, отправляемся!

Лекс заскочил в спальню и сменил тонкий ремешок на широкий ремень с кинжалом. Один палантин заправил за пояс, как свободный человек, а второй палантин опять связал, как переноску для ребенка, только в этот раз привязал его к себе накрест, так, чтобы Ламиль сидел, а не лежал. Ребенок терпеливо снес, пока его отмыли от каши и переодели в свежую тунику-распашонку. Он с удовольствием вцепился в одежду Лекса, пока тот приматывал его к себе, и только высокомерно смотрел на детеныша. Аши крутился под ногами, в надежде, что ему еще перепадет что-нибудь, кроме той миски с едой, что он смолотил за минуту. Приходилось смотреть под ноги, чтобы не наступить детенышу на хвост.

Сканд оседлал Шу и ждал, когда Лекс заберется на ящера, и только после этого запрыгнул в седло сам. За воротами их дожидались четверо монахов. Аши выскочил на улицу перед самочкой Лекса и, испугавшись большого количества людей и посторонних ящеров, стал жалобно свистеть и жаться к ногам самочки, вводя ее в замешательство.

— Зи, Зу, — крикнул Лекс и увидел двух нубиек, выросших как из-под земли, — поймайте Аши, присмотрите и посадите в пустой загон для ящеров, пока мы не вернемся!

Две эбеновые кошки слаженно отловили юркого зверька и, несмотря на его когти и злобно щелкающую пасть, утащили во внутренний двор. Сканд кивнул головой и дал команду к движению. Ламиль подергал Лекса за одежду и, недовольно скривив ротик, поинтересовался.

— Аши будет плакать? Мы не взяли его с собой, почему?

— Он маленький, — Лекс поправил переноску, чтобы она сильно не давила, — ты тоже маленький, одного маленького я смогу вынести, а вот двух нет.

— Но он будет плакать! — Ламиль не сдавался.

— Мне надо было взять Аши, а тебя оставить дома? — поинтересовался Лекс.

— Нет! — Ламиль схватился за тунику Лекса, — я хочу с тобой! Не бросай меня, не хочу быть один!

— Ну, вот я и взял тебя, — Лекс погладил ребенка по кудряшкам, — а если бы я взял второго, то тогда плакал бы уже я. Ты хочешь, чтобы я плакал? — Лекс увидел, как малыш задумался над дилеммой, а потом предложил, — давай, ты останешься дома с Аши, он не будет плакать, ты не будешь плакать, ты ведь будешь не один, а с Аши. А мы со Скандом быстро съездим и вернемся?

Лекс даже притормозил ящера, увидев мучительную борьбу на лице Ламиля. С одной стороны, хотелось вернуть ребенка домой, ехать самому будет и легче и спокойнее, но в то же время, почему-то не хотелось расставаться с ним даже на час. Ламиль, похоже, так же не мог решиться, он явно беспокоился о маленьком ящере, но и расставаться с Лексом ему не хотелось.

— Что случилось? — Сканд развернул Шу и недовольно зыркал глазами, — надо ехать быстро, неизвестно, сколько ты будешь в той лавке пропадать.

— Едем, — Лекс прижал к себе Ламиля, — прости за задержку.

Сканд стегнул Шу и рявкнул на редких прохожих, которые сразу бросились врассыпную. Ящеры почти бежали по городу. Лекс замечал, как город готовится к непогоде. На городской площади, где всегда шумел рынок, торговцы растаскивали свои деревянные навесы. На самой площади толпились крестьяне, которые пригнали мясных ящеров всевозможных размеров и расцветок. И уже привычные белые, и темные, похожие на игуан с явно жёсткой кожей на спинах, или с длинными шеями и толстыми ногами. А еще, много мелких ящеров с хохолками из перьев, они сидели в плетеных клетках и издавали пронзительные крики. Лекс таких видел раньше, они здесь заменяли кур, и это именно их яйца использовали в тесто или на корм маленьким детенышам.

По всей видимости, животных сейчас продавали оптом и по доступным ценам, потому что почти все покупатели тащили на веревках упирающихся ящеров. Точно так же было и с овощами. Их продавали вместе с корзинами, в которых привезли на рынок. Тиро вздохнул, глядя на все это, и хлестнул своего ящера. Похоже, поездка в другой город совсем не вписывалась в его планы. В ремесленных кварталах было заметно тише. Не кричали торговцы, зазывая в свои лавки, не висели образцы товара просто посреди улицы. В квартале кузнецов было тихо, но зато везде пахло свежими лепешками и жареным мясом. Похоже, все жители пытались приготовить еды впрок.

Вскоре маленький караван из семи ящеров выскочил за городские ворота и на максимальной скорости рванул по утоптанной дороге. На ней почти не было путников, запоздавшие крестьяне гнали небольшие стада ящеров за городские стены. Сканд возглавил караван и еще подстегнул Шу. Если до этого Лекс считал, что они едут быстро, то теперь казалось, что до этого они просто стояли. Шу бежал размеренно, наклоняя голову при встречных порывах ветра, а вот самочки всякий раз начинали притормаживать. По всей видимости, им очень не нравился ветер в морду, приходилось их поторапливать. И только ящеры у монахов совершенно не реагировали на порывистый ветер, они казались такими же невозмутимыми, как и сами монахи.

Наверное, из-за скорости, но две дозорные башни старого города появились на горизонте очень быстро, Лекс понял, что пропустил дорогу к имению. Ну, да это сейчас было и неважно. Вскоре они въезжали в старый город. А заехав внутрь, они вынуждены были спешиться и вести ящеров под уздцы. И все из-за того, что на улицах города стояли лодки, шлюпы и шаланды со снятыми мачтами. Все корабли стояли на деревянных распорках, были укрыты сверху парусами и привязаны к земле множеством канатов, совсем, как Гулливер в стране лилипутов. Из-за этого проехать по улице можно было только до старого императорского дворца, все остальные улицы жители использовали как сухие доки. Приходилось переступать или подныривать под натянутые веревки.

— Однако, в этом году лодок больше, чем обычно, — Тиро первый шел по улице, максимально сокращая путь, — похоже, война с пиратами пошла на пользу не только императорской казне…

— Да. В этом году боги явно благоволят морякам, — Сканд тянул Шу, которому не нравилось пробираться через такие препятствия. — И новые верфи появились, не надо кланяться и спорить с мастерами Теланири, и древесины вдоволь, и цены на нее упали вдвое против обычной. И, главное, мародерство на затопленных кораблях обогатило моряков на пару поколений вперёд. В следующем году из старого города местные торговцы собираются отправлять собственные суда, а не только торговать с берега.

Ламилю тоже не нравилось такое передвижение, Лекс то кланялся, то перелезал через натянутые канаты, да и налетающий ветер приносил холодный влажный воздух, который, казалось, пронизывал насквозь. Он попытался покапризничать, но Лекс на него шикнул, чтобы помалкивал, он ведь сам хотел с ним поехать, поэтому должен терпеть. Хорошо, что они уже дошли до старого рынка. Там была высокая крыша, и хоть ветер свистел в высоких световых окнах, но все равно, стены давали хоть какую-то защиту.