Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 273

— Гарема у нас нет, — Лекс подмигнул мужу, — нам пока хватает друг друга. А увижу еще раз, как ты хватаешь моего мужа за член, отрежу руку по самое плечо, чтобы запомнил — Сканд мой, и делиться я ни с кем не собираюсь!

— Но это нечестно! — Козлик разрыдался, и у него сразу потекла подводка на глазах, — я тоже хочу Сканда! Меня ведь ему подарили, а значит, я его, а он — мой!

— Он мой! — Лекс рявкнул, а потом, опомнившись, поправил простынку на ребенке и продолжил вполголоса, — даже не мечтай о моем муже, накажу!

— Ты только не нервничай, Сахарочек, — Сканд встал и потянул мужа из-за стола, — пошли лучше спать, а то завтра опять праздновать целый день, надо выспаться! Завтра в Колизее пиратов выставят, весь город ждет не дождется, чтобы посмотреть, как их убивать будут!

— А можно, я не пойду? — теперь Лекс надул недовольно губы, — не хочу смотреть, как там убивают, и вообще, я бы лучше в кроватке повалялся, желательно, вместе с тобой.

— Надо, мой хороший, надо, — Сканд тяжело вздохнул, — я бы тоже с тобой дома пару дней повалялся, но нужно показать Ламиля народу, и поэтому мы завтра будем все вместе сидеть в Колизее, чтобы все могли увидеть младшего ребенка.

— А можно, я завтра с вами в Колизей пойду? — у Козюля загорелись глаза и даже слезы просохли, он захлопал в ладошки и стал пританцовывать на цыпочках, — я так много слышал о нем! Я буду очень послушным, и даже тунику с тогой надену! И украшения, какие скажете, и буду такой скромный-скромный!! Ну, пожалуйста!!

— Нет, — Лекс поморщился, — ты что, так и не понял? Ты теперь никто и звать тебя никак, и что ты там хочешь, никого не волнует. Марш в спальню с другими младшими и веди себя тихо, а то воспитатели тебя хворостиной по жопе учить порядку будут. Все понял? Брысь отсюда! — Лекс посмотрел на замерших детей и улыбающуюся четверку, — Крин, Мэл, отведите детей в спальню, ночь на дворе, а спать, похоже, никто не собирается. Завтра с утра выводите младших на тренировку, а потом кого тарелки разрисовывать, кого краски перетирать, а кто по хозяйству помогать. И еще, этот Козлик вам под бок, чтобы скучно не было. Пристройте его для какого-нибудь дела, дабы он под ногами не путался.

Козюль опять выставил вперед обиженные губы, но в этот раз Пин ухватил его ухо железными пальцами и потащил в сторону лестницы на второй этаж. Козюль попытался визжать, но его заткнули ударом по ребрам и тычком под попу. Эбонитовые охранницы проводили взглядом своего рыжего милашку, о котором заботились в последние три года, как о собственном ребенке, но тут Тиро бросил в них по платью и ленте, чтобы перепоясаться. Зи и Зу переглянулись и стали не торопясь разматывать свои набедренные повязки. Девки смотрели на все это с ухмылкой, а вот мужчины, приоткрыв рты, как будто голых женщин никогда не видели.

— Спальня там! — Лекс ткнул Сканда пальцем в ребра так, что тот дернулся.

Муж встрепенулся и перестал пялиться на стриптиз в парном исполнении. Он сразу заторопился, помог Лексу выбраться из-за стола и придержал дверь, когда выходили из кухни. Бэл отвел Ма в свою комнату. Он предложил ей переночевать остаток ночи на его кровати, а завтра с утра ее с дочкой устроят со всеми удобствами в соседней. Ма пыталась благодарить, но от усталости у нее язык заплетался. Бэл молча забрал девочку из ее рук и махнул рукой, чтобы она не отставала.

Сам Бэл собирался доспать остаток ночи вместе с Тургулом. Лекс вспомнил, что увидел краем глаза, когда здоровался с центурионом через порог комнаты. У Тургула уже почти выросли новые руки. Вернее, они обозначились… но сейчас были похожи на рудиментарные конечности некоторых динозавров. Вроде как ручки новорожденного ребенка на теле взрослого мужика. Смотрелось жутковато, но, наверное, к моменту отъезда брата из города, руки у Тургула вырастут, как и положено, и он начнет скакать с мечом по двору, разрабатывая новые мышцы…

Сканд открыл дверь спальни перед мужем и сдернул покрывало, чтобы он мог положить ребенка на кровать. Лекс осторожно переложил малыша с плеча на подушку, и Ламиль вцепился в нее ручками. Лекс с удовольствием потянулся и стал снимать украшения и раздеваться. Сканд сидел на кровати и с нежностью смотрел на мужа.

— Ты очень красивый и очень желанный, — Сканд протянул руки и Лекс подошел ближе, позволяя обнять и поцеловать себя, — солнышко мое родное, любимое, единственное, и другого не надо…

Руки мужа были горячими, а губы нежными. Лекс прижался всем телом, наслаждаясь нежностью поглаживаний и осторожными поцелуями. Рыжик осторожно запустил пальцы в шевелюру мужа и бережно оторвал от своего тела. Глаза у мужа были томными, а рот жадно приоткрыт в ожидании поцелуя. Лекс припал к мужу, как к долгожданному источнику в пустыне, стараясь выпить всю нежность желанных губ. Его сжали за ребра, а он сам забрался на колени мужа и оплел его ногами. Родной, любимый, самый желанный…

Ребенок закряхтел и, поняв, что лежит на подушке, а не на любимом взрослом, тихо захныкал. Сканд недовольно фыркнул и ослабил объятия, дверь приоткрылась и в проеме появилась заспанная Ма. Она обтирала грудь тряпочкой и шла к кровати с ребенком, как сомнамбула.

— Ночное кормление, — объяснил Бэл, держа в руках масляный светильник, — дней пять, а потом у малыша зубки появятся и его можно будет кормить плотнее перед сном.

Бэл зевнул и постарался не смотреть на две переплетенные на кровати фигуры с торчащими членами. Сканд попробовал поцеловать Лекса, но тот его решительно отодвинул от себя. Ма подхватила с подушки полусонного Ламиля и приложила к груди, усаживаясь на пол и упираясь в кровать спиной. Оттуда сразу послышалось чмоканье. Лекс вздохнул и стал решительно вырываться из объятий мужа.

— Я завтра собираюсь СИДЕТЬ в Колизее, и вообще, я устал и хочу спать!

Лекс попытался отцепить от себя руки мужа, но тот с недоверием хмыкнул и опять поцеловал белоснежное плечо, надеясь, что Лекс передумает. Но тут на улице со стороны казармы раздались женский визг и грохот. Похоже, где-то в районе ворот или казарм упало что-то очень большое… Сканд выхватил из-под кровати меч и, толкнув закрытые на ночь створки, выпрыгнул в окно.

— Что там случилось? — Лекс дернулся и сел возле кормилицы, гладя ее по волосам и пытаясь успокоить, — не волнуйся, милая, в доме много воинов, они не дадут нас в обиду.

— Это девы-воительницы, — хмыкнул Бэл и вошел внутрь хозяйской спальни, — не волнуйтесь, это, скорее всего, потасовка новых рабынь с воинами. Их так просто, как наших девок, на кровать не завалишь и ноги не раздвинешь. У них обязательное условие, чтобы мужчина смог победить ее, а иначе он на нее не залезет. Слабому она яйца оторвет, ну, или горло… — Бэл пожал плечами, — странно, что они в плену оказались и, главное, прижились. Они народ гордый, скорее себе горло вскроют, чем позволят ошейник надеть.

Ребенок возвестил победным рыком, что он наелся, и срыгнул лишний воздух. После этого зажурчал и почти сразу заснул дальше. Ма осторожно положила на кровать Ламиля и, сняв мокрую юбку, собрала мочу с пола, а после этого свернула одежду в узелочек.

— Надо простирнуть, чтобы к утру не пахло, — Ма виновато сжалась, — можно, я пойду?

— Утром тебе дадут хитон, как нормальной женщине, и их будет столько, чтобы хватало на целый день. Тебе все будут помогать. Не стоит ходить с голой грудью, чтобы не простудиться. Отращивай волосы, станешь собирать их в хвостик, а когда они отрастут, начнешь делать пучок. Хотя, я надеюсь, к тому времени мы сможем найти тебе мужа и семью. Все будет хорошо, милая, не бойся, все плохое уже позади.

Из глаз Ма полились крупные слезы, а Бэл накрыл ее плечи простыней и приобнял, уводя по коридору внутрь дома. Лекс забрался на кровать к Ламилю, тот довольно заурчал во сне и вцепился в него своими ручками. На улице опять что-то грохнуло, а потом раздался рев луженой глотки. По всей видимости, Сканд наводил порядок в казарме. Лекс укрыл себя и ребенка покрывалом и закрыл глаза, засыпая. Прошедший день был очень насыщенным, и он чувствовал себя вымотанным, как после каторжных работ.