Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 244

— Да, мастер, — Орис поклонился Лексу, как старшему, — мы все сделаем в тайне, даже моя семья не будет знать, что происходит. Я возьму с собой троих друзей, за чью верность я смогу поручиться собственной честью.

— Хорошо, мой ученик, но мы сохраним этот разговор в секрете и от Броззи, — Лекс похлопал Ориса по руке, — он, бедный, даже с булатом не может управиться, не будем забивать ему голову новым металлом. А сегодня будь любезен выковать оставшиеся заготовки в ножи. Завтра мы с Броззи выплавим новый кусок вутца, из которого надо будет выковать меч в подарок императору. А после этого ты должен будешь уехать из города с друзьями. Ты успеешь подготовить все за столь короткий срок?

— Да, учитель, я все сделаю, как вы и говорите…

В глазах Ориса зажегся фанатичный огонек, а Лекс стал прикидывать, какие именно рецептуры сделать вначале и хватит ли ему «фараоновых змей» на всех… Ну, в крайнем случае, можно будет опять пополнить свою химическую сокровищницу…

Примечание к части

*Легированная сталь — сталь, которая, кроме обычных примесей, содержит элементы, специально вводимые в определённых количествах для обеспечения требуемых физических или механических свойств. Эти элементы называются легирующими. По-видимому, первым удачным использованием целенаправленного легирования можно считать изобретение в 1858 г. Мюшеттом стали, содержащей 1,85 % углерода, 9 % вольфрама и 2,5 % марганца. Сталь предназначалась для изготовления резцов металлообрабатывающих станков и явилась прообразом современной линейки быстрорежущих сталей. Промышленное производство этих сталей началось в 1871 г. Принято считать, что первой легированной сталью массового производства стала Сталь Гадфильда, открытая английским металлургом Робертом Эбботом Гадфильдом в 1882 г. Сталь содержит 1,0–1,5 % углерода и 12–14 % марганца, обладает хорошими литейными свойствами и износостойкостью. Без особых изменений химического состава эта сталь сохранилась до настоящего времени. (информация для особо дотошных читателей)

О новых цветах и возможностях

Орис вернулся после разговора с Лексом в кузню молчаливым и совершенно отстранённым от реальности. Он подхватил оставшиеся заготовки и как ни в чем не бывало занялся ковкой. Тиро посмотрел на него издали, но не решился подойти с расспросами. Решил расспросить Лекса, но тот отправил его в город, чтобы он достал весы, которыми пользуются ювелиры или аптекари.

Сканд с Пушаном потребовали вина и закуски и расположились во внутреннем дворе, обсуждая каких-то общих знакомых. Лекс посидел рядом со Скандом, но Тара подала к винам «изысканную еду для настоящих аристократов», и рыжик, заметив, что там опять что-то шевелится на тарелках, отправил служанку на кухню за простой лепешкой и фруктами. Хотя все равно, сидеть и слушать о посторонних людях было скучно. Поэтому он отправился обратно на хозяйственный двор. Орис с Броззи ковали ножи, ученики-стекловары уже растопили следующие порции стекла из свежепривезенного песка и теперь рассматривали его на лопаточке, выискивая возможные дефекты. Но стекло было прекрасным, с небольшими пузырьками воздуха, но это исправлялось за счет продолжительности варки стекла.

Лекс похвалил учеников и сказал, что меха могут качать и мальчишки, все равно их надо привлекать к работе в гильдии. Крин сразу согласился и позвал двоих наиболее сильных, по его мнению. После короткого инструктажа мальчишки заменили учеников на мехах. Бэл сразу побежал кормить Тургула, Мэл остался присматривать за мехами и мальчишками. А оставшиеся двое занялись набиванием окалины из железного прутка. Надо было пополнить запас красителей, которые Лекс использовал, когда делал взрывчатку.

Лекс послонялся по двору, но больше заняться было нечем, и он решил начать подготовку к работе новой гильдии. Если сказал, что у них все будет по-новому, то надо было соответствовать… Он устроился на кухне и спросил у Тары чистых папирусов и чернил. В этом мире металл плавили в одноразовых домнах, которые делали из соломы и глины. После каждой плавки домны разрушались полностью, чтобы потом построить на этом месте новую. Это было очень долго и малоэффективно при массовом производстве. Поэтому Лекс начал делать чертеж стационарной домны, по примеру той, что они пользовались с Броззи. Только делая ее более основательной и практичной.

За этим занятием его и застал Тиро. Он сказал, что нашел весы только на рынке, а у ювелиров и травников специальных весов нет. Лекс недоверчиво хмыкнул на это заявление. Быть такого не может. Скорее всего, такие весы посчитали секретом гильдии и решили отказать ветерану, заявив подобную глупость. Лекс подошел к воротам, и когда возле дверей появился монах, объяснил ему, что именно ему надо и где примерно это можно найти. Монах молча кивнул своим капюшоном и скрылся за поворотом.

А Лекс, вернувшись на кухню, продолжил изображать рисунок домны. Начав проставлять числа, он понял, что пишет привычными арабскими, но в этом мире цифры записывают иначе. Он сразу попросил Тиро написать в столбик цифры этого мира и рядом проставил привычные арабские, чтобы больше не сбиваться. Поэтому первый чертеж пришлось перерисовывать заново с новыми цифрами. Зато, подумав немного, он понял, что тайнопись колдунов — неплохое средство сохранить секреты. Тем более, что можно использовать код в коде, указывая знаками таблицы Менделеева состав стали. Писать не печатными буквами, как в письме колдунов, а прописью. Вдобавок ко всему, прописные буквы, написанные заточенной палочкой без разрыва, делали письмо похожим на арабскую вязь, а если учесть, что эти руки были непривычны к такой работе, то и буквы получались, как у фармацевта высшей категории — совершенно неразборчивыми. Алекс довольно похмыкал, рассматривая получившееся. Даже, предположим, колдуны и получат его записи, фиг они разберут, что именно там написано, он и сам с трудом понимал, что накарябал.

Тут очень кстати прибыли монахи. Они принесли четверо весов. Различной конфигурации и рассчитанные на взвешивание различных фракций. От совсем крошечных до почти рыночных. Все эти весы были найдены у ювелиров, а у травников действительно весов не было, только ступки и стаканы различной емкости. Лекс посмотрел на весы и подумал, что в гильдии ювелиров его опять будут ненавидеть. Стоило только к ним обратиться с просьбой, как все заканчивалось очередным погромом. Ну, да, сами виноваты, может, хоть в следующий раз не будут отказывать в помощи.

Лекс отправил весы в теплую комнату, а сам продолжил изображать упрощенный чертеж. Поскольку домна предполагалась с толстыми стенками, то он начал зарисовывать, как именно должны располагаться кирпичи. А потом, как должен выглядеть портал, через который будут доставать металл. Предполагалось, что с одной стороны стенка будет тонкой, и только ее будут восстанавливать перед новой плавкой. За этим занятием его и застали муж и Пушан, они были пьяненькие и горели желанием отправиться в гости. Лексу пришлось крикнуть Бэла, чтобы передать ему свиток с еще непросохшими чернилами, а самому, скрепя сердце, позволить завернуть себя в тогу.

Благо, что хоть пришлось идти недалеко. Дом Пушана и Гаури, оказывается, находился с другой стороны городской площади. Лекс с волнением переступил его порог. Казалось, что все произошедшее было как будто в прошлой жизни, но сердце сжалось в ожидании беды. Сканд удивленно посмотрел на съежившегося рыжика и немедленно прижал его к себе.

— Прости, я об этом не подумал, — Сканд поцеловал мужа и виновато сложил брови домиком, — тебе, наверное, неприятно опять оказаться в этом доме… мы можем уйти.

— Нет, — Лекс постарался улыбнуться, — ты рядом, а значит, все в порядке. Это просто воспоминания, я не боюсь, не волнуйся…

Им навстречу выбежал Гаури. Он радостно улыбался, но помалкивал. В этот раз они зашли через парадный вход и расположились в атриуме. Лекс не бывал прежде в этой части дома и с интересом осматривался. Вазы с цветами, светильники на треногах, а еще светящиеся маски предков на стенах. Они выглядели достаточно зловеще и Лекс подошел рассмотреть их ближе. По всей видимости, они были вырезаны из тонкого полупрозрачного камня. Холеные лица патрициев с весьма характерными носами. В одной маске он опознал Шарпа. За масками были какие-то маленькие светильники, которые выдавали мерцающий свет, и, наверное, поэтому казалось, что маски подмигивают и кривят недовольно рты. Все вместе это выглядело скорее зловеще, чем торжественно.