Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 224

Пока Броззи с Лексом расковыривали примитивную домну в поисках пропущенных кусочков, Крин разжег горн для дальнейшей работы. И опять Лекс потянул за ухо рыжего ученика. В металл в этот раз добавлялся покрошенный древесный уголь, и теперь его переплавляли, как и прочие металлы, в тигле. Лекс опять проговаривал с Броззи по несколько раз, чего и сколько было положено в тигель. Закладка была почти полной и доставала до самого края тигля.

В самом начале Броззи качал меха без остановки, его только время от времени подменял Крин. А Лекс помешивал в тигле смесь металла и угля. Как только смесь опала и стала более-менее однородной, Лекс показал это Броззи и велел качать меха не так часто, а на счет три. Теперь надо было плавно опустить температуру в горне. Главное, чтобы перепад температуры был не резким. После этого прикопал тигель в угли и накрыл его парой кирпичей, как крышкой. Вот теперь можно было и перекусить! Лекс снял фартук и оглянулся. У самого входа в кузню стояли Сканд и Тиро. Они смотрели на Лекса, как будто увидели его впервые.

— Что? Переживаете, что уже ночь на дворе, а я еще не кушал? — Лекс ухмыльнулся.

— Ты невероятный! — Сканд схватил рыжика и прижал к груди, — когда я на тебя смотрел, мне казалось, что это не ты, а другой человек — старый, опытный мастер. То, как ты двигался с щипцами и подставлял металл на ковку под молот Броззи, в этом чувствовался опыт. Казалось, что ты этим уже занимался раньше и знаешь все-все. Как настоящий мастер. Но у молодого парня не может быть столько знаний и такого опыта, мне даже страшно подумать, как боги передают тебе все эти знания и навыки.

А Лекс почему-то перепугался, когда Сканд сказал, что увидел в нем другого человека, ему вдруг стало страшно, что он сейчас может обрести свое старое тело. Он и не заметил, как уже привык к своей малахольной тушке… хотя сейчас уже не настолько тощей и слабой, как во время попадания в этот мир, но до прежних габаритов было далековато. Но оказаться сейчас возле горячего, страстного и совершенно неутомимого Сканда крупным амбалом, и по возрасту и по комплекции больше смахивающим на Тиро? О, нет!! Он уже привык к трепетному к себе отношению, и его больше не раздражает, когда на него самцы смотрят, как дети на новогоднюю елку.

Но самое главное — это любовь и забота Сканда. Было как-то страшно и стыдно признаться даже себе, что от однополой любви можно получать столько удовольствия. Особенно, когда твой партнёр сильнее тебя, и при этом судорожно трясется над твоей безопасностью и удовольствием. Вот так вдруг потерять возможность прижаться к нему и понять, что тобой дорожат и восхищаются… нет, лучше умереть… Когда, в какой момент времени вдруг эта близость и забота стала так важна?

Лекс обнял Сканда и, зарывшись носом в него, подумал, что его сила не делает его слабым, а даже наоборот, придает ему еще больше сил. Как будто опираешься ногами не на хлипкую опору, а на монолитный гранит, который ни за что не подведет. Имея такую опору, можно без опасений смотреть вверх и строить планы.

— Сканд, Сканд… — Лекс потерся носом о мужа и попытался выразить словами все, что бродило сейчас в душе. Но в животе заурчало от голода, и рыжик рассмеялся от такой прозы жизни. — Я действительно обжорка, мне столько хочется тебе сказать, но в животе так пусто, что страшно открыть рот, чтобы не начать от голода кусаться…

— Пойдем, покормлю тебя, — Сканд рассмеялся, — я не против, чтобы ты меня немного покусал, но не хочется морить тебя голодом.

Сканд подхватил свое сокровище на руки и понес на кухню, а впереди прихрамывал Тиро и зычным голосом командовал, чтобы накрывали на стол для хозяев. Сканд усадил рыжика к себе на колени и попытался покормить его с рук, но Лекс был таким голодным, что пару раз прикусил его за пальцы, и муж наконец оставил его в покое, позволив сметать еду с тарелок самостоятельно. Когда наконец голод отступил, Лекс спустился с колен мужа и довольно облизал жирные после мяса пальцы. Сканд смотрел на него с таким удовольствием, как будто его хороший аппетит был его личной заслугой.

— Так что? Ты ходил в казарму? Все в порядке? — Лекс увидел, как Сканд кивнул головой и продолжил, — а правду говорят, что добыча с пиратов была такой большой, что не все сундуки влезли в сокровищницу? И несколько сундуков стоят в коридоре и их охраняют бравые военные?

— Сундуки поместились все, — Сканд ухмыльнулся, — правда, пришлось из сокровищницы вынести несколько драгоценных ваз, но ничего страшного, скоро начнутся выплаты и количество сундуков в сокровищнице значительно убавится. Кстати, тот сундук с бумагами, что так тебя заинтересовал, стоит возле моего оружия в теплой комнате.

— Пусть стоит, — милостиво кивнул рыжик, — меня пока булат интересует.

— Булат? — насторожил ушки Сканд, — что такое булат?

— Это такой металл, — улыбнулся своим мыслям рыжик, — он похож на меня. Красивый и гибкий, гнется и не ломается.

— Ты же говорил, что это металл на ножи? — удивился Сканд, — зачем ножу быть гибким?

— Увидишь… — таинственно замерцал глазами Лекс, — хотелось бы, чтобы все получилось с первого раза. Боги дали мне знания, не хотелось бы их подвести.

— Ты не подведешь!

Сканд поцеловал Лекса и хотел потискать мужа, но тот вывернулся из объятий и опять отправился в кузню. Броззи равномерно качал меха и казался скорее механизмом, чем живым человеком. Но Лекс знал, что Броззи просто так хочет научиться мастерству, что скорее упадет замертво от усталости, чем сознается, что устал. Хорошо, что рядом, на мешке с песком так и сидел Крин и поблескивал черными глазами.

— Крин, подмени Броззи, — распорядился рыжик, — будешь качать меха на счет «пять». Броззи, отправляйся кушать и отдохнуть, когда сменишь Крина, то будешь качать меха на счет «восемь». Крин, когда сменишь в очередной раз упрямца, то будешь качать меха на счет «десять», — Лекс посмотрел внимательно на рыжего ученика, — и на счет «десять» надо качать меха до утра. Броззи, постарайся отдохнуть ночью, утром мы займемся ковкой и тебе потребуются все силы, — Лекс похлопал Броззи по покатому плечу и требовательно заглянул ему в глаза, — запомни, время и температура при выплавке, это важно. И завтра обрати внимание на температуру в горне. В мастерстве мелочей не бывает. Знание мастера определяется именно знанием подобных мелочей. Главный секрет могут знать многие, но знание маленьких секретов и делает человека мастером.

Броззи старательно закивал головой, а Лекс поймал внимательный взгляд мужа и, чтобы сгладить неловкость, прижался к Сканду и лизнул его в шею.

— Я устал, — капризно пожаловался рыжий красавчик, — отнеси меня в кроватку, надо выспаться и отдохнуть. Завтра будет тяжелый день.

Сканд молча подхватил Лекса на руки, как ребенка, и понес в спальню. По дороге Лекс унюхал, что от Сканда пахнет ящерами и потом, да и от него пахло дымом и копотью. Поэтому он потребовал, чтобы его отнесли в купальню, и Сканд, проходя мимо кухни, рыкнул, чтобы для Лекса принесли тёплой воды. Лекс быстренько разделся и расплел косичку, а потом уселся на низкую скамеечку, чтобы рабыня с кувшином могла спокойно поливать его сверху. Он подхватил с мисочки жидкого мыла и плюхнул его себе на голову, а потом, вспенив его в волосах, намыливал пеной все тело. Пока Лекс смывал пену, Сканд задумчиво рассматривал мужа, совершенно одетый.

— Сканд, раздевайся и помойся! — Лекс откинул мокрые волосы с лица на спину, — от тебя ящером пахнет, смой чужой запах! Ну, чего ты там застыл?

— Чаречаши сообщил, что приедет на праздник вылупления, — Сканд смотрел тяжело, исподлобья, — до праздника осталась неделя, во дворце уже начали подготовку к празднику. Чаречаши будет в этот раз жить во дворце родителей, в гостевом крыле. Гонец передал, что твой брат недоволен, что тебя выдали замуж так быстро и без его согласия. Он привезет с собой жрецов, если те найдут в тебе божественную искру от прародительницы рода Саламандры, то, боюсь, праздник может закончиться войной. Чаречаши будет требовать твоего возвращения в пустыню, а я тебя не отдам. Вначале будет поединок между мной и твоим братом, а потом, скорее всего, начнется война.