Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 142

— Хорошо, — Сканд попыхтел немного, а потом первый склонился над картой. — Получается, что вначале вам надо добраться вот сюда…

— Да, и как можно быстрее. Поэтому мы будем ехать не вместе с караванами, а сами по себе, на максимальной скорости. Будем ночевать под открытым небом, и есть на ходу. Главное, чтобы ящеры выдержали такую гонку.

— Ящеры выносливее людей, это для тебя будет очень тяжело, — Сканд недовольно покачал головой, — если бы я знал, что у тебя впереди такая тяжелая дорога, я бы тебя не тронул…

— А вот я за себя такое не могу сказать, — Лекс ухмыльнулся, — я так долго на тебя облизывался, и когда ты, наконец, попал бы мне в руки, я бы не смог так просто упустить тебя из своих жадных лапок.

Сканд довольно похмыкал, но продолжил рассматривать карту. Вскоре он показал пальцем на пунктир, обозначающий заброшенную дорогу, и разговор начался непосредственно вокруг предстоящего пути. Лекс порадовался, что решил взять с собой Тургула, он был военным и привычным к подобным походам. Он легко ориентировался на местности, рядом с ним не надо было переживать, что они будут плутать по неизвестным местам. Монахи, они, конечно, опытные бойцы, но иди знай, есть ли у них навык ориентироваться на местности. И, кроме того, он действительно доверял Тургулу, опытный боец в таком деле явно лишним не будет.

Они просидели на кухне несколько часов, выбирая и обсуждая лучшие пути следования и пути возможного отступления. Сканд переживал о мелких поселениях в лесах. Слухи о «вольных стрелках» ходили самые зловещие. Теланири задавил налогами и поборами крестьян возле своего города и те, побросав хозяйства, отправились грабить в леса. И слава о них, как о Шервудских стрелках, шла самая лихая. Караванщики объединялись, чтобы проехать опасные места, и нанимали большую охрану, лишь бы остаться в живых.

К утру план похода был готов. Когда девушки, зевая, зашли на кухню, чтобы готовить завтрак, то увидели людей, сидящих в кружок возле очага, и пылающий камин. Лекс старался запомнить карту на случай, если вдруг останется один или с Тургулом, не дай боги, что-либо случится, и он останется за старшего. Когда на кухне появились еще и мальчишки и началась привычная домашняя суета, маленький отряд начал собираться в дорогу.

Тургулу принесли одежду, которую носили караванщики, когда на привычную одежду надевались легкие полудоспехи. Точно такая же одежда, только меньшая по размеру, досталась и Лексу. А вот четверке пришлось надеть туники со штанами и рабские ошейники. Лекс отказался ставить печать им на застежки. Ему было неприятно даже думать, что по его вине четверо людей могут потерять свободу и стать игрушкой в чужих руках. Во дворе седлали ящеров и закрепляли на них груз и вещи. Лекс ещё раз мысленно перепроверил, все ли он предусмотрел в дорогу. Ведь в пути отсутствие какой-либо малости могло стать настоящей катастрофой. И в итоге он взял еще один комплект огнива и растопки и припрятал их вместе с фитилями, которые вез сам.

Сердце дрожало, как заячий хвост, но на душе было радостно и в голове эйфория, как накануне отпуска, когда запланировано увлекательное приключение и вещи сложены, и вот сейчас уже надо подхватить чемодан и отправиться в аэропорт, а там горы или море, или просто компания веселых людей, и ты точно знаешь, что все будет хорошо, но вот в последний миг застываешь над закрытым чемоданом и пытаешься вспомнить, что мог забыть. Лекс сидел на кухне и наворачивал свежесваренную кашу, наблюдая, как по двору мечутся люди, увязывая и проверяя в последний раз ящеров и крепление груза.

— Ну конечно, где тебя можно найти, как не с ложкой во рту, — Сканд заскочил на кухню, явно кого-то разыскивая, — все собираются, а ты все трескаешь? Ты что, совсем не переживаешь перед дорогой?

— Поверь, если я начну нервничать, то все в ужасе просто по углам разбегутся. А так я делаю всем большую услугу, — Лекс отложил ложку и погладил сытое пузико, — когда я сыт, то я мил, благодушен и на все согласен.

— Обжорка. Я запомню это на будущее, — Сканд сел рядом и уткнулся носом в волосы рыжика, — у тебя запах немного изменился, ты уже не пахнешь одиноким младшим, но и моего запаха на тебе пока маловато. Вот вернешься домой, и мы займемся этим вопросом более плотно.

Лекс принюхался, от Сканда пахло теплым древесным запахом, а еще ящерами, которых он седлал вместе со всеми. Он отогнул ворот туники и понюхал… от него, похоже, ничем не пахло… это привычно удивляло. В этом мире все ориентировались по каким-то запахам, и нюх у этих ящеро-людей был более острым, чем у Лекса, хотя это несколько удивляло. У него ведь было тело местного аборигена, а значит, и обоняние должно соответствовать… Может, обоняние ему досталось вместе с мозгами от Алекса? Лекс вздохнул и решил, что подумает об этом позже, а пока он встал из-за стола и проверил, как выходит нож из ножен и не развяжутся ли завязки кожаных лат. Тиро протянул ему платок и Лекс быстро намотал его на голову наподобие тюрбана.

— Пора.

Во дворе, казалось, сразу все притихли. Они вышли, Сканд подсадил рыжика в седло и погладил его по бедру.

— Ты это… — Сканд тяжело сглотнул, сделал бровки домиком, но потом взял себя в руки и, нахмурившись, пробубнил, — устрой им всем! Чтобы знали!

— Угу, — Лекс погладил мужа по плечу, — я тоже тебя люблю, и рад, что ты в меня веришь. Все будет хорошо. Ты, главное, не забудь заказать мне обувь к туникам. А еще подушечку под попу, потому что чувствую, я на ней долго не смогу сидеть…

Сканд засмеялся и хлопнул ящера Лекса по крупу. Тургул первый выехал в открытые ворота, Лекс направил своего ящера вдогонку, следом за ними ехало четверо рабов, которые управляли гружеными ящерами. Они выглядели как маленький караван начинающего торговца. Они тихо проехали по пробуждающемуся городу и оказались перед воротами первыми.

Стоило только стражникам, позевывая и потягиваясь, неторопливо открыть ворота города, как маленький караван выскочил навстречу восходящему солнцу. Как только они выехали из городских окраин и оказались на проселочной дороге, ящеры прибавили скорости и побежали широким, стелющимся шагом, проглатывая милю за милей. Лекс откинулся в седле и довольно засмеялся. Дорога, свобода, плавное покачивание ящеров и Большое Приключение впереди — что еще надо для счастья?

Шустрик

К концу вторых суток Лекс уже был вымотан и держался за поводья ящера больше от упрямства, не желая сдаваться первым. Темп был набран очень сильно, в планах так и значилось — гнать на полном пределе ящеров. Только вот о собственном пределе он совсем не подумал. Его тело, хоть и не было слабым и немощным, как у других младших, но от подобного марафона к концу вторых суток его откровенно «клинило». Ноги не сгибались и руки будто одеревенели, и каждый шаг ящера, каждое его покачивание вызывало чувство онемения в позвоночнике. Лексу казалось, что еще немного, и он просто потеряет сознание.

Никогда Лекс не ждал заката, как в этот день, но упрямое солнце настойчиво цеплялось за небосвод и отказывалось прятаться за горизонт. Они уже целый день мчались по проселочным дорогам, вдалеке от торговых путей, если им и попадались по дороге путники, то это, как правило, были рабы, которые шли от плантаций к баракам или по другим хозяйственным делам. Место для сегодняшнего ночлега было выбрано еще дома, на кухне Тиро. Они должны были остановиться на границе Зеленых лесов, неподалеку от каменистой гряды.

Там должна хорошо просматриваться территория и можно будет спокойно переночевать, не опасаясь нападения из высокой травы. Лекс был благодарен и четверке и Тургулу, что они не заставляли его вести грузовых ящеров и дежурить в охране по ночам. Когда показалась каменистая вершина, Лекс только что не всхлипнул от облегчения. Скоро эта пытка закончится и можно будет слезть с ящера и размяться.

— О, да ты совсем раскис, — Тургул осторожно снял рыжика с ящера и бережно поставил скрюченное тело на землю, — почему раньше не сказал, что устал? Мы бы остановились, ты бы размял ноги, и все было бы легче.