Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 122

— Не считай деньги раньше времени, — младший недовольно дернул головой и поднялся наверх. Там сразу раздались короткие команды сматывать основные паруса и ставить боковые. Наверху раздался топот ног и скрип канатов.

Ширахх быстренько приковал Лекса за шею недалеко от входа, и пригрозил пальцем новому помощнику.

— Гаденыша не трогать! Вначале мы с братом потрахаемся, а потом, когда разрешим, то и ты присунешь. А пока чтобы тихо здесь!

А потом, подхватив с пола тунику и поясок рыжика, выскочил наверх. Там сразу послышались новые команды, и послышался скрип румпеля. По всей видимости, старший брат встал у руля. Судно слегка накренилось, но шума воды за бортом Лекс так и не услышал. Он оказался прикованным возле люка. Широкий железный ошейник болтался на тощей шее, но не настолько, чтобы удалось вытащить голову. Рыжик ощупал замок на кандалах, но он был крупный и, по всей видимости, крепкий, а подцепить и поковыряться в нем было нечем, из одежды на нем остались только сандалии.

— Ты и правда Качшени? — рыжий сосед посмотрел на Лекса внимательно, и когда он кивнул, то нахмурился, — тебя вроде в подарок наследнику везли? Кто же с тобой такое сделал? Наследник знал, что такое творится?

— Ага, — Лекс постарался заглянуть в открытый люк, там заканчивали подвязывать опущенные паруса, — он меня избил, а потом изнасиловал. Я еле отлежался, а потом он подарил меня, как додо, своему младшему мужу, и тот меня на поводке по городу таскал, красовался новой игрушкой. А когда мужья разругались, то меня выпороли плетью, потому что крайним оказался.

— Так тебе и надо! Все неприятности из-за тебя! — рядом с ними оказался новый надсмотрщик капитана и попытался стукнуть Лекса плетью.

— Уймись! — сосед перехватил плеть и попытался плечом прикрыть Лекса, — человеку и без тебя досталось!

— Он сам во всем виноват! — громила с перебитым носом с удовольствием несколько раз стегнул защитника и довольно улыбнулся, похоже, ему это понравилось, — он мог бы пойти младшим, как было обещано, и тогда я бы был дома с семьей, в сытости и достатке! А эта маленькая дрянь уперлась, и в итоге меня сделали рабом и везут не поймёшь куда!

— Не тебя одного, — отмахнулся сосед и попытался отобрать плеть.

— Отстань от нас, — Лекс выглянул из-за плеча соседа, — а то сейчас закричу, капитан примчится, и я ему скажу, что ты меня домогался! Вот тогда тебя выпорют и кастрируют, чтобы думал наперед, с кем можно связываться, а от кого держаться подальше.

— Хм, — здоровяк довольно ухмыльнулся, — а я вам воды не дам, сам через два дня просить будешь, чтобы тебя трахнули, лишь бы попить дали!

В люке над головой стало темнеть, по всей видимости, начинался вечер. По трапу прошли несколько человек, и скрылись за трапом. Вскоре они вынесли лепешки, вяленое мясо и фляги с вином. Ширахх, заглянув в трюм, убедился, что все в порядке, и сунул в руки надсмотрщику белую лепёшку и кусок мяса. Амбал чуть не прослезился от радости. Потом один из матросов принес пару ведер пресной воды, а из-за трапа вытащил мешок с тонкими серыми лепешками, которые велел раздать рабам. Надсмотрщик вначале съел свою лепешку и, явно красуясь перед другими, сжевал мясо, и только потом принялся раздавать всем лепешки, причем Лекса и соседа специально пропустил. Потом точно так же поступил и с водой. Он давал каждому попить из железного черпачка, проигнорировав крайнюю пару.

Сосед с тоской проводил глазами и мешок с едой и ведро с водой, но промолчал. Потом на улице стемнело, паруса захлопали от перемены ветра, и по палубе опять побежали матросы, выполняя команды капитана. За бортом послышался плеск воды, но вскоре все опять стихло. А вот в трюме все устраивались на ночь. Рабы были скованы по двое за одну цепь, которая была пропущена сквозь кольцо, прикрепленное к железному брусу. Поэтому, если один стоял, то второй мог сесть на пол и вытянуть ноги. Люди стали договариваться между собой, кто первый спит, а кто караулит. Вскоре сосед уселся на грязный пол и, прислонившись спиной к ногам соседа, сразу же уснул. Только Лекс был прикреплен к короткой цепи у самого борта. Поэтому он смог только откинуться на склизкие от сырости доски борта и попытаться хоть как-то дать отдых уставшим мышцам.

Наверху всю ночь раздавались команды и матросы бегали почти до самого рассвета. Ветер то набирал силу, заставляя команду ставить главные паруса, то резко стихал и начинал бросать резкие порывистые тычки, которые раскачивали бриг, угрожая перевернуть, и тогда матросы неслись сворачивать паруса и ставить боковые паруса на носу, чтобы идти боком к ветру. Но стоило парусам занять свое место, и все опять начиналось по-новому. Похоже, ветер издевался над командой, не давая ей покоя.

Среди ночи защитник проснулся и встал, давая возможность отдохнуть своему соседу. Он увидел, что голый паренек уже с трудом держался. В трюме жутко воняло, по всей видимости, все мочились себе под ноги. Лекс порадовался, что ему хотя бы сандалии оставили, потому что пол под ногами был склизкий. От нервов и усталости сил совсем не осталось и, несмотря ни на что, клонило в сон, но цепь была короткая, сесть не получалось, и Лекс боялся, что случайно повесится, если заснет.

— Иди ко мне… — рыжий сосед протянул руки к Лексу, как к ребенку, — давай я тебя подержу и ты поспишь хоть немножечко. Завтра будет тяжелый день.

Лекс не раздумывал ни мгновенья, от здоровяка не чувствовалось агрессии и похоти. С ним почему-то было спокойно, как если бы он был старшим братом. Лекс подошел ближе, руки соседа обняли его под согнутые локти и осторожно прижали к себе. От теплого тела и уверенной поддержки Лекс без сомнений положил голову на крепкую грудь соседа, его сразу сморило и он заснул.

— Отпусти его, змеиный выкормыш! — где-то просвистела плеть, — отпусти, я все хозяину расскажу, он тебе руки отрубит!

В этот раз конец плети попал по Лексу, и он резко проснулся. Надсмотрщик с удовольствием лупил парня по спине и рукам плеткой, а тот только уворачивался, чтобы по Лексу не попало.

— Я проснулся, отпусти, — Лекс только сейчас понял, что его ноги не касаются земли. Его сразу осторожно поставили на пол, но придурок с плеткой не хотел останавливаться, поэтому Лекс заверещал без предупреждения: — ААААА!!

Новоиспеченный палач отпрянул в сторону и со страхом покосился на проем люка, но там бегали люди и не обращали внимание на возню в трюме.

— У них всю ночь была суета, и для завтрака никто не останавливался, интересно, что там происходит? — парень потянулся, сколько позволяли цепь и сосед, и посмотрел в открытый люк.

— Меня Лекс зовут, — представился голый паренек.

— А меня Брозз, или Броззи, как захочешь, — ухмыльнулся рыжий парень.

— А чего тебя родня не выкупила? — Лекс понял, что это прозвучало бестактно, но когда стоишь голышом, хорошие манеры куда-то деваются.

— А меня некому выкупать, — пожал плечами Брозз, — я родителей и не помню, вырос на улице, когда прося подаяние, а когда подворовывая, а потом в армию пошел. Воевал у твоего старшего брата Чаречаши наездником. Только он тогда еще был наездником и сам, из седла не вылазил. А потом я получил серьезное ранение и как-то передумал воевать. Когда срок контракта закончился, я пошел к кузнецу в подмастерья. Год на него отработал, только он меня мастерству особо не учил, у него своих трое сыновей подрастало, хорошо, что хоть молотом научил махать. А я вообще-то ювелиром мечтал стать, только туда так просто в ученики не попадешь, — мечтательно вздохнул рыжий громила.

— Где он здесь? Иди сюда! — Ширахх почти влетел в трюм и, быстро отцепив Лекса от ошейника кандалов, схватил за волосы и потащил наверх.

Оказавшись на свежем воздухе, Лекс понял причину суеты и беготни на бриге. Это суденышко догоняли две громадные галеры. Два косых паруса на каждой галере сейчас были убраны и два корабля уверенно догоняли бриг, который уныло стоял при полнейшем штиле. Весла ритмично поднимались и опускались, и в воздухе слышался глухой отзвук барабана, который задавал темп. Лекс посмотрел вдаль, к его удивлению, на линии горизонта все еще были видны мачты судов в порту, из которого они удрали еще вчера после обеда.