Шепот (СИ) - Сорока Света - Страница 43

— Ты нечисть! Готовая измываться над любым существом, которое слабее тебя! За то, что ты принёс мучения моей и без того несчастной подруге, и дабы не смог больше никого обидеть, я приговариваю тебя к смертной казни.

Как только договорила, размахнулась со всей силы и всадила нож туда, где билось его мерзкое сердце. Охранник вздрогнул, напрягшись от боли, словно струна, и тут же начал оседать, жизненные силы покидали бренное тело. Я выдернула лезвие и удивленно оглядела его, перепачканное алой жидкостью. Почему-то мне казалось, что у такого существа не может быть обычной багряной крови.

Отступив назад стала оседать сама. Сил не осталось, морозная дрожь окутала меня. Зубы стучали, руки тряслись как у припадочной, взгляд не мог сфокусироваться. Я казнила человека. Не убила в бою или защищаясь. Я. Его. Казнила. Мысли начали путаться. Лишь бы не свалится в обморок. Не место и не время.

Ли присел передо мной на корточки:

— Ася, — позвал он меня, — Ась! Подними глаза, — я послушно попыталась встретиться с ним взглядом, ничего не получалось, он понял мои потуги и прижавшись ко мне горячей щекой зашептал в ухо, — делай глубокий вдох и медленно выдыхай. Это просто потому, что ушла, державшая тебя пару дней, ярость. Всё хорошо. Ты сделала всё как надо. Слышишь? — его горячее дыхание обжигало ухо, но от него по телу начинало разливаться тепло, прогоняя трясучку, — ты молодец. Ты совладала со своими демонами. Ты не продала им свою душу. Ты никому не позволишь обижать своих близких и только это вынудило повести себя так, — я прикрыла глаза. Как же хорошо чувствовать рядом человека, который тебя понимает. Даже Герман меня не понимал, он был готов простить мне все мои выкрутасы, как, наверное, и я ему. Но понимание всех моих эмоций было для любимого не доступно. Ли же, всё знал и понимал, спасая меня из болота моих мыслей и чувств. Он, единственный, поддерживал моё дикое стремление рваться в бой, он понял жажду мести и желание помочь Каре отыскать её суженого. Он всё знал, этот загадочный мужчина. С ним я была как у Христа за пазухой. Нет, он был не святой, он не просчитывал меня, но чувство, что с тобой делят ту боль, которая бушует в твоём сердце, дорогого стоит. Додумать я не успела, меня подхватили на руки и понесли, — уходить надо. Что-то мне не спокойно, — произнёс родной голос.

глава 37-38

37

Вернулись на уговоренное место мы даже раньше, но что поделать? Не бегать же по окрестностям разыскивая друзей, это было бы верхом глупости. По логике они сами должны находится недалеко, возможно увидят нас. Но Кондрат подошел к мероприятию очень серьёзно, как потом рассказала Кара, они окопались в одной прогалинке, и он чуть ли не шевелиться им запрещал, боясь и за их безопасность, и за то, как бы не навлечь беду на нас.

Полдела было сделано, Геню мы высвободили, теперь надо было раздобыть провианту и добровольцев. Если на последнее Ли отмахивался, говоря, что он пучок таких наберёт на раз, то провиант заставлял задуматься. Нужно было что-то не портящееся и что-то, чтоб это добро транспортировать. Идея Маркуса угнать машину уже начала казаться разумной, но умельцев управлять транспортом среди нас не было, никто за рулём не сидел.

После долгих мытарств и размышлений Ли предложил поискать будущих повстанцев на какой-нибудь из ферм, там были и малолитражки и, что немало важно, водители этих самых малолитражек, ну или на худой конец люди умеющие управлять всякими тракторами, сеялками, да уборочными комбайнами. Говорят, до войны, почти вся эта работа была автоматизирована, но после многие механизмы не стали восстанавливать, мотивируя отсутствием средств и возможностей, а сейчас я подумывала, что, скорее всего этого не стали делать, чтоб больше людей были заняты тяжелым физическим трудом и им не было времени обдумывать политические действия и строй системы. Я помнила, как вкалывала на ферме разнорабочей. К вечеру с ног валилась от усталости, а котелок, называемый головой, совсем не варил, а когда случался урожай или холодная, снежная зима, мы вовсе выбивались из сил, всё же движение повстанцев организовали люди умственного труда. Конечно, если заронить зерно сомнений и в уставший мозг, оно скоро даст всходы, но самому такое и в голову не полезет.

В поисках села, мы пошли севернее, здесь, не так далеко от старого поселения повстанцев, активные деятели были выбраны под чистую, а просто поддерживающие не могли ни преодолеть путь, ни сражаться с системой, иначе бы давно перешли на нашу сторону.

Мы пропутешествовали месяца полтора. Снег уже лежал ровным слоем, а морозы давно перестали быть редкостью, когда Ли решил, что пора бы двигаться обратно. Людей с нами набралось действительно прилично, особо ценными были два парня, бывшие водители. Один был совсем молод, лет двадцать, и совсем недавно начал овладевать профессией, другому же было около тридцати, и он водил разную технику. Провиант мы нацелились взять в одном из ангаров ближайшей фермы, оттуда же планировали угнать грузовик. Да и воровство предстояло не сложное, одна из свежезавербованных женщин работала в комитете фермы и имела доступ ко всем ключам.

Здесь, вдали от боёв между Обществами и противостояния с повстанцами, практически не было военных, охрана была похожа на объевшихся сметаной котов. Эта мирная жизнь, с отсутствием необходимости постоянно прятаться и воевать, благоприятно влияла на нас всех, проживших последний год в одной большой бойне. Был только один страх, прийти и не найти повстанцев в том поселении которое они заняли.

И вот, день выбран, автомобиль угнан и стоит под парами. Достался нам грузовик с открытым кузовом. К нашему отправлению была проведена серьёзная работа. Прежде чем угонять технику мы её кропотливо измерили и соорудили деревянный короб с закрывающейся крышкой, шириной с высоту бортов. Сделано это было для преодоления небольшого отрезка пути перед самым поселением. Мы отлично помнили шквальный огонь, под которым мчалось авто Маркуса и, хотя наши преследователи не погнались бы так далеко, но мы с Ли очень сомневались, что там нет серьёзных засад. А коли будет обстрел, надо было хоть как-то защитить пассажиров авто, для чего и был сооружен ящик.

Ехать по нашим прикидкам было не мало, меня только радовало одно, что на днях мне стало легче дышать, и я перестала напоминать себе отдышливого медведя. Мужчины поделили примерное время пути так, чтобы последний участок достался более опытному Грейбу. Нас с Карой усадили в кабину к водителю. Меня транспортировать как-то иначе Ли с Кондратом наотрез отказались, а Кара должна была помочь мне, если что-то понадобится. Последний месяц я была дюже неповоротливая.

Всё шло по плану, и мы проехали почти весь путь, через час Реми управлявший авто должен был смениться, когда мою поясницу пронзила боль, такая сильная, что заставила меня вскрикнуть и выгнутся.

— Ася что с тобой? — всполошилась подруга.

— Кажется, я рожаю, — прошипела я. Резь начала отпускать, но не ушла до конца.

Реми от испуга и неожиданности тут же ударил по тормозам. Машина резко дёрнулась вперёд и встала как вкопанная.

— Что случилось? — окликнул Ли из кузова.

— Скажи, что всё нормально, — пролепетала я, чувствуя повторяющуюся боль в спине. Это всё было не к добру, но до поселения осталось немного.

— Всё нормально, — пискнула Кара, которую естественно было не слышно, да и поздно, Ли уже перемахивал через борт грузовика и через секунду дернул дверь.

— Что случилось? — спросил он, уже догадываясь, что же произошло по бледному лицу Кары и вытянутому с вытаращенными глазами у Реми. Как выглядела я, мне представить было сложно, да и не до этого было, — та-а-ак, — протянул друг, — Грейб смена, — крикнул он, — Кара шуруй в кузов, — он скинул свою куртку и сунул девушке. Мужчина оказался за рулём, Ли пожевал губу, выдохнул и сказал, — гони, как будто черти за тобой гонятся, нам надо как можно быстрее доехать, — я протяжно охнула, от очередного болевого взрыва в пояснице. Водитель опасливо покосился на меня и плавно тронулся.