Гамбит Тэкеши-Они (СИ) - Глебов Виктор - Страница 17

Была и другая проблема. С одной стороны, Коростов — собрат по ремеслу, такой же экзекутор, как и он сам. Ну, то есть, не такой, попроще, но всё же. Работодатель-то у них один. С другой стороны, объяснять, что он делал в квартире колдуна, да ещё рядом с трупом оного, Семёну хотелось меньше всего. Дилемма была налицо.

Тем временем инквизитор отдышался и позвонил. Звонок раздался у Семёна над самым ухом. Немного подождав, Коростов опять нажал на кнопку -- уже настойчивее. Семён подумал, что приди он немного позже, и они с Ярославом Михайловичем могли поменяться местами. Стоял бы тот сейчас внутри, а он – снаружи. Семён достал из кармана коробок, приоткрыл и вытянул зубами спичку. Покатал головку между губами, прихватил зубами и надавил. Сера рассыпалась по языку.

Коростов раздражённо дёрнул ручку двери. Затем громко выругался и забарабанил кулаком – он явно прятаться ни от кого не собирался.

– Открывай, мать твою! – гаркнул Коростов, нанося очередной удар по двери.

В этот миг снизу донеслись торопливые шаги. Инквизитор замолк и прислушался. Он ждал. Семён тоже. Ситуация начала его забавлять.

– Добрый день, – вежливо сказал мужской голос, приятный баритон.

Обращался он к Коростову, и тому пришлось буркнуть что-то в ответ.

– Не открывает? – спросил мужчина.

Он подошёл ближе, и Семён смог его рассмотреть: худощавый, одет кое-как, на вид лет тридцать с хвостиком. Должно быть, пришёл жаловаться Карлу Иоганновичу на семейные проблемы, просить помощи. Жена изменяет, тёща ненавидит, тесть презирает. Поздно, голубчик, опоздал. Теперь самому придётся крутиться, ну или искать другого колдуна. При взгляде на мужчину почему-то казалось, что последний вариант куда более вероятен.

– А вы сколько раз звонили? – осведомился посетитель, нервно дёргая головой. – Может, спит?

– Как же! – буркнул Коростов. – Я чуть дверь не сломал! Полчаса тут ору! – он, не стесняясь, выругался.

Мужчина посмотрел на него с сомнением. Словно не решался о чём-то спросить.

– Значит, нет Карла Иоганновича? – пробормотал он растерянно. – Что же делать?

Коростов смерил его яростным взглядом, от которого мужчина заметно поёжился. Но не ушёл. Вместо этого осторожно спросил:

– А вы, простите, по личному делу? Просто мне назначено, – добавил он извиняющимся тоном.

– По личному, – процедил Коростов так, что сразу стало ясно: расписание Карла Иоганновича его волнует меньше всего.

Мужчина понимающе покивал и остался топтаться перед дверью.

– Если вышел, то должен скоро вернуться, – сказал он через минуту, в течение которой Коростов лупил в дверь и осыпал хозяина квартиры отборным матом. – Он же сам мне назначил.

Ярослав Михайлович перевёл дух. Он здорово выложился, отбивая кулаки, и ему требовался тайм аут. Вытащив пачку сигарет, он закурил, гневно выпуская дым через ноздри. Мужчина, слегка поморщившись, отошёл в сторонку.

Наблюдая за ними в глазок, Семён переместил спичку из одного угла рта в другой, почесал голову глушителем и сменил опорную ногу. Сюда бы стул, да низковато получится.

– Может, плохо ему стало? – предположил мужчина, – Или газом траванулся. А что, и очень даже запросто. Поставил обед вариться, воды слишком много налил, она закипела, через край полилась, огонь затушила, а газ…

Коростов раздражённо развернулся, чтобы высказать надоедливому собеседнику всё, что он о нём думает, но вдруг задумался.

– Чёрт знает! – проговорил он и опустился на корточки, чтобы принюхаться через замочную скважину.

– Вы бы лучше пока не курили, – нервно посоветовал мужчина. – Так и рвануть может.

– Ерунда! – убеждённо заявил Коростов, выпрямляясь и демонстративно затягиваясь. – Газом не пахнет.

– Ну, тогда, наверное, сердечный приступ, – решил мужчина.

– Всё может быть, – пробормотал Коростов, размышляя.

– Что же делать? – в голосе мужчины звучала озабоченность пополам с растерянностью. – Придётся вскрывать?

Коростов воззрился на него в недоумении.

– Кого?

– Да квартиру. Замок надо ломать.

– Я тебе слесарь, что ли?

Мужчина смутился.

– Ну, можно же вызвать...

Ярослав Михайлович несколько секунд молчал, затем коротко хохотнул и неожиданно хлопнул остолбеневшего мужика по плечу.

– А ведь ты прав, браток! – сказал он, доставая из кармана мобильник. – Постой здесь, посторожи на всякий случай, а я схожу вызову команду.

Коростов начал спускаться, прижав к уху сотовый.

– Алло, Лёня? Слушай, бери ребят и дуйте по следующему адресу, – донеслось до Семёна.

Встреча с бригадой ликвидаторов его не устраивала совершенно. Ни при каких условиях.

Мужик, оставшись один, неуверенно покосился на дверь, потоптался секунд десять и двинулся вниз. Правильно сделал, решил Семён, дольше проживёт.

Он отодвинул засов, вышел и двинулся следом. Только, в отличие от своих предшественников, бесшумно.

Снизу донеслись голоса. Один принадлежал Коростову, другой, тоже мужской, был резким и наглым. Значит, Ярослав Михайлович приехал не один, но решил, что лучше подстраховаться и вызвать подкрепление. Бригада инквизиторов прибудет минут через десять.

Семён был на третьем этаже. Ему пришло в голову пройти навстречу как ни в чём не бывало, но потом он решил не рисковать. В квартире, где делали ремонт, было пусто. Гастарбайтеры куда-то пропали: то ли отправились перекурить, то ли обедали в дальних комнатах. Семён юркнул в квартиру и спрятался за дверью. На его лице застыла лёгкая улыбка.

Мимо прошёл Коростов с напарником. Выждав секунд десять (и заодно свинтив глушитель), Семён выбрался из укрытия и бесшумно побежал вниз, на ходу пряча пистолет в кобуру.

Больше он никого не встретил. Мужик, не попавший на приём к колдуну, исчез – должно быть, поспешил улизнуть, чтобы не разбираться с полицией. Миновав подворотню, Семён вышел на улицу и влился в поток прохожих. Вытащил изо рта спичку, бросил в первую попавшуюся урну.

Нужно было быстро связаться Фрельманом, объяснить ситуацию и найти девчонку-домработницу, если она жива. Метров через триста Семён свернул во дворик, сел на скамейку подле детской площадки и достал мобильник.

Глава 8. Обойдёмся без массажа

Озему Канэко сидел в кресле и смотрел в одну точку. Сигарета дымилась, зажатая между указательным и средним пальцами. Пепел уже согнулся под собственной тяжестью и готовился упасть на циновку, когда маг моргнул и повернул голову, приходя в себя.

Даже ему, кэндзя, путешествие по Кава-Мидзу давалось нелегко. Канэко видел реку в фиолетовых тонах — каждому она являлась по-разному, были лишь некоторые общие черты.

Считанные минуты – вот и всё, чем приходилось довольствоваться. Перегнёшь палку, зарвёшься – и сфинксы Нуэ унесут тебя в преисподнюю, где твою душу растянут над огненной геенной для бесконечной пытки.

Демоны не дремлют – они ждут, когда неопытный маг или самонадеянная ведьма ступят на скользкую дорожку и станут лёгкой добычей. Вот такие, как Лера, и попадаются чаще всего. Молодые да ранние, которым подавай всё сразу, причём на блюдечке с голубой каёмочкой. Нет, это ж надо додуматься! Вызвать Они, не имея доступа к Кава-Мидзу, даже понятия не имея, как управлять энергетической рекой!

Канэко нахмурился: в памяти всплыли события давно минувших дней. Когда-то у него был сын – подающий большие надежды маг. Лера напомнила ему его — такая же нетерпеливая, горячая, стремящаяся к независимости, амбициозная. Всё это он увидел в девушке, когда она стояла в его кабинете — от кэндзя не скроешь ничего. Правда, было в юной ведьме что-то ещё, едва уловимое, скрытое в ауре. Канэко не сумел понять, что именно, и это его тревожило. И вызывало интерес.

Однако мысль о сыне постепенно отвлекла кэндзя от размышлений о девушке. Минору был таким сильным, таким жизнерадостным. Теперь его прах покоится на Серафимовском кладбище, а душа… Лицо Озему Канэко исказилось гримасой боли – он так и не свыкся с мыслью, что душа его сына пополнила сокровищницу Тэкеши-Они. Да и как можно с этим смириться? Одно дело знать, что твой ребёнок умер, и ты его никогда больше не увидишь, и совсем другое — понимать, что его душа беспрерывно терзается в залах ужаса дворца владыки Хаоса.