Холостяк для блондиночки (СИ) - Раевская Тиана - Страница 40

- Я буквально полчаса назад прилетел из Москвы, не успел переодеться. Была одна встреча важная и много других серьезных дел.

- Можешь не утруждаться, мне нет дела до твоих встреч. Зачем я здесь?

- Пойдем. Какой смысл стоять на жаре и на солнце? У нас есть как минимум две темы для обсуждения. Но не тут.

Кирилл поднял ее вещи и пошел в сторону дома, мимо красивейшего голубого бассейна. Небрежно бросил сумку.

- Предпочитаешь сразу поговорить или отдохнешь, переоденешься? Я бы сам не отказался переодеться, костюм как-то не очень в такую погоду.

Ксюша пожала плечами, переодеться, так переодеться. После больницы не плохо бы помыться. Кирилл провел ее в комнатку, где стояла сумка с ее вещами, которые оставались на яхте.

- Думаю, часа хватит? Жду тебя в гостиной.

Он вышел. Такое ощущение, что он оттягивает разговор. Боится? Да ну, ему-то чего бояться? Два вопроса, которые нужно обсудить? Один – ее беременность, а второй? Ксюша разделась и направилась в душ. Вода всегда помогала ей почувствовать себя лучше. Как же хорошо после двух недель больничной одежды и запаха лекарств.

Помывшись, надела чистое платье мятного цвета и белые носочки. Обуви не наблюдалось. Забыли? Или специально, чтоб не сбежала? Вряд ли конечно. Распустила волосы, чтобы сами высыхали. Время еще есть. Можно пока осмотреть виллу. Ту часть, где можно без обуви пройтись. Спустилась вниз. Прекрасная элегантная гостиная в бело-серых тонах. Выход на террасу из двух панорамных дверей во всю стену. А там ещё один бассейн. Прошла мимо и уперлась в ограждение, за которым раскинулся сад из местных растений и сквозь него слегка под уклон дорожка к пляжу и море, лазурное и сверкающее на солнце.

Интересно, когда море начало ассоциироваться с его глазами? Раньше такого не наблюдалось. Все же красота непередаваемая. Была бы художником, обязательно бы написала картину. Можно и фото сделать, если будет время.

Сзади раздалось тихое покашливание. От одной красоты развернулась к красоте совершенно другого рода. Стоит весь такой потрясающий, в белых домашних брюках и белой футболке. Загорелые руки сложены на груди. Руки, которые умеют так обнимать, что забываешь обо всем на свете. Что-то опять кого-то несет…

- Мы вроде договорились встретиться в гостиной.

- Извини, вышла осмотреться и зависла от этой красоты вокруг. - Тут ее немерено, красоты этой, только и делаешь, что виснешь. Повиснуть бы у одной такой на шее. Стоп! Это кто подумал? Точно не Ксюша, но и не Оксана Сергеевна. Неужели… Нет, не сейчас, тут разговор намечается серьезный, нужна ясность мышления. Сергеевна, ты где? Ксюша? Тишина. Закончилось? Так бывает?

- Ты здесь? – Кир, оказывается, подошел ближе и серьезно рассматривает ее лицо.

- Разумеется. – Смело взглянула ему в глаза и едва опять не поплыла. Вовремя остановилась. – Так о чем ты хотел поговорить?

Она намеренно выделила, что это именно его желание.

- Пойдем, присядем. – Он провел ее к двум креслам, которые располагались в тени. На столике стояли два стакана с прохладными напитками. – Оксаночка. — Что-то новое, раньше так не называл. — Понимаешь в чем дело, моя хорошая, - Кир хрипло рассмеялся, - не знаю с чего начать.

Мужчина нервно запустил пальцы в волосы, встал и прошелся рядом. Хотел что-то сделать, но остановил себя.

Ксюша заставила себя сидеть спокойно, будто ее не касается.

Он замер, глядя в море.

- Знаешь, Фил решил купить эту виллу. – Она удивилась. Сначала выбору темы, потом самому событию. Они оба с ума сходят, то машины новые, то виллы. – А я предпочел на Сардинии. Будем ездить друг к другу в гости. Семьями. Надеюсь.

Ксюша вздрогнула. Вот как? Значит, прав Андрей и Кир выбрал все же какую-то из куриц. Кого? Лину или Энжелу? Вряд ли Пэм. Лина ему всегда больше нравилась. Зачем он ей это рассказывает?

- У них здесь с Машей все, наконец, стало хорошо. Поэтому они и решились ее купить. – Кир смотрел на нее внимательно, но Ксюша оставалась невозмутима, он тряхнул головой. – Извини, лирическое отступление.

- Оксаночка, - снова начал он, - мне редко когда приходилось просить прощение. Раньше я считал себя правым во всем и всегда, не способным на ошибки. Жизнь показала, что все далеко не так. И теперь ума не приложу, как заслужить твое прощение.

- Понятно, пригласил меня сюда, чтобы заручиться моим прощением? Хорошо.

Кирилл смерил ее странным взглядом.

- Нет, милая. То как ты это сказала, доказывает, что тебе совершенно ничего не понятно. Думаешь, мне нужно твое прощение просто, для галочки? Скажи, откуда в твоей довольно не глупенькой головке такие мысли, а? Что ты там себе напридумывала опять?

Ксюша предпочла промолчать, нежели отвечать на этот не простой вопрос. Чего только она не напридумывала. Уже и не скажешь точно.

- Так и знал. Ладно, зайдем с другого конца. У меня есть для тебя сюрприз. Подождешь здесь или пройдем в гостиную?

Выбрала подождать. И обдумать. Кирилл ушел. И что мы имеем? Он пытался извиниться, но как-то не очень получилось. Действительно не умеет? За те обиды, что он ей нанес, вряд ли можно отделаться простым извини, хотя даже его не было. С другой стороны, он понимает, что все не просто. Нужно что-то большее. А теперь вопрос: есть ли то, что смогло бы оправдать его в ее глазах? Готова ли она к этому? Сможет ли? Скорее нет, чем да.

Вернулся Одинцов с ноутбуком и поставил перед ней. Встал за спиной и начал что-то открывать на экране. Ксюша замерла, боясь вздохнуть. Близко. Слишком. Его дыхание щекотит ее щеку, а запах дорогого парфюма ноздри. В глазах пелена. Как же давно не ощущала его так близко, чуть повернись и можно коснуться губами. Ах, как заныло в груди и пронзило до кончиков пальцев, которым вдруг болезненно захотелось коснуться.

- Внимание, звонок идет, надеюсь, они не заняты.

Он словно невзначай касается рукой ее предплечья, а подбородком ее виска. И она бы точно сделала какую-нибудь глупость, если б не звонкий детский голосок:

- Мама! Мамочка! Это ты? Правда? – Данечка! Ксюша едва не завизжала от радости. Кирилл пригладил ей волосы и отошёл в сторону, давая ей возможность пообщаться с сыном.

- Да, Данечка, конечно я. Привет, мое солнышко. – Ксюша не сводит глаз с экрана, разглядывая сына, которого так давно не видела. Он вырос за это время.

- Мамочка, когда ты приедешь? Я скучаю.

- Скоро, милый, уже очень скоро. Как у тебя дела? Ты где?

- Мы в больнице с дядей Витей! Тут так классно! Совсем не так как у нас. Я уже холошо могу стоять, а ходить пока не так холошо.

Ксюша прикрыла рот, чтоб не зарыдать. Нет, Даня все умел, но стоял не долго, тонуса не хватало, ходил еще меньше и с опорой. Ее взгляд нашел Кира. Мужчина приложил палец к губам, давая знак молчать.

- Данечка, я очень-очень рада. Постараюсь вернуться как можно скорее. Мы теперь все время будем рядом, больше никуда без тебя не уеду. Ты поправишься, и мы везде будем вместе.

- Холошо, мамуль. Я видел тебя по телевизолу. Ты самая класивая.

- Спасибо, мой хороший, ты у меня тоже красавчик, - чуть не сказала, весь в папу. А папа сидит и странно всматривается в ее лицо. Смутилась.

- Мамочка, я тебя очень люблю.

- Я тоже, зайчик маленький, я тоже.

- Мамочка, у нас сейчас масас будет, я пошел.

- Конечно, дорогой. Целую тебя. – Она приложила пальцы к губам, а потом к экрану. Сын повторил. Раньше они иногда общались по скайпу и всегда так прощались. Экран погас.

Ксюша сидела молча глядя в пустоту. По щекам, кажется, текут слезы. Говорить не хочется. На сердце радостно, потому что понимает, Кирилл это сделал – занялся лечением Дани. Наверное, когда летал в Москву. Просто так, не зная, что Даня его сын.

- Ты не обязан был это делать, - прошептала она.

- Знаю. Не мог иначе. Я как услышал, сразу улетел в столицу, в тот день, когда ты пропала. Мы с Виктором Андреевичем едва успели сходить на консультацию, когда мне позвонил Фил. Пришлось вернуться. Дал указания своему помощнику, он все организовал. Даже приезд ортопеда из штатов. Они совместно с российскими докторами разработали программу реабилитации для Данила. Обошлось без операции.