Черная кошка для генерала - Елисеева Валентина - Страница 49

Лара возмущенно замяукала, шерсть ее вздыбилась, а хвост раздраженно заметался из стороны в сторону. Повариха одобрительно присвистнула:

— Глянь, какая кошка боевая: распушилась вся, порыкивает. Хватай ее и в чулан бросай, Костлей, пусть очистит помещение от грызунов.

— Мяу-а-у-у!!! — взвыла Лара и метнулась прочь от мальчишки, который бросился ее ловить.

Начался кросс по пересеченной местности: стулья, бочки, котлы, столы и столики, мешки у стен, печь, кочерги, ухваты, горшки, снова стулья… Лара носилась по помещению, проклиная мальчишку, закрывшего дверь, и кухарку, решившую поиздеваться над беззащитной голодной кошечкой, которая всю жизнь панически боялась мышей, а крыс только по телевизору и видела!

Посуда падала на пол, служанки верещали, повариха ругалась словами нехорошими, а мальчишка вошел в раж и с маниакальным энтузиазмом ловил черную кошку. Тут на пути бегства Лары попался развязанный мешок с мукой. Бух! Мяу!!! И мальчишка ловит уже белую кошку. Попытка схорониться в трубе остывшего камина не удалась — когти бессильно проскользили по саже, Лара бултыхнулась в остывшую золу, и теперь мальчишка ловил серую кошку. На шум погрома прибежали слуги-мужчины, и Ларе удалось выскочить в открытую ими дверь.

В истошным мявом Лара взлетела по лестнице и привычно бросилась к Леону: единственному ее товарищу в этом дремучем Средневековье, где кошкам положено ловить грызунов. Кошкам положено на диванах спать и хозяевам стресс после рабочих будней снимать лаской и мурчанием, а не охотиться на мерзких противных тварюшек!

Леон услышал кошачьи вопли и распахнул дверь к себе в ванную. Белая кошка в серых пятнах, оставляя серо-белый след на коврах, проскочила меж его ног в помывочную комнату.

— Мяу! — пожаловалась Лара и печально осмотрела в зеркале свой непрезентабельный вид. Вылизывать муку и золу ей совершенно не хотелось!

Леон ошарашенно осмотрел кошку и загоготал.

«Если смех и правда продлевает жизнь, то после знакомства со мной генерал приобрел десять дополнительных лет жизни», — философски порадовалась за друга Лара и мстительно потерлась о его голые ноги спинкой: пусть не только она в испачканном виде ходит.

— Ох, Кошка, теперь тебе придется мыться! — Лару посадили в таз с водой и намылили шампунькой.

Обсыхая у камина и опять превращаясь в черный пуховый мячик на ножках, Лара наблюдала, как Леон водит по горлу и щекам острым лезвием клинка, сбривая темную щетину, как играют литые мускулы на его руках и плечах, и прикидывала: упадет с бедер сползшее полотенчико или удержится? Хорош генерал, любому бодибилдеру фору даст! Обязательно перед возвращением в свой мир надо о его счастье позаботиться — заслужил мужик счастье, заслужил! Эх, Ларка, не след тебе на мужика этого заглядываться, не быть вам вместе при любом раскладе! И с чего вдруг такие настроения в ней проснулись, что от полуголого генерала взгляд оторвать не может? До появления в ее жизни Дамиана особой страстности она за собой не замечала, и в кошачьем теле раньше так на Леона не облизывалась…

«Весна, однако», — мурлыкнул тихий голос внутри.

«Весна?! Я настолько срастаюсь с кошачьей сущностью, что месяц май теперь для меня опасен возможным сумасшествием на сексуальной почве?! Нет! Нет-нет!!! Кошка, даже не мечтай ни о чем подобном, никаких кошаков тебе не будет, пока я тут вместе с тобой в твоем теле маюсь! И вообще, надо скорее становиться человеком, иначе кошачьи повадки останутся со мной навсегда!»

Лара поспешно отвернулась от Леона и уставилась на огонь, старательно изгоняя из мыслей образ совершенного генеральского тела и размышляя над более важным вопросом: почему замеченная ею еще в первые дни знакомства рваная рана на левом плече до сих пор имеет воспаленный незаживший вид. Куда лекарь Нарас смотрит?!

На завтрак Леон спустился в нижнюю столовую комнату в сопровождении отмытой и расчесанной (новой расчески для кошечки не пожалел и собственными ручками шерстку расчесал) кошки. Пока генерал завтракал, ему красочно расписали происшествие в кухне. Лара уминала свою пайку у стола и негодующе пофыркивала на отдельные места рассказа: уж прям там все тарелки перебила! Не все — перед Леоном на столе пять тарелок стоит. Уж прям там мешок муки рассыпала! Она в него только чуток нырнула. И вообще — сами виноваты, нечего кошек с неблаговидной целью на кухне отлавливать! По окончании рассказа генерал Ардамас резким тоном повелел кошку не трогать, кормить при появлении той на кухне и к охотничьим делам не привлекать! Если только она сама поохотиться не захочет — тут Леон с сомнением глянул на Лару и еще раз подчеркнул, что насильно сажать его Кошку куда бы то ни было строжайше запрещено.

Лара с благодарностью воззрилась на Леона и вызвалась ехать с ним в храм к Тельду: проводила до крыльца и ухватилась за штаны, повиснув на них всем телом и стараясь вскарабкаться повыше.

— Понял, понял, — проворчал Леон, — вместе едем.

Гнедой конь Леона уже привык спокойно реагировать на сидящую на нем кошку хозяина, которая теперь частенько ездила верхом, и не протестовал против второго седока.

Глава 23

В ГОСТЯХ У БРАТА ТЕЛЬДА

Храм, где служил бывший лорд Тельд Килос, а теперь брат Тельд, находился в Нижнем городе, на одной из небольших площадей. Храм был старый, сложенный из огромных, потемневших от времени бревен. В этой части столицы многие дома были деревянными, и храм Братства очень органично вписывался в окружающие его строения, возвышаясь над ними, как могучий дуб над молодыми березками. Символика священного Братства этого мира мало отличалась от русской православной: те же кресты (только чуть иной формы), светлые нимбы над головами первых монахов — создателей и первосвященников этой веры, иконы, алтари. Отличий немного: осмотревшаяся Лара обратила внимание, что тут нет обычая зажигать в храме свечи и устанавливать их рядом с иконами, — свечей вообще не было, внутреннее помещение освещали факелы, закрепленные на стенах; скамеек для посетителей тоже не было, церковной лавки или ее подобия с выставленными на продажу крестиками, книгами, свечками, иконами и прочим не наблюдалось. Зато в дальнем правом углу отгорожено отдельное помещение, в которое вела резная дверца с надписью: «Исповедальня».

С интересом рассматривая иконы на стенах, Лара признала их шедеврами иконописного искусства: ей часто приходилось видеть собрания раритетных икон и в частных коллекциях, и в музеях, и в храмах, и сейчас ее восхищали столь тонко прописанные образы и воздушность исполнения, создающие иллюзию нерукотворности. Талантливых художников в этом мире было немало. Рассматривая замысловатые сюжеты некоторых икон (не все из них представляли собой просто лики), Лара вспоминала те сведения, что успела почерпнуть из энциклопедии, разговоров людей и собственных наблюдений. Некогда единое Братство, проповедовавшее миролюбие, смирение, любовь к ближнему своему и поклонение высшим силам добра и справедливости, с течением времени разбилось на два направления, которые все еще считались двумя сторонами единого Братства, но цели преследовали уже разные и задачи решали разные. Первым направлением стало монашество, придерживавшееся аскетического образа жизни, проповедовавшее непротивление злу насилием, возносящее молитвы высшим силам за здравие и благополучие всех людей в мире. Эти члены Братства служили при храмах и в монастырях, венчали, крестили и отпевали, вели с прихожанами душеспасительные беседы, выслушивали их исповеди и так далее. Вторым направлением стало Святое Воинство, члены которого возложили на себя обязанность освободить мир от нечистой силы и приспешников дьявола. Основоположником и идейным вдохновителем Святого Воинства был Морт Самхейн: это он много столетий назад потребовал прописать в уставе Братства особые полномочия для своих собратьев по вере. Эти члены Братства выявляли и казнили колдунов, ведьм, одержимых бесами людей, то есть, по сути, были местной инквизицией, которая в давние времена и на Земле процветала. В этом мире людей сотнями на кострах уже лет двести не сжигали, но члены Святого Воинства еще часто напоминали о себе: с одной стороны, их боялись, с другой — люди не гнушались писать им доносы на странных или неугодных соседей. У Святого Воинства были свои собственные храмы, совмещенные с казематами для тех, кого подозревали в связях с нечистой силой, и легенды об этих казематах ходили не менее страшные, чем о застенках КГБ.