Осколки старого мира (СИ) - Нетылев Александр Петрович - Страница 62

— Не все Владыки одинаковы, — возразил Килиан.

— Это неважно, — повторил воин, — Мы не можем рисковать миром из-за чьих-то симпатий. У меня есть долг перед моей страной, Реммен, и у меня есть четкий приказ.

Меч уже был у него в руках. Сделав шаг вперед, гвардеец ударил. Быстро, с минимальным замахом, целясь в горло богини. Ограниченная дверями лифта, она не могла отпрыгнуть назад и не успевала воспользоваться заклинаниями.

Однако на пути Тэрла вдруг оказался Килиан. Ученый переместился с такой скоростью, что казалось, он телепортировался. Его кулак врезался в грудь воина, отбрасывая его метра на три назад и опрокидывая навзничь.

Лана замерла, ошарашенно глядя на друга… Бывшего друга. За мгновение до атаки он разительно изменился. Его уши заострились, как у мифических эльфов. Кожа приобрела эбонитово-черный оттенок и стала даже на вид крепкой, как литая резина. Исчезла легкая сутулость книжника, плечи расправились во всю, как выяснилось, не такую уж маленькую ширину. В глазах загорелись два фиолетовых огня, напоминавших кошачьи искры. Рост и вес на вид не изменились, но тело вдруг стало более изящным, а мускулы выраженными, как при целенаправленной «сушке».

А главным, что изменилось, была пластика движений. Невероятно плавная и отточенная; ею хотелось любоваться, как грацией пантеры. Да. Именно пантеру больше всего напоминал сейчас ученый. Ну, или иного крупного хищника из семейства кошачьих.

— Никто. Не тронет. Ильмадику, — голос юноши, и без того довольно низкий, окончательно превратился в классический, бархатистый, оперный баритон.

И хотя Лана всегда любила такие голоса, это изменение окончательно утвердило её в печальном выводе. Килиана Реммена, её хорошего, близкого друга, больше нет. А может, никогда не существовало. Есть лишь адепт Ильмадики.

Спохватившись, чародейка бросилась к Тэрлу. Гвардеец как раз пытался подняться с пола. Удар в грудь был не столь страшен, как мог бы быть, но все же, легко и бесследно последствия таких ударов не проходят. Воздев руку, Лана начала процесс исцеления, краем глаза продолжая следить за ученым и Владычицей.

— Мой защитник, — сперва голос Ильмадики казался нежным. Но при ближайшем рассмотрении Лана расслышала в нем весьма неприятный оттенок высокомерия.

Это не был тот голос, которым женщина говорит о защищающем её мужчине. Скорее уж так можно говорить о собачке, выучившей новый трюк. «Килиан, служить!», «Килиан, охраняй!». «Килиан, апорт!», «Килиан, место!».

Впрочем, ближайшей командой, как подозревала чародейка, должна была стать «Килиан, фас!».

Понял это и Тэрл. Не тратя времени на новые слова, он схватился за винтовку.

Сказав «щелк!», она дала осечку. А мгновением позже в бедро воина ударил разряд молнии, оттолкнув его еще дальше назад. Энергии заклинания не хватило, чтобы убить его, но встать гвардеец в ближайшее время не смог бы.

— Сколько можно, — недовольно произнес Килиан, подходя к поверженному противнику, — Хватит, Тэрл. Ты не сможешь победить. Не теперь. Я тщательно спланировал этот бой и расставил все триггеры вероятностей, еще когда догадался, что отец отдал тебе приказ убить меня. Даже без даров Ильмадики у тебя не было бы ни одного шанса. Ты не послужишь своей стране. Ты только зря погибнешь.

«Отец?» — не поняла Лана. Впрочем, сейчас было не до того. Хоть ей и не удалось так быстро переместиться, она все же встала между воином и чародеем.

— Тогда тебе придется убить и меня.

— Лана, — Килиан поморщился, — Не надо, пожалуйста. Неужели ты не видишь, что это бесполезно?

— Вижу, — мотнула головой девушка, — Я все вижу. Но я не могу просто отвернуться, сказав, что это не мое дело, и позволить тебе убить моего друга. Ты ведь сам прекрасно понимаешь, Кили.

— Понимаю.

— Хватит разговоров, — подала голос Ильмадика, — Килиан, убей их обоих, и займемся наконец подготовкой к моему возвращению в мир. В конце концов, твоя богиня стоит тут голая. Согласись, это не очень прилично.

Килиан посмотрел на неё, затем на Иоланту, и на кончиках его пальцев заискрили разряды молний. Против своей воли чародейка задрожала. Она прекрасно понимала, что даже если отразит щитом одну или две атаки… С новыми силами Килиана она ему не соперница.

Да и не хотела она с ним сражаться. Победителей в этой битве не будет.

Адепт молчал. Он не говорил ничего, но и не нападал. И это ожидание становилось невыносимым. Страшно вот так, смотреть в глаза смерти. Против своей воли Лана закрыла глаза. Пусть это все поскорее кончится.

— Не надо, — послышался глухой голос ученого.

— Что? — кажется, вопросы Ланы и Ильмадики прозвучали одновременно.

— Не надо убивать их, — сформулировал свою мысль Килиан, — Они едва ли сейчас согласятся присягнуть тебе, но пусть их. Пусть передадут послание другим. Пусть несут в мир весть о твоем возвращении. Моя Владычица.

Лана во все глаза уставилась на юношу, постепенно возвращавшегося в привычный человеческий облик. Что побудило его сказать это? Он действительно считал, что этим принесен больше всего пользы своей Владычице? Или просто в нем еще осталось хоть что-то человеческое?

Понять было невозможно. Лицо ученого оставалось невозмутимым. Но хоть разряды на пальцах погасли, и то неплохо.

Ильмадика с любопытством склонила голову набок и задумчиво хмыкнула. Сложно было понять, к каким выводам она пришла. Но секундой позже богиня пришла в движение.

Слегка покачивая бедрами, она направилась к Лане. Еле заметно «мазнув» боком по Килиану, Владычица встала перед девушкой. Так близко, что она могла чувствовать на себе ее дыхание. Против воли чародейка забеспокоилась и смутилась. Даже не столько от близости. От взгляда, которым Владычица на нее смотрела. От того, как богиня коснулась ладонью её щеки, — не столько, впрочем, чувственно, сколько изучающе.

— Что же в тебе такого особенного? — шепотом произнесла Ильмадика, склонившись к самому её уху.

После чего резко развернулась спиной к чародейке и воину.

— Пусть будет так. В конце концов, мой адепт знает вас лучше, чем я. И он не давал мне повода усомниться в своем уме и верности. Позаботься, чтобы этот отважный человек не наделал глупостей.

— Позабочусь, — пообещала Лана.

Она сама не хотела сражаться в безнадежном бою с бессмертным (бессмертным ли?) божеством (божеством ли?). Она просто хотела, чтобы больше никто сегодня не погиб и не пострадал. Будь то Тэрл, Килиан или она сама. Чародейка никогда не ценила бессмысленных самопожертвований и сражений до последней капли крови там, где эта кровь все равно ничего не изменит.

— Тогда передай всем… — Ильмадика на миг задумалась, — Передай, что настала новая эпоха. Что Владычица Ильмадика, последняя и величайшая из Владык, вернулась и предъявляет права на этот мир. Что еретики с Черного Континента скоро будут уничтожены, и то же ждет всех, кто воспротивится моей воле. Те же, кто падут ниц перед моим величием, будут вознаграждены по достоинству. Передай, что Долгая Ночь закончилась. Передай, что настает Рассвет Владык.

«Время Владык и время рабов», — мысленно добавила Лана.

Не самая радужная перспектива.

Больше книг на сайте - Knigoed.net