Саван для блудниц - Данилова Анна - Страница 73

Шубин, несколько обиженный, ушел, а Юля беззастенчиво принялась набирать код Петрозаводска.

– Здравствуйте, мне бы Павла Ивановича Соболева… Павел Иванович? Это говорит Юля Земцова. Пожалуйста, не в службу, а в дружбу, помогите мне… Что? Да, поездка была замечательной. Я к вам вот по какому делу. Вы когда-нибудь слышали о поселке Дражном?..

Крымов, переодев полусонную от успокоительных капель Надю в Юлину теплую одежду и укрыв ее одеялом, подождал, пока она уснет, и только после этого вернулся в приемную и позвонил Белотеловой.

– Лариса? Добрый день. Это Крымов. Как ваши дела? Что интересного происходит в вашей квартире?

– А… Господин Крымов собственной персоной… – раздался на другом конце провода насмешливый и явно недовольный голос Ларисы. – А я уж и не надеялась, что вы обо мне когда-нибудь вспомните. Ничего нового не происходило, но мне хватило и того, что было. Вы, очевидно, хотите отказаться от дела?

– С чего вы решили?

– Я не вижу результатов. У меня сложилось впечатление, что вы, как и сотни людей вашего плана, только делаете вид, что работаете, а на самом деле организовали свое сыскное бюро, исключительно чтобы обманывать таких доверчивых клиентов, как я.

– Сурово.

– Но это факт. Я понимаю, конечно, что мое дело довольно странное, что в нем имеют место необъяснимые явления, но вы хотя бы пришли ко мне, подежурили ночь-другую, чтобы выяснить, что же такое происходит в этих стенах и откуда берутся эти вещи… Так нет – вы заняты чем угодно, но только не мною. Но мне не хочется оказаться в дураках, поэтому давайте встретимся и поговорим начистоту.

– Давайте. Вы хотите забрать свои деньги назад?

– Разумеется. Я просто настаиваю на этом, иначе у вас будут большие неприятности.

– Хорошо, я сейчас же приеду к вам.

– Вот и прекрасно. Не забудьте привезти деньги.

И она повесила трубку.

Крымов, оказавшись в уютном зеленом дворике на улице Некрасова и в очередной раз восхитившись домом, тяжело вздохнул, вошел в подъезд и поднялся на второй этаж, где располагалась квартира Белотеловой. Он понимал, что разговор предстоит довольно тяжелый, унизительный для него и весьма приятный для Ларисы. Но главным для него сейчас было – убедить ее не забирать назад деньги, а продолжить расследование «паранормальных» явлений, в которые он, разумеется, не верил, но игра в которые кому-то была крайне выгодна. В конечном счете он был готов даже соблазнить Ларису, лишь бы достигнуть своей цели и сохранить ее в качестве клиентки – он не любил проигрывать.

Когда она открыла дверь и он увидел выражение ее лица, надежда на благоприятный исход дела у него явно поуменьшилась. Лариса пригласила его войти и, не оглядываясь, быстрым шагом направилась на кухню. Крымову ничего другого не оставалось, как следовать за ней.

– Садитесь. Я вам даже чаю не предложу, потому что вы, Крымов, – мошенник. Отдавайте назад деньги, и разойдемся по-хорошему.

Лицо Ларисы – сильно напудренное и показавшееся Крымову постаревшим за те несколько дней, что они не виделись, – иначе как злым назвать было нельзя. Домашний махровый халат до пят, тюрбан из полотенца на голове, сильно стягивающий кожу лица, нервные пальцы, выбивающие дробь на поверхности стола, – все это свидетельствовало о том, что Ларисе было глубоко наплевать на визит одного из самых красивых мужчин города; больше того – она намеревалась, судя по раздувающимся ноздрям и холодному блеску в глазах, смешать его с грязью, если он тотчас же не вернет ей деньги.

– Я готов отчитаться, – спокойно заявил Крымов и достал из кармана блокнот. – Если вам действительно интересно, что происходит в вашей квартире и кому принадлежат вещи, которые появляются здесь неизвестно каким образом, и если вы все это не подстроили сами, чтобы заполучить меня в качестве очередного любовника, то потрудитесь-ка выслушать меня внимательнейшим образом. Начну с того, что женская одежда, представленная вами, принадлежит женщине, заметно уступающей вам по габаритам. Кровь, которой кто-то поливает ваши зеркала, – от беременных женщин, причем – разных. Скажите, вам никогда не приходило в голову, что эти странные явления имеют вполне реальное объяснение и ведут к одной-единственной двери, связывающей ДВЕ СОСЕДНИЕ КВАРТИРЫ?

– Не понимаю…

– Если вы не против, я сейчас покажу вам дверь, соединяющую вашу квартиру с соседней, и все сразу встанет на свои места…

Лицо Ларисы пошло красными пятнами.

– С чего вы это взяли? – спросила она побелевшими губами. – Вы хотите сказать, что кто-то проникает в мою квартиру БЕЗ МОЕГО ВЕДОМА?

– А вы не знали?

Крымов придумал все это по дороге сюда, и теперь внимательно смотрел на лицо Ларисы, чтобы по мимике, взгляду, взлету бровей, по малейшим деталям определить степень волнения Ларисы, ее отношение к услышанному, пусть даже это и напоминало бред. «Ведь на самом деле, – рассуждал он, – если не она, так кто может оказаться в ее квартире неожиданно, незаметно и с чашкой, полной крови, или с чулками в руке? Только человек, живущий через стену и знающий о существовании тайной двери, которая может находиться где-нибудь в шкафу или стеновой панели в закрытом месте, вроде ниши в прихожей…» Все это не имело для него никакого значения. Крымову сейчас важно было другое – смутить Белотелову, выбить почву из-под ее ног и упрекнуть именно ее в мошенничестве и желании обмануть работников агентства, трудящихся в поте лица над ЕЕ ДЕЛОМ. Пустить пыль в глаза и заставить платить – вот ради чего Крымов приехал сюда и теперь со вкусом, наслаждаясь, морочил голову Белотеловой.

– О чем вы? Я ничего такого не знала и не знаю…

– Вы сами покажете мне эту дверь или лаз, назовите его как хотите, или прикажете мне ворошить ваше белье в стенных шкафах?.. Поймите наконец, что во всем должен быть смысл. И если кто-то, проникающий в вашу квартиру по ночам ли, а может, и днем, пачкает кровью беременных женщин ваши зеркала и разбрасывает по комнатам женскую одежду, значит, ЕМУ ЭТО НУЖНО. Вот и спрашивается: зачем? Мы отправили в Петрозаводск нашего работника, Юлю Земцову, вы ее хорошо знаете (кстати, эта командировочка влетела нам в копейку!), с тем чтобы навести о вас справки. Неужели вам никогда не приходило в голову, что все эти идиотские штучки в духе Хичкока – проделки вашего бывшего компаньона, Соляных?

– А что он рассказал вам?

– Ничего. И знаете почему? Да потому что его уже к тому времени не было в живых, его, оказывается, убили. Причем буквально за два дня до приезда Земцовой. И вы, прекрасно зная об этом, ничего нам не сказали, – вдохновенно врал Крымов.

– Я… Я ничего не знала…

– Не надо, все вы знали. Соляных был единственным человеком, который мог пролить свет на ваше прошлое, уважаемая госпожа Белотелова. И он сильно мешал вам в вашей бурной деятельности, связанной с доставкой в Карелию опия из Средней Азии. Быть может, на первых порах он и был нужен вам, и вы использовали его связи вплоть до того самого звонка из Москвы, когда он сообщил вам, что погорел и попросил вас продать все, что у вас было, чтобы спасти его…

– Ложь! – крикнула Лариса. – Я никогда не участвовала в его делах. Я вообще ничего не знаю…

– Не перебивайте меня! – жестко осадил ее Крымов, не спуская с нее глаз и наслаждаясь первыми результатами ее испуга. – Люди, с которыми он не поделился в Москве, расправились с ним очень жестоко и теперь подбираются к вам. И вы, зная об этом, боитесь, но ничего не можете с этим поделать. Разве не ясно, что кровь на зеркалах – это предупреждение? Что разбросанная по квартире одежда – лишь продолжение спектакля, цель которого – та самая доля, которая принадлежит не вам, Лариса… Верните долги – и в вашу жизнь вернется покой. Другое дело, что денег у вас нет и вы на волоске от смерти…

– Прекратите нести чушь! Какие еще наркотики?! Какая Средняя Азия? Какие спектакли?

– Вы думаете, что мы позволим на себе экономить? Вы вздумали мне угрожать, милочка, а это уже дурной тон. В нашем городе это не принято. Да это вообще нигде не принято, даже в Петрозаводске. Зная о том, что вашего подельника убили, вы даже пальцем не пошевелили, чтобы остановить нас, предупредить, чтобы мы не совали нос в это грязное дело, а Юля, между прочим, рисковала жизнью…