Мне давно хотелось убить - Данилова Анна - Страница 63

– Я стал изучать ее клиентуру, особенно подробно СТАРУЮ клиентуру… Встречался с людьми, задавал вопросы, ходил от одного человека к другому, расспрашивал о Валентине, о ее связях, знакомствах. Ведь у меня была причина, по которой люди не могли отказать мне в информации, – Валентина была мертва. И я давил на то, что ищу убийцу. Тем более что так оно и было на самом деле. А уж то, что это убийство, – в этом я никогда не сомневался. Я нашел патологоанатома, который проводил вскрытие ее тела, мы договорились с ним встретиться и потолковать на этот счет, но его, представьте себе, неожиданно сбило машиной. Не нашли ни машину, ни того, чьих это рук дело… А он едва жив остался. До сих пор прихрамывает. А потом и на меня напали ночью… Вот я и подумал, что надо бы затаиться на время, чтобы потом, когда все обо мне уже позабудут, снова попытаться заняться этим делом.

– Но в качестве кого? – Юля хоть и опьянела, но мыслила пока еще довольно ясно. Она уже не видела перед собой спасшего ее Мишу – она беседовала со следователем Астрахановым, а потому не могла обращаться к нему, как раньше, на «ты». – И зачем вам снова рисковать своей жизнью? Или вы хотите что-то доказать самому себе?

– Да пусть даже так. Но сейчас-то все в корне изменилось: на горизонте появилась женщина, которая угрожает Жанне! Я просто уверен, что ей нужны деньги, те самые деньги, которые забрал убийца…

– Вы предполагаете, что в доме Валентины были деньги?

– Да, настоящие деньги, а не те, которые лежали в ящике. Я пытался обнаружить в квартире тайник, но мне не удалось ничего найти.

– А если это только ваши домыслы? Что, если абстрагироваться и допустить мысль о несчастном случае? И что никаких БОЛЬШИХ денег не было?

– Были! Я встречался с одним человеком, ювелиром, у которого Валентина собиралась купить одну очень дорогую вещицу… И она бы купила, если бы осталась жива…

– Вы хотите сказать, что она купила бы эту вещь, если бы ее не убили?

– Безусловно! Если бы не ограбили и не убили. Валентина была очень осторожным человеком, она знала убийцу и доверяла ему… А уж то, что она решила мыть окна зимой, – этот абсурдный ее поступок почему-то вообще не учитывался прокуратурой.

– Вскрытие показало, что причиной смерти Огинцевой стала потеря крови.

– Да, это так. Но как могли образоваться на ее теле такие глубокие порезы? Ну, один-два, не больше… Сколько я ни пытал Тришкина – он больше ни словом не обмолвился об этом деле, а потом и вовсе стал меня избегать. Да что там говорить: у меня начались неприятности и на работе. Считали, что я занимаюсь не своим делом, что никакого убийства не было, а к Жанне я хожу, потому что задолжал ее покойной матери деньги…

– Вы?

– Да нет, я никогда не был ее клиентом, но кому-то, очевидно, было выгодно представить мой профессиональный интерес именно как ЧАСТНЫЙ, денежный…

– Вы же недоговариваете! – Юля раздраженно хлопнула ладонью по столу. – Если все было действительно так, как вы мне сейчас рассказали, то ОНИ – те, кто покрывал убийцу, – должны были повесить это убийство на вас! Ведь так? Признайтесь! Именно поэтому вы исчезли, уехали из города.

Астраханов налил себе еще водки и выпил.

– У Валентины были влиятельные покровители, которые пользовались ее деньгами. И им ее смерть тоже оказалась на руку. Я не уверен, что кто-то из них убил ее, потому что они всегда могли достать деньги, чтобы расплатиться с ней. Иное дело, что каждый из них думал на другого и, подозревая, старался предотвратить какое-либо расследование…

– Вы знаете их имена?

– Конечно, знаю. Но знаю также и то, что эти люди не имеют отношения к ее смерти. Вы сейчас удивитесь, но я подозревал даже Жанну, ее дочь. Валентина вела довольно свободный образ жизни, а вот свою дочь держала в строгости. Согласитесь, что в такой ситуации дочь не может не желать свободы. К тому же, насколько мне известно, у Валентины был молодой любовник, имени которого никто не знал, но с которым она не боялась показываться на людях, в общественных местах, в ресторанах, наконец… А что, если Жанна была влюблена в этого парня?

– Вполне допускаю. Мы тоже разрабатывали эту версию, вот только найти этого парня так и не смогли. Он исчез, его не было даже на похоронах – так мне сказала Жанна. Так, может, это он убил Валентину?

– Не знаю, Юля, не знаю… Я не нашел в их квартире ни одной вещи, которая могла бы принадлежать мужчине. Валентина при всем своем легкомыслии (если так вообще можно назвать ее желание проводить время с тем, кого она любит) не приводила своего любовника домой. Разве что он иногда провожал ее до двери…

– А может, Валентина знала о том, что Жанна влюблена в него, и просто не хотела ее провоцировать?

– На эту тему можно говорить до бесконечности.

– Эдик, можно, я буду вас так называть? (Он кивнул головой в знак согласия и грустно улыбнулся.) Поедемте сейчас к Крымову и Шубину, у вас появилась возможность помочь следствию, не выходя из тени. Ни одна душа не узнает, что вы – это вы. Но я просто уверена, что мы должны объединить наши усилия и попытаться распутать этот сложный узел взаимоотношений Огинцевых, потому что именно на лестничной клетке Жанны были обнаружены ноги Лены Сажиной… Понимаете? Все связано. Вы согласны поработать вместе с нами?

– Ты еще многого не знаешь, Юля, – вмешался в их разговор Ерохин. – Про Щукину, например.

– А что с ней? – Юля мгновенно побледнела, а под ложечкой сразу же засосало в предчувствии чего-то нехорошего. – Да не молчите же вы!

И Виктор рассказал ей про Надю. Закончил он свой рассказ тем, что Щукина теперь в тяжелом состоянии и возле нее дежурят Крымов, Шубин и даже приехавший с ними из города Чайкин.

Юля была потрясена. Щукина всегда представлялась ей большой любительницей комфорта, и сложно было найти причину, по которой бы она покинула свою уютную, наполненную ароматами кофе и хороших сигарет приемную, не говоря уже о том, чтобы покинуть город и ринуться в опасное путешествие в крохотный городишко, к тому же еще и заваленный снегом.

– Но как она там оказалась? – спросила Юля, потому что Ерохин и сам не был в курсе того, что произошло в загородном доме Крымова, откуда была похищена Надя.

– Понятия не имею. Знаю только, что она вышла прямо на них, когда они спустились в эту яму, на Графском озере…

– Трудно поверить всему, что вы мне только что рассказали, это совершенно НЕВЕРОЯТНО! Как могло случиться, что они встретились здесь, ведь Надя должна была оставаться в С., а наши ребята зачем-то прикатили, да еще по такому бездорожью, на Графское озеро! Что они там забыли, и о какой яме идет речь?

Ерохин, который никогда не был хорошим рассказчиком, понял, что не сообщил ей самого главного.

– Да ведь там нашли останки девчонок… – И уже более подробно рассказал о страшной находке на Графском озере.

– Теперь тебе понятно, как там оказались ваши коллеги?

– А что говорит Щукина?

– Да ничего она не говорит. Она бредит, у нее высокая температура… Все боятся, что у нее воспаление легких, потому что она вся промерзла, и непонятно вообще, откуда и сколько времени она шла, да еще в таком виде…

– Отвезите меня немедленно к ней… Я не могу больше находиться здесь… Виктор, Эдик, поедемте скорее…

Они шли уже больше часа, то и дело натыкаясь на резкие, под прямым углом, повороты, не зная, куда им свернуть, и понимая, что попали в запутанный и сильно разветвленный лабиринт, откуда, возможно, им и не удастся выбраться. Когда закончилась первая веревка, они много времени потратили на то, чтобы разъединить нити второй, и, удлинив ее таким образом раз в шестнадцать, пошли дальше, освещая себе путь тусклым и дрожащим светом керосиновой лампы. Вторую лампу они не зажигали из соображений экономии.

– Мрачное место, не представляю, как могла она столько пройти, да еще раздетая… Найду эту скотину – убью собственными руками! – Крымов был настроен решительно, он и передвигался быстрее Шубина, словно боялся куда-то опоздать. – Ты посмотри только, какие ровные стены и углы, ты можешь себе представить, сколько понадобилось времени для того, чтобы прорыть этот гигантский подземный ход?