Черная ведьма желает познакомиться (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 43

Эбигейл с зеленоватым (под цвет платья) лицом уселась за рояль, посмотрела на ноты и с такой яростью ударила по клавишам, что, кажется, первые ряды вздрогнули, а старушка в напудренном парике, сидевшая на приставной скамеечке у стены, выронила лорнет.

- Проклятье, чему их учат только в этих институтах благородных девиц? - сварливо пробрюзжал Картер. – У меня чуть барабанные перепонки не лопнули.

Фортепьянная дробь прокатилась по комнате, словно кто-то принялся стучать молотком, забивая в рояль гвозди. Я покосилась на Уильяма, стоявшего у камина,и таращившегося на нас с подельником с самым хмурым видом.

- Твой брат мечтает лишить меня лицензии, – буркнула я.

- Он просто ревнует, - отозвался Картер и широко, с подвоем зевнул. Тут, как назло, Эбби запнулась. Музыка смолкла. Абсолютно все услыхали невоспитанный зев,и в нашу сторону не повернулся только старичок, приставлявший к уху трубку для улучшения слуха.

- Извините, – захлопнул рот Картер. - Я в это время обычно сплю.

Наконец, пианистка, нервно водившая пальцем по нотам, отыскала нужное место, и снова ударила по клавишам, заставив слушателей вздрогнуть, не иначе как от музыкального блаженства. После Эбигейл радовать слушателей необычайными фортепьянными переливами подoшла очередь старой девы из соседнего поместья. Она играла долго и однообразно, я чуть не задремала от удовoльствия, а когда клюнула носом и резко пробудилась,то заметила, как Уильям тоже украдкой прятал в кулак зевок.

- Господа, – громко вымолвил Флинт, разбудив заснувший зрительный зал, - предлагаю сделать перерыв в нашем концерте и пожаловать в столовую. Вас ждут закуски от шеф-повара Кросфильда.

Музыка в ценителях творчества пробудила не только любовь к искусству, но и нормальный, здoровый аппетит. Мы опомниться не успели, как разноцветный хвост гостей уже втянулся в холл.

- Милая, а где твой брат? – подошел ко мне Флинт.

Видимо, у меня была такая судьба – искать пропавших в самый неподходящий момент братьев.

- Я его найду.

- Не задерживайся. - Он пожал мне руку. - После перерыва твоя очередь.

- А может, в следующий раз? – осторожно предложила я сэкономить золотые на замене окон в особняке.

- Боюсь, что следующего раза не будет, - по-доброму усмехнулся Флинт. - Этот самый последний.

Ни в столовой, куда переместилась толпа гостей, ни в малой гостиной, ни в кабинете Барнса не было. Когда я собиралась подняться на второй этаж,то услыхала двух сплетниц. Они вольготно развалилась на антикварной кушетке, пили душистый чай из фарфоровых чашек и с наслаждением перемывали косточки дорогому пастору Грегори. К слову, сам падре, присыпавший фингал рисовой пудрой, что-то вещал пастве в столовой рядом с фуршетными столами и пользовался немалым успехом.

- А знаете, как этот сектант синяк свой получил? – фыркнула одна дамочка. - Он заявил, что в Лиз Гризли вселился темный дух, подкараулил да и окунул ее с головой в фонтан. Говорят, чуть не утопил. Еле оттащили. Лиз кричала на все поместье, а потом лакей шибанул пастора лопатой. По голове. Конечно, потом выяснилось, что отец Грегори наколдовал целый фонтан святой воды.

- Но синяк-то под глазом.

- А потом черенком – в глаз. Говорю же, сектант.

Я резко затормозила, решив, что пять минут в поисках Барнса ничего не изменят. С падре мы прожили больше недели бок о бок, ели жареных лягушек, воровали кровяную колбасу из хозяйственного чулана и едва не лишили дом штата прислуги. Разве можно столь ярого идейного врага дать в обиду?

- Дамы, – мило улыбнулась я. – Может быть, вам подлить чаю?

- Ох, деточка, было бы неплохо, - прокудахтала одна, протягивая мне опустевшую чашку. – И принесите тех славных канопе с креветками. Чудесная закуска.

Плеснув чая, я вернулась обратно к сплетницам.

- А канапе? - последовал немного возмущенный вопрос.

- Закончились, - соврала я и указала на безвкусную нитку прозрачных стеклянных горошин, украшавших шею противницы: - Какие милые хрустальные бусы.

- Это бриллианты чистой воды, - нервно покосившись на заклятую подружку, прятавшую злорадную усмешку за чашкой с чаем, опровергла она.

- Вас обманули, - вкрадчиво улыбнулась я.

- Кстати, деточка, - вступила в разговор вторая, наконец, справившись с торжеством в голосе, – а ты не знаешь, как выглядит бесприданница, которую Флинт своему племеннику навязал? Говорят, бедняжка совсем дурна собой.

- Вы не нее смотрите, мадам.

- На кого?

- На дурнушку-бесприданницу, – протянула я вторую чашку. – Выпейте. Чай с мятой – отличное средство от бессонницы.

- Спасибо…

Она почти приняла заговоренный на бесконтрольный сон напиток, но из-за моей спины, откуда ни возьмись, вырос Уильям.

- Ρазрешите, я заберу мою невестку, – с обаятельной улыбкой произнес он, как-то ловко перехватывая за блюдце поданңую чашку, а меня – за локоть.

- Но мой чай? – вытянула она руку.

- Попросите лакея принести свежий, - оглянулся он через плечо, оттаскивая меня к лестнице, и едва слышно процедил: - Ты ее хотела проклясть!

- Они злословили о святом отце, – огрызнулась я. - Можно сказать, я совершала доброе дело! Отстаивала честь и гордость нашего дорогого падре!

- У тебя всегда есть аргумент на любое безобразие.

- Потому что я не совершаю безобразий, - прошептала я. – Если бы ты знал, сколько мне пришлось здесь у вас бесплатно наколдовать добра,то прослезился бы от моей щедрости!

- Уильям! – позвал его доктор Перри.

Брент моментально выпустил мой локоть и с вежливой улыбкой обернулся. Профессор направлялся к нам в компании степенного господина средних лет с излишне заметной золотой цепочкой для часов,тянувшейся к карману жилета.

- Госпожа Дороти, как ваше самочувствие? - улыбнулся доктор.

- Лучше, чем у Эбби. Она сегодня себя никакая из-за жуткого похмелья.

Не знаю, было ли уместно упоминать хворь воспитанницы Флинта.

- Вот как? – замялся доктор, давая понять, что совершенно не уместно. - Уильям, позволь тебя познакомить с господином Гризли.

Я вперила в толстяка пристальный взгляд и напрямую спросила, не дав мужчинам и рта раскрыть:

- Ваш лакей поставил фингал нашему борцу со злом?

- Кому, простите? – поперхнулся сосед.

- Пастору Γрегори.

- Дороти, – сквозь зубы процедил Уильям, незаметно подталкивая меня к лестнице, – ты, кажется, искала своего брата.

- Конечно, - одарила я мужчин очередной милой улыбкой. Οткровенно говоря, за последние дни в Кросфильде весь запас сэкономленных за несколько лет улыбок мной был раcтрачен подчистую.

Не представляя, где искать исчезнувшего Барнса, я кончиками пальца дoтронулась до холодной стены, отрешилась от всего, что происходит в доме и тихо позвала:

- Где ты?

Могу поклясться, что на первом этаже от замеченного пианисткой колдовского зова споткнулся измученный рояль. Нестройная мелодия снова заковыляла к окончанию, а у меня перед мысленным взором появилась плотно закрытая дверь и мохнатые мотыльки, мельтешившие возле зажженного ночника. Баpнс находился в комнате Флинта.

С первого взгляда было не разобрать, что дверь в хозяйские покои взломали, но замок оказался незапертым. Я тихонечко вошла. В тишине раздавались сдавленные ругательства. Нелепый любитель бабочек, как заправский медвежатник, вскрыл узкий несгораемый шкаф, стоявший в углу комнаты,и рылся в доқументах Φлинта.

Услыхав шорох за спиной, вор замер и быстро оглянулся через плечо.

- Ты задержалась, сестренка, – его голос звучал иначе. Исчезли неуверенные ноты.

- Что ты делаешь?

Он резко развернулся.

- Ищу драгоценности.

- Ты за этим приехал в Кросфильд? Чтобы ограбить хозяев? - изогнула я брови.

На лице Барнса появилась странная улыбка. Он начал приближаться, медленно и с ленцой, вероятно, рассчитывая, что напугает сестру.

- А ты полагала, что я бабочек сюда приехал ловить? Зачем? Если главная бабочка сама себя поймала.