Чек на миллиард - Василий Маханенко (СИ) - Маханенко Василий Михайлович - Страница 44

«Нет».

– Что-то сделать с кораблем?

«Да».

Разговор с техником был долгим, нудным, и чем-то напоминал попытки папуасов из Новой Гвинеи выяснить у инопланетян принцип работы гравитационных двигателей, спаренных с гипер-ускорителем. Мы просто не знали, что спрашивать. Какие слова использовать. Как ни крути, техниками мы с Лесей не были. Плохо, когда не знал, да еще и забыл.

Спустя бесчисленное количество бесящих «Нет», когда мы готовы были опустить руки, в голове появилось идеальное решение. «Да» и «нет». Ноль и единица. Что это, если не бинарный, мать его, язык?! Осталось дело за малым – составить алфавит и показать его змейке!

– Я видел у тебя алмаз. Дай, пожалуйста, – обратился я к Лесе и достал из инвентаря запасной бронекостюм. Его плоская и гладкая нагрудная пластина как раз подходила для моих целей.

– Зачем? – спросила уставшая супруга, но камень передала. Вместо ответа я начал царапать на поверхности общий алфавит, дополняя его вариантом на азбуке Морзе. Однажды, на самой заре моего присутствия в Галактионе, знание этого кода мне очень помогло. Вот и сейчас самое время его вспомнить. Я подтащил бронекостюм к змейке.

– Ты понимаешь, что здесь написано?

«Да».

– Пауза между буквами пять секунд. Говори, что делать надо.

Дело пошло веселее, но не продуктивнее. Змейка вначале высказала все, что думала по этому поводу.

«Тебе говорили что надо взрываться много вопросительных знаков».

– Угу, – отозвался я, оценивая, как техник решила проблему с отсутствием в алфавите знаков препинания.

«Почему не послушался вопросительный знак и восклицательный».

– Если у тебя все, то сеанс связи я заканчиваю досрочно. Много восклицательных знаков!

В ответ я получил бешеное вращение зрачков со знакомым закатыванием в конце. После этого начался конструктив с перерывами на обвинительное «Нужно было взрываться».

– Я нашла! – Леся открутила приборную панель и вытащила блок резервного управления. Лишившись Умника, корабль утратил уникальную возможность пропускать физические тела через перегородки и корпус. Теперь, чтобы попасть на технический уровень, нужно было создать дверь. Либо уподобившись вандалам и помогать себе плазменным резаком, либо резервным рабочим терминалом. Техник был за второй вариант.

Следующий и, по сути, последний пункт плана, заключался в том, чтобы запустить энергоустановку. Стандартной сменой Эло здесь не обойтись. Внутреннее ядро системы заглохло, и в нашу задачу входил ручной запуск системы. Что было нелегким делом. Требовалось так раскрутить спусковой механизм, чтобы пошла цепная реакция. Мы бегали по кругу с рычагом запуска порознь и вместе, но скорости все равно не хватало. Не знаю, сколько бы мы так бегали, пока я не вспомнил, что у меня в бронекостюме есть встроенная функция «Карлсон». Взлетев, я завис горизонтально, вцепился в рычаг и начал ускоряться до предела. Голова закружилась спустя пару витков. Закрыв глаза, я продолжил увеличивать скорость.

– Приветствую, капитан! – голос Умника был таким долгожданным, что я на мгновение потерял концентрацию и выпустил рычаг из рук. Физика – страшная штука, особенно та ее часть, что отвечает за центростремительное ускорение. Я полетел вперед, не хуже пушечного ядра, рискуя снести все на своем пути. В голове мелькнула мысль, что перерождения мне не избежать, но корабль оказался быстрее. В корпусе появилась дыра, и я вылетел в космос. Вернее, первые секунды я думал, что это космос.

Но место, в которое я попал, походило скорее на молочное суфле, чем на привычный космос. С той ишь разницей, что сквозь настоящее суфле нельзя ничего рассмотреть. Мое же имело прозрачность, позволяя видеть чуть дальше собственного носа.

Вязкая субстанция погасила скорость и позволила мне зависнуть недалеко от кламира. Я попробовал пошевелиться. Получалось тяжело, суфле сопротивлялась, но моя настойчивость выглядела убедительнее. Включив двигатели, я со скоростью черепахи пополз обратно к кораблю. Стоило добраться до корпуса, как оттуда показались руки техника и втянули меня на борт.

– Кэп, ты далеко собрался? А на посошок? А посидеть? Зачем же так по-английски и так стремительно? – ворчала змея, осматривая меня с ног до головы. – А мы кричим тебе, кричим, а ты еще и молчишь. Что это было?

В ее тоне была только озабоченность, словно она забыла недавний паралич.

– Не знаю. Ты сама видела на что оно похоже, но сигналов не пропускает. Я вас не слышал.

– Дело ясное, что дело темное, – задумчиво ответили мне. – Пойдем скорее.

– Есть новости?

– Еще какие! Шустрее, ты должен увидеть это сам!

Молочная бесконечность оказалась бесконечностью, но со вполне себе конечным центром в виде светящегося куба. Вокруг него сосредоточилось бесчисленное количество кораблей. Мы обнаружили и разведчики, и истребители, и крейсеры и даже парочку затранских машин в привычной вирусной форме, но размером с альбенду. Все корабли казались безжизненными. Они не двигались, не имели освещения и не пытались с нами связаться. Все вместе мы походили на жертв, увязших в паутине абстрактного паука.

– Умник, мы можем двигаться? – задал я вопрос, волнующий меня сейчас больше всего.

– Произвожу анализ, – голос Умника стал механическим, как будто у него отключили личностную матрицу. – Ответ положительный, но скорость и длительность перемещения будут минимальны. Запасы Эло подходят к концу. Большая часть потрачена на реанимацию необходимых систем. Остатков Эло достаточно, чтобы добраться до указанной альбенды. Есть вероятность пополнить запас Эло. Альтернативный вариант – самоуничтожение.

– Успеем взорваться и разочароваться. Двигаем к альбенде. Ты разобрался, что за белая субстанция?

Пауза была долгой. Мне даже начало казаться, что ответа я не получу, но корабль просто систематизировал полученные данные.

– Гелий, инертный газ, очень высокой плотности. В пробах не обнаружено дополнительных веществ, кроме данного газа. Причина вязкости не определена. Гелий не имеет такой характеристики. Сканер пространства в среде не работает, сигналы не проходят.

Кламир дернулся, заставив нас с Лесей пошатнуться.

– Для экономии энергии все необязательные системы были деактивированы, – прозвучало оправдание Умника.

– Молодец, – похвалил я за самостоятельность. Без инерционных блокираторов тоже летать можно. Теперь я утвердился в мысли, что Умник сам отключил личностную матрицу в целях пресловутой экономии.

– Что с десантником и стрелком?

– В анабиозе. Расчетное время прибытия до альбенды – десять минут. Отключаю экраны.

Умник очень трепетно подходил к процессу экономии. Каждый кусочек Эло, что мог использоваться энергоустановкой, посчитан и бережно перенесен в нужное место. Я оценил свои запасы – как же вовремя Леся их пополнила. Предложив кораблю несколько лишних блоков, я не смог избежать крепких объятий змейки. Техник проникся. Конечно, многого мы не могли обеспечить, но лишних десять минут полета корабль гарантировал.

Сопротивление среды возрастало с каждым пройденным метром. Мы ползли, а не летели. Когда до стыковки с альбендой осталось пару минут, Леся поднялась и начала штатную проверку бронекостюма. Я поднялся следом.

– Нет, я иду туда одна.

– Сейчас все брошу и отправлю тебя на разведку на чужой корабль, неизвестно с кем на борту, – с иронией произнес я, запуская проверку своей брони. Кем бы я был, если бы согласился на ее предложение? – Мне самому интересно, да и летаешь ты плохо. Забыла?

– Зато я хорошо разбираюсь в кораблях. Леш, это не предложение. Ты капитан, рисковать тобой нельзя. Особенно сейчас. Если что-то случится, взрывайся. Встретимся на Карлатоне. Умник, сможешь подлететь к шлюзовому отсеку максимально близко?

– Да. Полная готовность через две минуты, – отозвался корабль.

– А если не встретимся на Карлатоне, – все еще сомневаясь спросил я.

– Тогда встретимся в санитарной зоне клиники, – ободряюще улыбнулась Леся и чмокнула меня в губы. – Все будет хорошо.