Статика - Данихнов Владимир Борисович - Страница 42

Я подошел к стойке.

— Сейчас, — сказал я, роясь по карманам. — Паспорт Генки, куда же я его засунул…

Портье замахал руками, словно дряхлая мельница:

— Ради Бога! — воскликнул он. — Герман Петрович! Боже ты мой! Все в порядке!

— Тогда у меня просьба к Вам, — я поманил портье пальцем и тот послушно наклонился над стойкой, старательно нахмурив брови — мол, все понятно — сейчас получу секретное задание, которое спасет планету. Или Вселенную, по обстоятельствам.

— Дело всепланетной важности, — прошептал я. — Мне нужно срочно кое-что купить из одежды. Вы не знаете здесь какого-нибудь магазина, который работает круглосуточно?

— Супермаркет «Пасифик», — поразмыслив, выдал Яценко.

— Отлично! — обрадовался я. — Но как Вы сами понимаете, мне как-то не улыбается гулять пешком по такой погоде. Нельзя ли?..

Портье кивнул и крикнул:

— Женька!

Смуглый паренек в синей форменной одежде, до этого болтавший с официанткой из гостиничного ресторанчика, мигом бросил свое занятье и подбежал к нам.

— Женя, — сказал ему администратор, — этому господину надо прикупить кое-что из одежды в «Пасифике». Он тебе даст денег и расскажет, что именно нужно. Понял?

— Понял! — весело ответил Женя. — Можно сегодня пораньше уйти?

— Можно, — буркнул портье. — Выполнишь и можешь сваливать.

И все это без всякого пафоса, на моих глазах. И когда я успел превратиться из обычного клиента в «своего в доску» парня?

Раздался звонок и Яценко поспешил к видеофону. Я прикурил и сказал парнишке:

— Вот, что тебе надо купить, Женя…

Когда я вернулся в номер (до того, как прибежал мальчишка с покупкой, я еще успел опрокинуть две кружки хорошего немецкого пива в ресторане и выкурить сигару Вершинина), Генка спал, как был — в одежде — около включенного стерео, по которому показывали какие-то красочные мультики.

— Эй, малыш! — тихонько позвал я.

Гена немедленно открыл глаза и улыбнулся:

— Дядя Герман, — сказал он, растирая кулачком глаза. — Извините, я заснул…

— Все в порядке, — я ласково потрепал мальчика по растрепанным волосам, — смотри, что я тебе купил. — И с этими словами я нахлобучил на Генку маленькую кожаную кепку — точную копию той, что вручил мне капитан Вершинин.

— Круто, — неуверенно сказал мальчишка. — А это… стильно?

Я улыбнулся, достал из-за пазухи вторую кепку и, лихо повернув козырек назад, надел ее на голову.

— Еще как! — подмигнул я Генке. — А теперь в душ — и спать. Завтра у нас очень тяжелый день.

Настойчиво звенел будильник, немилосердно растягивая барабанные перепонки. Я только скривился и перевернулся на другой бок — спать, спать и еще раз спать, как завещал Великий…

— Дядя Герман! — позвал Гена.

Сон — рыженькая сексуальная девчонка в одном неглиже — медленно уходил за задворки сознания: я сел на кровати и потряс головой. Посмотрел на время: зеленые цифры мягко мигали на мерцающем экране стереопроектора. Девять часов две минуты. Времени в обрез. И даже меньше.

Рядом с кроватью стоял уже одетый Генка, в руках он мял свою кепку и вопросительно глядел на меня.

— Поесть успеем, — решил я.

Пищедоставка изрыгнула из себя легкий завтрак — пакет сока и кукурузные хлопья для мальчика и горячий кофе с булкой для меня. Прямо на тумбочке перед стерео мы перекусили. Гена, как водится, снова проглотил свой сок и жалобно посмотрел на меня.

Знаю, что баловать детей нельзя.

Но Генка — не мой ребенок.

Только после третьего пакета сока мальчишка успокоился, я же успел одеться, подхватил единственный чемодан и напоследок осмотрел свои временные владения.

— Мы сюда еще вернемся? — спросил Гена.

Я покачал головой.

— Нет.

Внизу нас встретил доброжелательный портье — на этот раз миловидная темноволосая женщина. Похоже, Яценко уже успел предупредить весь персонал гостиницы, что я — важная персона. Возможно, никого важнее меня в этой захолустной гостинице еще не обитало.

Вместе с Генкой мы подошли к стойке.

— Я хотел бы расплатиться, — произнес я.

Улыбчивая женщина приняла из моих рук «визу», вставила ее в щель перед своим терминалом и тут же вернула.

— Большое спасибо, что останавливались в нашей гостинице, — проворковала портье. — Надеюсь, Вам у нас понравилось, господин Лукин?

За кого она меня принимает? За тайного агента ГСБ?

— Еще как! — ответил я. — Если суждено — буду все время у вас останавливаться. И даже еще чаще.

Более довольной физиономии в ответ трудно себе представить.

Когда мы выходили из гостиницы, было без десяти десять.

Монорельс привез нас на Ленинградский вокзал через полчаса.

Сразу с десяток таксистов кинулись к нам:

— Шеф, куда?

— До Питера? Все схвачено, шеф, садись… менты даже не тормознут…

— Дешевле не придумаешь…всего полтинник…

— Решайся, шеф!…

Мы твердым шагом гордо прошествовали сквозь заслон из водителей и те, огорченно переговариваясь, отступили.

Времени было еще порядочно, и мы заскочили в салон игральных автоматов, где Генка впервые в жизни попробовал виртуально поохотиться на динозавров дикой неизученной людьми планете. Минут через двадцать я понял, что придется применить грубую силу и оттащил мальчишку от автомата.

Мы прогулялись вдоль здания вокзала (десятиэтажный параллелепипед в виде большой плетеной корзины, только вместо соломенных прутьев — дешевый металлопластик) и, влившись в толпу, нырнули внутрь.

Не знаю как раньше, но сейчас вокзал напоминал как минимум военную базу. От обилия парней в зеленой и серо-голубой форме рябило в глазах. Солдаты и милиционеры были повсюду — около ларьков, возле раздвижных дверей, ведущих на перрон, в кафешках, даже в креслах для ожидания через одного — солдат или мент.

— Объявлена посадка на монорельс номер 00-03 «Москва-Санкт-Петербург», — объявил электронный голос, — пассажиры, имеющие билеты, и желающие занять места, пожалуйста, пройдите на платформу номер 4…

Я обдумал формулировку. А что, бывают пассажиры с билетами, которые не хотят занять места?

Я подошел к одному из скучающих солдат, и спросил:

— Извините, не подскажете, где находится платформа 4?

— Документы! — невежливо рявкнул в ответ бравый вояка. Пришлось доставать корочки и ждать, пока солдат не налюбуется на документы. Потом он вернул мне обе ксивы и провел передо мной правой рукой-ладонью, будто какой-то заштатный фокусник, совершающий таинственные магические пассы. Эту же операцию он провел с Генкой.

Я вежливо не двигался, притворяясь будто не знаю, что на ладони у солдата переносной детектор взрывчатых веществ.

— Так как насчет платформы? — наконец, спросил я.

— Туда! — указал куда-то за мою спину солдат. Я проследил за его пальцем и заметил длинную очередь, выстроившуюся возле одной из дверей.

— Спасибо, — поблагодарил я и потащил Генку за собой в сторону столпотворения.

Мы скромно пристроились в конце очереди.

— Когда же это закончится? — бурчал пожилой господин в древнем монокле на носу. — Не дают людям спокойно ездить! В чем дело? Что происходит?

— Я слышала, что эти их детекторы плохо влияют на электронику! — возмущалась тетка с двумя огромными баулами в руках. — А у меня в сердце встроен микрочип! Вдруг он сгорит? И я умру! Что на это скажут эти вояки? Да они же не расплатятся! Я — героиня войны с червями! Меня вся Москва знает! Да что там — меня в новостях CNN показывали! Я — знаменитость!

Роботележка неуверенно подъехала к ней, намереваясь принять багаж, но женщина с микрочипом в сердце только пнула его своей толстой ногой.

— Это инсинуации! — бушевал господин с моноклем. — Взрыв в Петербурге был неделю назад! Сектоиды никогда не повторяются! Следующий взрыв будет где-нибудь в районе Аляски! Причем через полгода, никак не раньше! Я математик! Я все рассчитал! Я работаю на кафедре прикладной математики в питербуржском университете!