Закон и честь (СИ) - Шторм Максим - Страница 49

— Да яснее не бывает, — сказал доселе отмалчивающийся Одноухий. Невидимка так и не смог вспомнить за какое преступление отсекают правое ухо. — Проникаем в дом, глушим обоих, со старухой поступаем по обстоятельствам, забираем чемодан и уходим. Не сложнее, чем отнять у ребёнка пряник.

Невидимка одобрительно кивнул.

— Ну что ж, вижу, что кое-что до вас всё-таки дошло. Отлично, у нас ещё есть время выспаться.

— И пусть нам присниться кто-нибудь приятный! — ухмыльнулся Сломанный нос. Улыбка на его бандитской роже выглядела жутковато. — С большими сиськами и мокрыми письками.

— М-да, жаль, что домоправительнице этого инспекторишки уже седьмой десяток пошёл! — посетовал Одноухий.

Невидимка с отвращением смотрел на них. Почему-то ему показалось, что подобных недоносков не остановит даже более чем почтенный возраст женщины.

— Скоро у вас будет столько денег, что хватит на десяток элитных шлюх каждому, — сказал он. — Всё, разбежались. В четыре утра чтоб все были как штык.

Глава 7

Когда Элен рассказала вернувшейся в три час пополудни миссис Гиллрой о своих злоключениях на Яблочной улице, демонстрация взбунтовавшихся горняков была уже подавлена. До самого вечера улица была перекрыта нарядами полиции и гвардией. Рынок опустел, собравшимся зевакам вежливо, но настойчиво порекомендовали убраться куда подальше. Городские власти стремились как можно быстрее привести улицу в порядок. Предстояло заделать вывороченную пушечными снарядами мостовую, отмыть всю кровь с камней, оказать помощь пострадавшим, вывезти трупы. В Империал-Ярд для расследования происшедшего забрали самых рьяных демонстрантов. Остальных, проигравших в неравной схватке штыкам и ружьям, разогнали.

Разумеется, девушка ничего этого не знала. Явившись в особняк Гиллроев без корзины и овощей, Элен никого не застала. Дверь была запрета, значит, дворецкий, отправившись за детьми, ещё не возвратился. Особняк, в отсутствие хозяев и прислуги, всегда запирался, несмотря на то, что Стефан никогда не покидал его стен. Сердечно поблагодарив Джека за помощь и расцеловав зардевшегося паренька в обе щёки, Элен распрощалась с ним и открыла дверь собственным ключом. Поднявшись на третий этаж, всем существом чувствуя тяжесть давящей на неё пустынной тишины огромного дома, Элен упала в своей комнате на кровать и опять разрыдалась.

Она раньше и представить себе не могла, что можно так испугаться. А испугалась Элен настолько сильно, что сейчас, лёжа на постели, зарывшись лицом в подушку, рыдала взахлёб, сотрясаясь всем телом. Весь ужас произошедшего, весь страх от осознания того, что побывала на волосок от смерти, разом навалились на девушку, душа и распиная. Элен никогда не считала себя трусихой, но то, что она увидела и услышала на Яблочной улице, настолько сильно её испугало, что до сих пор продолжало кидать в дрожь, как при сильной тропической лихорадке. Легко философски рассуждать о смерти, пока она маячит на недосягаемом горизонте, пока ты молод и полон сил, и призрак костлявой кажется обычной детской страшилкой. Но когда ты сам сталкиваешься со смертью лицом к лицу, то быстро понимаешь всю тщетность жизни и своё полное бессилие что-либо противопоставить ей. У старухи с косой невозможно выиграть, поняла Элен. От неё можно только сбежать. Но вечно бегать не получится ни у кого. Смерть выносливее самого быстрого бегуна.

Миссис Гиллрой и Шатнер с детьми появились примерно в одно время. К этому моменту вволю наплакавшись, Элен расчесалась, умылась, сменила платье, и с видом приготовленной к казни преступницы поджидала хозяйку внизу, в гостиной. Миссис Гиллрой, только бросив на няню студёный взгляд льдисто-голубых глаз, сразу поняла, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Отправив радостно завопивших при виде Элен двойняшек с дворецким на кухню, Катрин приказала кусающей губы девушке взять себя в руки, присесть на диван и рассказать ей всё, как на духу. Сдерживаясь изо всех сил, чтобы не разныться при хозяйке, заикаясь и сглатывая слова, Элен поведала о своём неудачном вояже на рынок. Девушка ожидала гневных криков, упрёков за потерянное имущество, выговоров за невыполненное поручение. Элен ожидала самых суровых мер наказания, вплоть до увольнения. Ей было отлично известно, как ведут себя в подобных случаях богатые и влиятельные люди. Провинившаяся прислуга для них становится неблагонадёжной прислугой. Некомпетентной. А с некомпетентными слугами поступают проще простого. Полный расчёт и прощальный пинок под зад. Замирая от волнения, Элен готовилась к самому худшему.

Но к её немалому изумлению, поросшему в ступор, Катрин, внимательно выслушав и ни разу не перебив, подалась вперёд и приобняла её, с жаром сказав, что ни в чём её не винит! Отстранившись от опешившей Элен, миссис Гиллрой с прорезавшейся в обычно невозмутимом голосе праведной яростью сказала, что нет ничего удивительного в том, что на улицах города творится подобное бесчинство. О какой общественной безопасности может идти речь, когда стало небезопасно ходить за продуктами, а любой, кто желает высказать сугубо личное мнение, рискует быть убитым или же брошенным в тюрьму! Элен не сразу поняла, что яростные, обличительные речи Катрин направлены на городскую администрацию, парламент и министра в частности. Со слов Катрин выходило, что их министр — недалёкий тупоголовый мужлан, не видящий дальше собственного носа и ведущий страну прямой дорогой в бездну безнравственности, морального разложения и абсолютного бесправия.

Настолько эмоциональной при Элен миссис Гиллрой ещё не была. Даже родные муж и дети вызывали в ней куда как меньшие по накалу страстей чувства. Элен была настолько впечатлена речью хозяйки, что даже не обратила внимания на заглянувшего в гостиную дворецкого. Увидев воздевающую к небу руки Катрин и сидевшую с совершенно ошарашенным видом на краешке оббитого синим вельветом дивана Элен, старик лишь вскинул левую бровь.

— Успокойся, дитя, — Катрин ободряюще улыбнулась девушке самыми краешками тонких губ. На высокомерном, словно высеченном из бледно розового мрамора лице женщины это было равносильно широкой ухмылке. — Я ни в чём не обвиняю тебя. Не бери в голову эту жалкую корзину, право слово! Прекрати вести себя как маленькая испуганная девочка и соберись. Забудь сегодняшний день как страшный сон. Но помни, что наш мир отнюдь не райские кущи. В нашей жизни нужно быть готовым ко всему.

— Вы… Вы расскажите мистеру Гиллрою? — почему-то для Элен этот вопрос был очень важным.

— Обычно у меня нет секретов перед мужем, — Катрин задумчиво подпёрла холёными пальцами острый подбородок. — Но я полагаю, что ему не станет хуже, если он не узнает о том, что сегодня с тобой произошло. Пусть это будет нашим маленьким секретом. Мы обе с тобой женщины, а у женщин должны быть свои женские тайны. В которые мужчин посвящать совсем не обязательно.

— Спасибо вам огромное, миссис Гиллрой! — не скрывая облегчения, выдохнула Элен. Она всё ещё не могла поверить, что всё закончилось. И у неё голове совершенно не укладывались внезапно проснувшиеся в Катрин сочувствие и поддержка.

Катрин совсем по-матерински погладила девушку по густым тёмно-русым волосам.

— Ну всё-всё, достаточно, дорогая. Иди займись детьми.

— Но мне так стыдно… — Элен не знала, куда деть руки. — Я не выполнила задание мистера Шатнера…

— Ну что ж, значит, меню сегодняшнего ужина придётся несколько изменить. Обойдёмся без зелени. Бог с этими овощами, милочка. Я приказываю тебе выкинуть из головы всё, что с тобой произошло на рыночной площади. Договорились? — Катрин обхватила холодными твёрдыми пальцами подбородок Элен, заставляя посмотреть себе в глаза.

И встретившись с пристальным взглядом голубых кристаллов на высокомерном, без единой кровинки лице Снежной королевы, Элен поняла, что хозяйка не просит, а именно приказывает. И что невыполнение приказа чревато очень неприятными последствиями. С телячьими нежностями и женским состраданием было покончено. Элен нашла в себе силы не отвести взор и гордо вскинуть голову, насколько позволяли сжимающие её подбородок пахнущие дорогими духами пальцы.