Отсчёт. Жатва (СИ) - Голобокова Мария - Страница 44

— Что-то получилось? — спустя несколько мгновений спросил Квиль.

Неуверенно покачала головой, «призывая» кинжал появиться в руке. Как это вообще делается? Достаточно ли только желания или надо что-то представлять? И как приложить магическую энергию к желанию? Также, как с огнём? Но тогда возникала опасность случайно кого-то этим кинжалом самое малое порезать. И рукой теперь махать стоило осторожнее — не то будет, как с несчастным растением в поместье барона.

— Может, лучше завтра попробовать?

— Устала? — заботливо фыркнул мужчина. — Понимаю. И вряд ли как-то смогу помочь, так что кроме сна ничего посоветовать не смогу. Для тебя этот день и так был чересчур насыщенным.

На всякий случай всё-таки спрятала кинжал под подушку — так казалось надёжнее — и сделала вид, что уже почти сплю. Было интересно понаблюдать, чем будет заниматься Квиль, куда устроится спать и станет ли ложиться вообще. Но сама не заметила, как провалилась в черноту.

***

Холод. Боль?.. Нет, её нет… Меня куда-то тащат? Кто?..

С трудом открыла глаза. Я лежала на меховом плаще, который по снегу волочил темноглазый знакомец. Хотела было окликнуть, но запоздало вспомнила, как быстро переменилось отношение Кирино ко мне, стоило чёрной пелене исчезнуть из его глаз.

Впрочем, на этот раз всё случилось и без моей помощи. Кирино моргнул раз, другой — и вот уже гримаса отчаяния проступила на его лице, смешанная с омерзением и горечью. С вкраплениями оливы и ржавчины льдистый взгляд стал осмысленным, через миг из него пропала даже тень эмоций, и мне стало совсем не по себе.

Вокруг царило мёртвое безмолвие — каменные деревья зловеще тянулись к грязно-серому то ли закатному, то ли предвещающему восход небу; с неба же сыпался крупными хлопьями, похожими на куски хлопка, снег и — укутывал, погребал под собою безжизненную землю. Отчего-то знала, ничто здесь не росло долго, очень долго. И потому снег был чем-то вроде погребального савана. Да и что ещё оставалось?

— Мы, кажется, уже проходили это, — еле слышно выдавил Кирино и осел вниз, опираясь ладонью на ствол дерева.

И как ему не холодно?..

Спохватилась и отползла подальше. Мороз жёг ладони и босые ступни, тонкая рубаха вмиг промокла и стала липнуть к телу. И — всё же остановилась, перестала пытаться убежать, потому что Кирино выглядел каким-то не таким. Сломанным, уставшим, обречённым. И мне отчего-то стало любопытно и чуточку жалко. Не появляются же люди на свет такими сразу? Имел ли он право так поступать с теми магами, злиться на них, чувствовать сжигающую ярость? Почему меня оттолкнул его поступок, почему я не попыталась его понять?

Вспомнилась та связь, что возникла между нами в лесу — я чувствовала что-то не-своё, горькое и тёмное, и были все основания полагать, что это — душа Кирино, что-то произошедшее с ним, сделавшее его тёмным и злым.

А может, прониклась чем-то витающим в воздухе или… я же не в своём теле сейчас? Это — сон? Или воспоминание? Но одно понимала точно, эта жалость — она не могла быть моею. Так почему настолько сложно ей воспротивиться?

— Я не демон, никакая защита не поможет, — грея дыханием руки, ухмыльнулся он. — Я — кошмар, я тебе снюсь. Не хочешь с этим что-то сделать? Кроме размалёвывания кровью чужих стен.

— А что можно сделать? — переползла на тёплый плащ и кое-как укуталась в него.

Кирино закрыл лицо ладонями, помотал головой.

И всё-таки — сон. Ну не может такого быть, чтобы то чудовище, способное на те ужасы, вот так вот сидело передо мной и… плакало? Стало не по себе. Приближаться я не осмелилась, но и оставлять его одного было как-то неправильно. Отчасти поняла Квиля — чужие слёзы и вправду неприятны, особенно когда не знаешь, что с ними можно сделать.

— Их семеро, а я один… один, тьма их подери. Один, один! И даже… даже…

Не знаю, что на меня нашло, но противиться столь сильному желанию успокоить, поддержать, помочь хоть чем-то — не смогла. Чёрные волосы Кирино оказались на удивление мягкими, будто бы кошачья шерсть. Сглотнув горький ком — точно сама готова разреветься здесь и сейчас! — села перед ним на корточки, попыталась заглянуть в лицо.

— Ты не можешь быть ею. Цепкая, горькая, колючая, — прошептал он и, дёрнувшись вперёд, схватил мою руку и задрал рукав. — Цепкая, острая… не луна — серп. Понимаешь?

А может — настоящий Кирино? Его частичка, самая живучая, не желающая исчезнуть, сгинуть, оставить этот мир. Частичка, смешанная с силой доставшейся мне метки, которая вызывала непонятные видения, оставленные в назидание. Зачем, для кого… нет, самой в этом ни за что не разобраться.

Но запомнить происходящее определённо стоило.

— Ты сама согласилась на это, — отмахнувшись от моей руки, резко поднялся он и оскалился. — Вот теперь и разбирайся — тоже сама.

— Постой! — Тело действовало быстрее разума, вцепившись пальцами в покрытый тонкой коркой льда край туники. — Ты же знаешь, да? Что это за знак, что с ним делать? Как… как мне вернуться домой? Я не хочу быть впутанной в подобное. Пожалуйста, пожалуйста!..

Казалось, выплакала все слёзы на плече Квиля, но неопределённость, неизвестность, туманное будущее — продолжали давить. И если Кирино был способен дать хоть какие-то ответы, прояснить хотя бы самую малую толику, я была согласна на помощь от того, кто был ненавистен до глубины души, кто стал для меня воплощением страха. Не поэтому ли маги принимают помощь демонов? Не поэтому ли становятся ведьмаками и ведьмами? Если такова возможность получить ответы, пусть… пусть продам душу, пусть стану самой настоящей ведьмой, пусть демоны терзают тело сколько угодно. Сейчас мысли об этом были не такими ужасными. Или они попросту не были моими?

— Я не демон, — дёрнул уголком губ Кирино, но всё же остановился и повернулся ко мне. — А душу ты и так уже продала.

Почудилось, будто тону. Из глаз брызнули слёзы, кусая вымороженные холодом щёки, руки безвольно упали вдоль тела… кажется, я стала заваливаться набок — сознание ускользало урывками.

— Не думал, что подобная весть станет для тебя настолько шокирующей. — Кирино ласково обнял меня за плечи и помог сесть ровнее, после чего бесцеремонно вонзил палец точно под солнечное сплетение.

Вдох получился коротким, только через несколько заботливых ударов от Кирино дыхание вернулось в норму. Я вцепилась в своего «спасителя», чувствуя, как слюна во рту становится кислой и тягучей, как к горлу подступает склизкий ком. И мир вокруг всё вертелся и вертелся…

— Я помогу тебе, — со вздохом выдавил из себя он. — Но если опять вздумаешь что-нибудь выкинуть… можешь и не пытаться что-то изменить, твоя судьба предрешена.

Ком сглотнулся сам собой. Тяжело дыша, опираясь на мужчину рядом, кое-как поднялась.

— Что… это… за место?

Кирино легко поднял меня, сопротивляться не было сил, и я покорно повисла на его руках, ткнувшись носом в тёплую подмышку. Смешно. Будто бы только так и надо — никак иначе.

— Здесь недалеко, — только и ответил он.

— Что это за место? — не могла уняться я.

На миг почудилось, словно туманная поволока вновь застилает его взгляд, и во избежание пришлось ущипнуть Кирино за шею — единственное место, куда получилось дотянуться вялой рукой. Вряд ли вышло сильно болезненно, но подействовало. Он медленно моргнул, вскользь глянул на меня и ухмыльнулся. Неприятно так, гадко.

— Напоминание, — фыркнул Кирино. — И если я вдруг полезу к тебе с какими-то странными намерениями, знай — то не специально. Отвесь мне пощёчину или… попробуй убить. Должно подействовать.

Стоило ли полагаться на волю случая? Без понятия. Кажется, я проваливалась в дремоту. Забавно… сон во сне. Так бывает?

— Не засыпай, — прошептал на ухо мужчина, резко прижимая к себе. — Не поддавайся этому месту. Я — мерзкий и гадкий. Помнишь же, да? Или для этого надо тебя ещё раз хорошенько поцеловать?