Данте - Хейли Гай - Страница 47

— Я уже говорил с ними. Мне велели молчать.

— Значит, ты и так уже сказал слишком много. Капелланы не запрещают просто так.

Галлилеон задумался, глядя на сражающихся.

— Это и капли крови не будет стоить, если мы проиграем битву… По машинам! — закричал сержант. — Сегодня черед орков умирать!

Он повернул дроссель, заставил мотоцикл взреветь, выхватил цепной меч и помчался на врага.

Отряд скаутов с рокотом последовал за Галлилеоном по склону в гущу яростной битвы.

Глава 15: Бремя долга

998. М41

Межпланетное пространство на пути к Эгиде Диамондо

Система Криптус

Ордамаил закончил чтение и захлопнул Книгу Сангвиния, в которой содержались самые изощренные эпитеты, описывающие их примарха. Музыка, красивая, но грустная, играла за резными ширмами по сторонам от статуи Сангвиния.

Ордамаил вернулся к своим братьям-капелланам, и Данте поднялся на возвышение. Шеренги Ангелов в полном снаряжении, которое отремонтировали и перекрасили после событий на Криптусе, взирали на лорда-командора. Дрост и Амити Хоуп на их фоне выглядели маленькими. Широкое пространство перед возвышением занимали десятки похоронных носилок. На них лежали тела павших братьев, полностью покрытые плотными саванами. На шеях были повязаны белые ленты, скрепленные золотыми значками с каплей крови, которые располагались в местах вырезанных прогеноидов. Погибшие лежали словно древние мумии старой Земли, тщетно ожидая воскрешения. Но они были мертвы, как и их общий прародитель.

Хотя здесь присутствовали все космодесантники из ударной группы, Расчленители и Кровавые Ангелы, а также смертные, которых они спасли, вместе со всеми кровными рабами, не занятыми на дежурстве, часовня заполнилась лишь наполовину. Данте никогда не видел ее набитой битком, даже в ранние годы, когда орден был более могущественен. Время, проведенное на корабле, снова и снова заставляло его думать о близком падении Империума. Лучшие дни легионов остались далеко позади, он не надеялся увидеть зал многолюдным. В прежние дни пришедшие заполнили бы пятьдесят таких помещений. На «Клинке возмездия» для них не нашлось бы такого зала. Данте мимоходом спрашивал себя, помнит ли корабль прежние времена, сожалеет ли жестокий машинный дух о минувшем.

Он держал такие идеи при себе, а когда говорил, то не показывал ни усталости, ни сомнений. Маска Сангвиния усиливала его голос, который заполнял часовню, — другие воины такое не могли повторить.

— Братья, храбрые солдаты Империума! Сестры орденов Министорума! Сегодня мы просим вас разделить нашу скорбь по многим погибшим храбрым душам. И все же не стоит отчаиваться. Усилия павших задержали продвижение флота-улья Левиафана. Натиск на Ваал еще можно отразить. Мы не покоримся, пока не прольем последнюю каплю крови Сангвиния.

Данте посмотрел на список имен. Мысль о потерях на Криптусе терзала его. Он чувствовал себя опустошенным до невозможности. Война больше не разжигала огня в душе. Если бы он мог, то сложил бы ее бремя и превратился бы в ничто.

— Помним брата-сержанта Фараила, — произнес он нараспев. — Сержант Фараил из тактического отделения Второй боевой роты, герой очищения Дириана, мастер-скульптор, любимый братьями, уважаемый капитаном. Погиб на Аэросе ради нашей победы. Брат Фараил.

Он указал рукой на первое тело. Кровные рабы-носильщики подошли туда, где покоился на носилках Фараил, и подняли тело на плечи.

— Брат Мориар, специалист по вооружению отделения Ария, тактическое отделение Второй боевой роты. Снайпер и усмиритель машинного духа. Прекрасный поэт. Брат Мориар.

Данте снова поднял руку, еще четыре кровных раба вышли вперед и подняли покойного.

Список все не кончался, медленно, но верно мертвецы исчезали из часовни, и к бремени Данте добавлялся новый груз.

Он дошел до имени Древнего Кассора, который погиб на Асфодексе, сражаясь бок о бок с Карлаеном. Память Данте уже утратила остроту, пусть и цепкая, она вмещала не всю информацию. Однако командор помнил потерю каждого, с кем вместе сражался, их триумфы и неудачи, привычки, лица, доблесть. Скольких Кассоров он знал? То было имя дредноута, вначале космодесантника звали Кезеллоном. Он оставался великолепным воином, но его погубили эльдары. Существовал еще один Кассор, уничтоженный демоном Скарбрандом на Пандемониуме. Данте помнил обоих, хотя их жизни разделяли сотни лет. Еще четверых воинов по имени Кассор Данте знал лично и мог припомнить их деяния, но они сливались в памяти. Потом был Кассор, который дал свое имя машине, когда ее впервые активировали. Сохранились записи и о других, но это не имело значения. Кровь любого из этих воинов была священной жизненной влагой Сангвиния, и жаль, что она пролилась.

— Древний Кассор из Роты смерти вторично погиб на службе Императора. Древний Кассор, который был Кезеллоном до своей первой гибели, сержант Второй роты при жизни. Чемпион меча. Воплощение ярости «Окровавленных» после своей первой смерти. Многие враги пали от его руки. Кассора больше нет с нами, и после второй смерти он вновь сделался Кезеллоном. Пускай его помнят под обоими именами.

Данте указал на останки, которых было меньше прочих. Он хорошо помнил первую смерть. Капитана разрезали пополам и бросили умирать. Лишь благодаря силе воли он держался за жизнь достаточно долго, чтобы Кезеллона успели поместить в дредноут.

— Во второй раз он умер как герой, — произнес Данте.

Это отступление от ритуала заставило капелланов и сангвинарных жрецов с любопытством посмотреть на командора.

— Он оставался непокорным до конца, как и все мы, — добавил Данте и замолчал, прежде чем открылась истинная природа его чувств.

Тело унесли. Надо было называть следующее имя, потом еще и еще. Когда все имена прозвучали, тела убрали, Данте попрощался с гостями, после чего вместе с капитанами и жрецами в черном и красном ушел, чтобы разместить своих людей в месте временного упокоения.

Немой камень встретил Кровавых Ангелов, когда они вошли в гробницу.

Мраморные полки ждали мертвецов, чтобы сохранить их на пути к Ваалу, где воинов похоронят вместе с их предками-героями. Это могло случиться через десятки лет, и гробы охлаждались до минус ста градусов, чтобы останки сохранились.

Углеродный туман клубился под ногами. Дальние полки пустовали. «Клинок возмездия» во времена правления Данте часто бывал дома, поскольку Ваалу угрожали несколько раз. Катакомбы могли вместить больше тел, чем было живых космодесантников в ордене.

Данте молча ждал, пока воинов поместят в ниши. Над каждым из них Ордамаил и Корбулон быстро провели ритуалы, шепча слова, которые мертвые все равно не услышали бы. Тела закрыли тяжелыми стеклянными ширмами, которые тут же затуманились.

К моменту окончания церемонии золотые доспехи Данте покрылись инеем. Лед треснул на месте сочленений, когда он пришел в движение.

— Дело сделано, милорд, — сказал Ордамаил.

Данте кивнул в знак признательности. Он не решился говорить.

Вскоре они приблизились к Эгиде Диамондо. Данте поднялся на командную палубу «Клинка возмездия» в момент появления завесы изо льда и камня. Асант и Беллерофонт руководили перемещениями корабля и всей армады. Другие офицеры вернулись на свои корабли к своим ротам, оставив Данте с Корбулоном и Мефистоном.

Район был свободен от тиранидских судов. Ответом на случайную активность близ артиллерийских станций становились энергетические разряды или приглушенный грохот одинокой пушки, едва слышный из-за постоянной вибрации корабля, который шел сквозь вакуум. Орудийный огонь становился все реже и в конце концов прекратился.

Эгида Диамондо была ледяным полем, заполнившим окулюс корабля и дисплеи, состоявшим из бесчисленных объектов, подсвеченных розоватым светом Красного Шрама. Льды сжались до предела за счет температуры, которая немного превышала абсолютный ноль, образовав почти непроходимый для Имперского Флота барьер. Все, что оказывалось поблизости, замерзало. Существование Эгиды вынуждало на рискованный внутрисистемный варп-переход. Ресурсы системы Криптус были так велики, что неизбежные потери считались приемлемыми. Была надежда, что Эгида окажется непреодолимой преградой для тиранидов. Размещение военных сил на Крипту-се говорило о необыкновенной дальновидности Верховных лордов.