Коварные умы (ЛП) - Жермэн К. Ф. - Страница 32

— Я не знал, что ты сегодня придёшь. То есть я бы и сам пригласил тебя, но думал, что Кэтрин была категорически против того, чтобы присутствовали новички. Хочешь вернуться в дом?

Элисон протяжно вздохнула.

— Да, она против, и я хочу зайти внутрь, но Кэтрин ударит меня по матке, если я войду. Она всем нам угрожала пинками по матке, чтобы мы не смогли забеременеть детишками Каппа, которые пополнят ряды новичков через двадцать лет.

Зрачки Сидни расширились, и она сжала руку в кулак, ударяя им по ладони другой руки.

— У меня есть для Кэтрин фокус со стерилизацией, но для него не потребуются удары по матке, — прошептала она, и я прикрыл ей рот рукой.

Она высунула язык и облизала мою ладонь. Я хохотнул и решил вытереть её о колени Сидни, но опустил руку слишком близко к промежности Портер, поэтому быстро стал отдергивать ладонь. Но прежде чем я успел это сделать, Сидни, крепко держа, притянула мою руку обратно и придвинулась ближе, пока наши колени не соприкоснулись.

Теперь мы сидели лицом к лицу в моём холодном гараже, спрятавшиеся в тени тысячи трехсот рокет-догов (Фернандо уже съел коробку), и именно здесь я и хотел быть.

— Мы можем сесть в машину Грея, — сказал Джек, открывая дверь и закрывая её за собой. — Грей разрешает мне её водить в любое время. Знаешь, у нас с этим всё в порядке.

Я недовольно скривился, и Сидни сжала мою руку, всё ещё широко улыбаясь.

— На, Элли, ты замёрзла. Прошу, возьми мою куртку. Я правда считаю, что ты должна есть больше углеводов. Ты стройная и красивая, но зимой немого лишнего веса не помешает.

Сидни, запрокинув голову, тряслась от беззвучного хохота. Когда она снова опустила её, из её глаза брызнула слеза, и я смахнул солёную каплю тыльной стороной ладони.

Я не мог сказать, что это была за слеза. Слеза радости? Слеза грусти? Возможно, понемногу и того, и другого. Я лишь понимал, что мне больше не хотелось заставлять Сидни плакать, потому что я не переживу вида её рыданий.

— Джек, — произнесла Элисон, прочистив горло. — Мне правда нравилось проводить с тобой время последние несколько недель. Я бы хотела, чтобы мы куда-нибудь сходили. Вроде настоящего свидания. Вне школы и библиотеки.

— Да, — быстро ответил Джек с чёткой уверенностью. — Я хотел этого с момента, как увидел тебя, Элли. Ты самая умная, милая и гигиеничная девушка в этом кампусе. Я с удовольствием схожу куда-нибудь с тобой.

Сидни подняла руки и в шутку понюхала свои подмышки, но на её лице оставалась сияющая улыбка. Которая вскоре спала, когда с переднего сиденья моей машины начали раздаваться шлепки.

— Окажи мне услугу, Питерс, — прошептала она, наклонившись, и указала на набор инструментов в углу гаража. — Возьми гаечный ключ и выруби меня. Я не смогу жить спокойно, если услышу, как мой брат теряет девственность.

Я улыбнулся и поднял руки, чтобы закрыть ей уши.

— Слышишь меня?

Она покачала головой и прошептала:

— Сейчас самое время послать меня к чертям, Питерс. Твои мясистые лапищи толстые. Я ни хрена не слышу.

— Ты пахнешь как майонез, который слишком долго лежал на солнце, Зловещая. — Я начал с ребячьего подкола, просто чтобы проверить её. Она улыбнулась, показав мне большие пальцы. — Одна из твоих грудей больше, чем другая — левая.

Ещё один жест — два больших пальца.

Шлепки стабильно набирали темп, и я сделал себе пометку в уме позже узнать у Джека подробности. Прижав ладони к её ушам, я закрыл глаза. Потому что, если диджей не слышит, а квотербек не видит, следующих моих слов как бы и не было.

— Я люблю тебя, Сидни Портер.

Когда я открыл их, она ещё раз показала мне большие пальцы. А потом сказала:

— Я тоже тебя ненавижу, Грей Питерс.

Глава 27

В темноте я открыла глаза и посмотрела на потолок, усыпанный светящимися в темноте звёздами. Медленно двигая руками, словно делая снежного ангела, я испустила вздох облегчения.

Я была одна в кровати Грея Питерса.

Тихий храп раздался с пола подо мной, и, заглянув через край, я увидела Питерса, лежавшего на ковре в позе эмбриона. Он стянул все покрывала с кровати, оставив меня почти раскрытой. Я слабо потянула одеяло обратно вверх, и он шевельнулся.

— Сидни?

— Нет, это Фернандо... Засыпай, или я скачусь с кровати и придушу тебя.

Он засмеялся и сел прямо. Держась за голову, он издал низкий стон парня, разменявшего третий десяток, после жестокого похмелья.

— Иисус. Что было прошлой ночью?

Я вытащила вверх остаток покрывала и повернулась на бок.

— Вопрос в том, чего не было прошлой ночью, Питерс, и для справки, — я показала пальцем на него, а потом на себя, — между нами ничего не было.

— Знаю, — сказал он несколько нерешительно. — Можно я залезу на кровать? От этого твердого пола у меня болит бедро.

Прежде чем я успела ответить «чёрта с два», он запрыгнул в кровать и натянул покрывало. Я пихнула его локтем, и он выпал из кровати.

— Я должна пойти домой. — Я села и поняла, что на мне была надета огромная белая футболка. — Чёрт. Что случилось с моим платьем?

Он поднял руку над краем матраса и указал в угол на обтягивающее синее платье, теперь порезанное на длинные полосы.

— Ты пришла сюда, жалуясь на социальное давление на женщин, из-за которого те носят неудобные оболочки для сосисок, после чего схватила со стола ножницы и начала резать платье с промежности вверх.

— Что? Не может этого быть. — Протянув руку, я убедилась, что нижнее бельё было все ещё на мне. — Ты был здесь? О Боже.

Он засмеялся и издал еще один болезненный стон.

— Нет, Элисон пришла сюда с тобой. Она помогла тебе его порезать, а потом найти футболку в одном из моих ящиков. Затем ты надела мои носки, схватила мои очки и стала скользить по полу гостиной вместе с Элисон, распевая песни Бейонсе.

— Я бы ни в жизни, — ахнула я, а он засмеялся сильнее. — Бейонсе?

— Поверь мне. Ты это делала. Фернандо записал на видео. Оно, скорее всего, уже на «Ютубе». Он стал огромным фанатом «Ютуба» с тех пор, как прославился диджеем.

Я легла обратно в постель, и Питерс застонал, как мужчина, который только что проиграл в пьяной драке.

— Что на тебе надето, Питрес? — Я снова заглянула через край кровати, но ещё не вполне привыкла к темноте. — Ты в одежде?

— В футболке и боксёрах.

Я подняла покрывало.

— Ладно, залезай... Без прикосновений.

Секундой позже Питерс забрался в кровать, и я соорудила между нами стену из подушек, как барьер. Кроме четырёх подушек между нами осталось ещё по одной под головы.

— У тебя подушек, как у девчонки. Элисон обзавидуется. Кстати говоря, она всё ещё здесь? Как она добралась домой?

— Я отдал Джеку твои ключи, — сказал он обыденно, поворачиваясь на бок. — Он отвёз её домой. Они лизались весь вечер.

Я сунула руку между подушками и ущипнула его за задницу.

— Ауч, — зашипел он, переворачиваясь на спину.

— На хрена ты так сделал? Как, чёрт побери, я доберусь до дома... в одной лишь футболке и шпильках? — ворчала я, снова откинувшись на подушку.

— Расслабься, Зловещая. — Он сел и щёлкнул по телефону. — Сейчас четыре утра. Я отвезу тебя домой через несколько часов. — Он потёр заднюю часть шеи, поигрывая бицепсами. Я знала, что он не показушничал, но его мускулы обладали своим собственным эго. Потом он опустил руку, уронив её на мою лодыжку, и кратко, несильно сжал её. — Хочешь пить? Мне нужно воды.

Я резко отдёрнула ногу обратно.

— Конечно, было бы неплохо. Только не забудь в этот раз дать мне справедливую оценку по шкале кисок.

— Твою мать, Сидни. Говорил же тебе, я понятия не имею, о чём ты. Я не делал этого. Клянусь могилой своей бабушки.