Происхождение - Леки Энн - Страница 44

— Вы намекаете, что у нас все еще есть обязательства перед Тирским правительством?

— Вовсе нет. Просто изучите историю документа, хранящегося в ларии системы. Четыреста лет тому назад Торет Валмор находилось на грани банкротства и почти потеряло свое место во Второй ассамблее. Его имя принадлежит древнейшему роду, человек с таким именем присутствовал на заседании, когда рассматривался черновой вариант текста «Отказа», но насколько это было законно, вот вопрос. Торет Валмор, жившая до него, умерла по пути на внешнюю станцию, не успев передать имя наследнику. Новый представитель Валмор вернулось на Хвай, заявив, что старейшина рода передала ему свое имя незадолго до смерти, разумеется, без свидетелей. Но при этом предшественница якобы поведала ему о тайном месте, где хранились самые важные семейные раритеты, включая оригинал «Отказа от дальнейших обязательств», о котором не знал никто, кроме нее и ее наследника. При этом наследник, конечно, рассказало трогательную скрупулезную историю о том, каким образом его предшественница Валмор стала обладательницей раритета. Ларий системы был основан именно благодаря тому, что представитель Валмор пожертвовало его народу, до него никто не желал расставаться с ценными раритетами. Щедрый жест, несомненно, пошел на пользу, обеспечив Валморам место в Ассамблее, не говоря уж о состоянии, которое сделали наследники имени Торет. Самый очевидный признак подделки — это шрифт, который стали использовать лишь спустя сто лет после предполагаемой даты создания документа. Мошеннику, которого Валмор наняло, чтобы изготовить фальшивый документ, следовало серьезнее отнестись к своей работе, но полагаю, все это не так уж и важно, потому что им удалось всех обмануть. Существуют и другие признаки, например то, каким образом появился раритет. И особенно тот факт, что раньше никто не подозревал о его существовании. Документ возник именно в тот момент, когда это было наиболее выгодно его владельцу.

— Но почему никто, кроме вас, не заподозрил подлога? Вам же удалось догадаться, — спросил мех. — Например, почему этого не сделали прежние хранители лария системы?

— Гарантирую, что некоторые знали об этом. Почему бы и нет. Но они либо отказывались поверить, либо предпочитали молчать. Скажи они хоть слово, сразу потеряли бы работу, и не только они, а еще и их родные, и друзья. В конце концов, важен ведь именно текст «Отказа» и тот факт, что документ был подписан и отослан в Тир, что появились Ассамблеи. Именно поэтому копия, выставленная в ларии системы, так ценна. Теперь этот документ сам по себе уже стал раритетом, даже не являясь тем, чем все его считают. Неужели так важно, подлинник это или подделка?

— Что значит «неужели это важно»? — гневно переспросил мех–репортер. — Конечно, важно! Как вы можете так говорить?

— Изучите этот вопрос, «Голос округа», — сказало Гарал. — Займитесь расследованием всерьез. Опубликуйте материал, а затем найдите меня и спросите еще раз, почему кураторы лария системы молчали и убеждали себя в том, что это не так уж важно.

— Я не смогу спросить вас, — заметил «Голос округа». — Вы собираетесь улететь на другую планету и будете жить слишком далеко. Терять вам нечего.

— Ничто не может быть важнее того, что Этьят Будраким сделал со мной. Ничто! — Впервые Ингрей услышала гневные нотки в голосе Гарал, до того все время спокойном и ровном. — Все остальное для меня не имеет значения. Только когда вы начнете изучать доказательства, всерьез займетесь гарседдианскими раритетами, у вас возникнут вопросы по поводу всех остальных раритетов, и если вы побоитесь их задать, «Голос округа», то лучше вам остановиться прямо сейчас.

— Снова спрашиваю себя, действительно ли вы оказали мне услугу, взяв с собой, — печально промямлил мех–репортер.

Послышался присвист паука–меха:

— Мех из новостного агентства «Голос округа», вы невероятно глупы.

— Будьте повежливее, посол, — сказала Ингрей. — Вы же дипломат.

— Кроме того, он сделал правильные выводы, — тоже возразило Гарал. — Я поставило его в трудное положение, хотя самому мне терять нечего. Это он верно заметил. Но я сказало правду.

— Дипломат не обязан говорить лишь приятное, — пробормотал паук–мех. — Дипломат требует, чтобы посторонние оставили нас в покое.

   — Позвольте назвать вам некоторые имена, — обратилось Гарал к меху, перебив «посла». — И я подскажу несколько мест, где стоит начать поиски, а вы уже сами решайте, что с этим делать.

В огромной кабине, окольцевавшей массивный, свитый из множества канатов кабель подъемника, было несколько этажей, магазины, рестораны и купе класса люкс для тех, кто мог себе это позволить. И еще, конечно же, киоски, в которых продавались памятные сувениры.

Служба внешних отношений Хвай вступила в дебаты по поводу того, в каких условиях надлежит путешествовать Гарал и сопровождающему его дипломату Гек. Обычно чужеземный дипломат всегда добивалась своего благодаря тому, что все боялись нарушить межрасовое соглашение, представителем которого она являлась. Послу полагались самые комфортабельные условия, но Служба планетарной безопасности заявила, что посол присутствует здесь в виде меха, а ему комфортабельная каюта не положена. А Гарал Кет, независимо от того, является ли оно гражданином Гек или нет, так и вообще осужденный преступник, поэтому Служба внешних отношений платить за него не собирается. В итоге им отвели маленькую каюту с одной койкой, на которой кое–как могли уместиться три человека, а паук–мех скрючился в ногах на полу. Они находились уже на полдороге наверх, когда Ингрей наконец–то набралась смелости, чтобы признаться Токрис, что они обманывали ее. Что это она все придумала и Гек на самом деле не собираются брать Гарал Кет под свое крыло.

Несколько часов назад подъемник прошел серединную точку, и гравитация начала возвращаться. Возможно, не сама гравитация, а какая–то другая сила, Ингрей точно не знала. Однако ее хватало, чтобы перевернуть все с ног на голову. Теперь они втроем сидели на том, что раньше считалось нижней стороной койки, а паук–мех устроился там, где только что был потолок.

Может, стоит отложить этот нелегкий разговор, думала Ингрей. Они могут рассказать Токрис о том, что случилось на самом деле, в последний момент, когда сойдут с платформы «Зенит» на станцию Хвай. Мудрое решение. И наиболее безопасное.

Ингрей не хотелось обманывать Токрис, не хотелось видеть, как изменится выражение ее лица в тот миг, когда она обо всем узнает. И она понятия не имела, что сделает Токрис, если открыть ей правду прямо сейчас.

Ингрей набрала побольше воздуха и заговорила:

— Токрис…

— О черт! — воскликнула Токрис и выпрямилась.

Она встала слишком быстро, вернее, попыталась встать, и возрастающая гравитация отбросила ее к противоположной стенке.

— О черт! — повторила она. — У нас проблемы. В смысле не только у нас. Но и у нас в том числе. Ингрей, включи скорее связь и посмотри новости станции.

В глазах тут же замелькали срочные сообщения и еще более срочные новости. Поняв, что случилось, Ингрей не смогла даже выругаться.

За неделю до того, как Ингрей, Гарал и Тик Уйсин прилетели из Тир Сииласа, из шлюза Энтена появились два грузовых судна, которые пришвартовались на станции Хвай. Задекларированный груз не сильно отличался от того, что обычно привозят большие грузовики. Товары, которые здесь не производятся: арака, медицинские препараты, запчасти для межзвездных шлюзов, чай, хотя и не из Радча. Они частично разгрузились на Хвай, и пока ждали, чтобы принять на борт дополнительный груз, экипажи занялись тем, чем всегда занимаются члены команды на станции. Ничего необычного или вызывающего беспокойство. Ничего запрещенного, хотя это уже само по себе подозрительно.

Энтен находился на расстоянии одного шлюза от Хвай и одного шлюза от Омкема. И на самом деле груз их кораблей состоял вовсе не из араки, запчастей и чая, как говорилось в декларации. И вообще, на них не оказалось ничего даже близко похожего на товары, потому что они были под завязку забиты омкемскими боевыми мехами. Час назад эти мехи стройными рядами вышли из грузовиков и с боями прорвались к выходу из доков.